— Здесь написано: криминалист.
— Всё верно, ваше ДНК нашли на месте преступления. Я могу задать вам несколько вопросов? — Тут главное быть уверенней и действовать, пока она не опомнилась. Я шагнул внутрь и закрыл за собой дверь.
— Ээээ, парень, у меня неприятности?
— Пока нет. Вам знаком этот предмет? — Я вытащил из кармана распечатанное цветное изображение заколки — посмотрите внимательно.
— Ты шутишь?
Я отрицательно помотал головой. Она взяла листок из моих рук и слегка прищурилась.
— Это заколка, да?
— Да.
— Какая-то дурацкая старая металлическая заколка. Да таких тысячи! С чего вы взяли, что она моя?
— На ней были ваши волосы. — Я немного помедлил, смотря на неё. — И нашли эту заколку рядом с двумя мужскими трупами.
— О боже мой! — Она присела на стул. Нехорошо запугивать свидетелей, но: какие у меня варианты? Я, вроде как, и не вру. Просто кое-что не договариваю.
— Слушай… Ну я не знаю. Может, я потеряла её когда-то… Или отдала. Хотя... — Анастасия наклонилась над листом — постой… она от костюма. Точно! Я почти уверена. Подожди немного. — Она вскочила со стула и убежала вглубь комнаты. Через секунду она вернулась со слегка потрепанным альбомом.
— Хм… Где-то здесь… Вот! — Она толкнула ко мне разворот с большим цветным фото. На нём яркая, эффектная женщина позировала на камеру в огненно-оранжевом платье с красными воланами. В волосах её что-то блестело.
— Она, да?
Эту чертову заколку я теперь узнаю где угодно.
— Да, думаю, вы правы. Это какой-то костюм?
— Да. Несколько лет назад я была танцовщицей.
— Так это вы?
Она удивленно подняла брови. Вот я олень! Конечно, это она. Помоложе и покрасивее. Но она.
— Очень красивое фото.
— Спасибо.
— Костюм всё ещё у вас?
Она усмехнулась:
— Нет. Продала, выкинула, оставила в старой труппе. Какая разница?
И тут в моей голове что-то щёлкнуло:
— А вы выступали на школьных выпускных?
Она кивнула:
— Конечно.
— А молодую девушку в красном платье, шатенку, не помните?
— Ты издеваешься?
Ну да, странный вопрос. А что я ещё могу рассказать про адскую девочку? Что у неё босые ноги и голова на затылке пробита?
— Лет пять-шесть назад?
— Ну вот тогда как-раз последний раз и выступала. У нас было фаер-шоу.
То-то я думаю, костюм такой оригинальной расцветки. Я кивнул:
— Сможете назвать мне состав вашей труппы и дать список школ, для которых вы давали концерты?
— Нет, конечно. — Она смерила меня взглядом. — Дам тебе номер, как-это по современному называется? Ну, типа, менеджера нашей группы. Она всё знает. Но я уже шесть лет не выступаю. С тех пор, как Сережа умер.
— Что?
— Сергей, наш главный шоу-мен. Он, знаете, был любитель поиграть с огнём. — Она как-то горько усмехнулась. Я ничего лучше не придумал, чем сказать “соболезную”. Анастасия кивнула:
— Знаешь, смешно. Вспомнила кое-что. Вряд-ли тебе пригодится.
— Расскажите.
— В день его смерти мы виделись последний раз. Я ушла от него. Точнее, бросила. — Она вдруг расплакалась — сказала, что больше не участвую в этом глупом шоу!
Я не особо знаю, что делать с плачущими женщинами, но, к счастью, она смахнула слёзы и продолжила:
— У меня в тот день было несколько представлений. Фаер-шоу, естественно, было последним. Ближе к ночи. Ну, ты понимаешь, для особенной красоты огня.
— Да.
— И мы виделись между моими концертами. Вечером я сказала, что не приду. Пусть ищет себе другую танцовщицу. Я вспылила, устроила скандал, хлопнула дверью…
— И…
— Да просто глупая мысль насчёт той заколки. Уверена, что была с ней на волосах, когда приходила. А ушла уже без неё.
— Откуда вы знаете?
— Ну, я принимала душ, понимаешь?
Я кивнул.
— И я сушила волосы, пока мы ссорились. Ну, я так и ушла, с непричёсанной головой.
— Ок. Почему вы уверены, что в тот день использовали именно эту заколку от сценического костюма?
— Да потому что у меня их как грязи. И все одинаковые. Это же как расходный материал. На дню сто раз иногда переодеваешься.
Она махнула мне рукой, уводя вглубь комнаты. Подойдя к своему старому, потрескавшемуся туалетному столику, она открыла выдвижной ящик и запустила руку куда-то в его глубокие недра.
— Вот они. Смотри. До сих пор целый запас.
В её ладони лежало с дюжину таких же самых металлических красных заколок, местами с облупившейся краской.
— Ясно, спасибо, Анастасия.
Она кивнула. Мы проговорили еще пару минут. Я записал координаты их старого менеджера, поинтересовался, есть ли какие-то материалы группы в соц-сетях? Узнал дату того самого последнего концерта, на который Анастасия не пошла и вышел на свежий воздух. Картинка, скажем так, особо не складывалась. С их менеджером я связался в этот же вечер. Информация от Анастасии подтвердилась. А ещё мне поведали шокирующие обстоятельства смерти Сергея. Я уже и забыл о пожаре шестилетней давности. Ну да, говорили, что виной неудачное фаер-шоу.
Придя домой, я запасся кофе, устроился на диване и начал просматривать видео-записи, так бережно сохранённые для меня ютубом. Выступлений, действительно, было очень много. Но меня интересовало одно конкретное. По дате совпадающее с днём пожара. Выпускной 11Б класса 148 гимназии. Ресторан “Алый парус”. Отличное место для прощания с детскими грёзами. Я проверил его геопозицию на карте. Далековато от “моего” переулка.
Всё шоу, в общем сложности, заняло не больше двадцати минут. Я, конечно, почти смог разглядеть, как выглядел этот Сергей, и даже оценил его танцовщиц, пожалев, что не увижу здесь Анастасии. Но разглядеть выпускниц в зале внизу не представлялось никакой возможности. К счастью, уже в названии видео есть всё, что мне нужно. Я залез на сайт гимназии 148 и открыл интересующий меня год.
Вот оно, фото выпускников. Какие милые лица. Милые и не очень. Мальчики и девочки. Но меня интересует только одна из вас. Одна миловидная шатеночка с большими карими глазами. Одна… Я замер. Вот она! На меня с почти детского, немного округлого лица, смотрели веселые глаза. Кира Андромедова. И это она — моя адская ночная гостья? Меня передернуло. Ну вот, теперь я знаю её имя.
Но имени мало, и я залезаю в нашу базу данных. Действительно, она умерла 6 лет назад. Убита. В переулке. Кажется, у меня сердце остановилось. Как же так? Значит, мой сон — всё же не бред? А реальность — это то, что по настоящему пугает. Подождите… Убийцы найдены. Арестованы. Сидят в тюрьме. Не тех взяли? Или мой ненормальный призрак забыл, что уже отомщён? Может она не в курсе? Так надо ей сказать. Примерно с такими мыслями я заснул.
— Это уже шестой раз, да? Я начинаю привыкать к тебе.
— Это хорошо. Возможно, нам придётся провести вместе целую вечность.
Это в аду-то? А Кира шутница.
— Я кое-что узнал. Слушай, тебе больше не обязательно являться ко мне. Возможно, у призраков с землей связь не очень четкая, и ты была не в курсе… Твоих убийц взяли.
— Неужели?
Она как-то вяло отреагировала. Признаться, я ожидал большего энтузиазма.
— Кира, ты не поняла. Ты свободна. Они уже наказаны.
— Как ты меня назвал?
— Кира. Это твоё имя. Ты была очень милой девочкой... — я запнулся, — ну, то есть, ты и сейчас милая.
Мой огненный призрак немного вспыхнул.
— Не пытайся меня задобрить. Я чувствую, что это ещё не всё.
— Как это? Тебя здесь больше ничего не держит.
— Тогда почему я горю в адском огне?
Я проснулся в холодном поту. Перед глазами до сих пор стояла Кира, плачущая кровавыми слезами. Меня трясло. Руки странно саднили. Я приблизил ладони к лицу. Что это? Следы ожогов? В этот раз мы стояли очень близко друг к другу. Еще немного, и она сможет меня коснуться.
Серьезно, что нужно этой чертовой бабе? Мне её, конечно, жаль. Неправильно умирать молодой и красивой только из-за того, что тебя решили ограбить в темном переулке двое ублюдков. Я не особенно верю в судьбу. Это просто случилось. И я ничем больше не могу ей помочь. Может, мне к психологу сходить? Уж очень сложно поверить в реальность происходящего во сне. И в реальность волдырей на ладонях тоже верилось бы с трудом, не будь мне больно.
