— Слушай. Мы как-то не с того начали. Меня зовут… эээ… — стоит ли называть призракам своё имя?

— Не утруждай себя. — Она махнула рукой. Меня окатило волной горячего воздуха.

— Как скажешь. Я думал, может, ты хочешь поближе познакомиться.

— Мы и так ближе некуда. Если ты мне не поможешь, я заберу тебя в ад.

Вот это поворот!

— Я не верю в ад.

— Серьезно? — Она округлила свои большие карие глаза.

— Да. Расскажи, что ты помнишь?

Она уставилась на меня, не моргая. Невысокая. Шатенка. Мелкие черты лица, да и телосложение щуплое. Наверное, с двадцатью годами я загнул. Она ещё совсем девчонка. На лице яркий макияж и блёстки. А на ногах ничего. Где-то я уже видел похожую картину. Мозг нехотя заработал, откатывая меня назад в своих воспоминаниях. Вот мы с Лерой идём по набережной. Оба пьяные и оба явно не думали, что окажемся вдвоем, наедине. Она мне даже никогда не нравилась, но водка с апельсиновым соком и теплый июньский вечер нашептывают мне, что она прекрасна. А что там было с её ногами? Она разулась и шла по грязной мостовой, усыпанной мусором и осколками, босиком. Я нёс в руках её босоножки на огромном каблуке и первое время беспокоился, чтобы она не поранилась. Я играл рыцаря и джентльмена ровно до тех пор, пока прекрасную Леру не вывернуло наизнанку салатом прямо на мои ботинки. Мне пришлось вызвонить её родителей, так как у самого на такси денег не было. Я вспомнил её лицо, с потекшим макияжем и взлохмаченной прической. Она что-то мне говорила… Стоп. Это уже не Лера, это моя очаровательная огненная леди что-то кричит.

— Ты что, спишь во сне? Офигеть!

— У тебя был выпускной?

— А?

— Ну, знаешь: бальное платье, макияж, прическа. Почему ты босиком? Натерла ноги?

Она задумалась:

— Это важно?

— Возможно. Ты просишь о помощи. Но что конкретно ты хочешь?

— Я же оставила заколку.

— Это о чём то должно мне говорить? На ней нашли кровь и два типа женских волос. Чего ты хочешь?

— Чтоб ты помог мне!

— Приехали.

Она разволновалась. Красное платье опять начало тлеть от подола. Стало жарче. Я поднял руки ладонями к ней, надеясь её немного успокоить.

— Тише, не волнуйся. Лучше скажи, ты помнишь, когда это случилось?

— Что?

С чего я вообще взял, что имело место какое-то преступление? Так подсказывает мне опыт из книг, фильмов и сериалов? Если к вам явился призрак, значит, кто-то его грохнул, и мертвяк хочет справедливости… Мда.

— Ну, это. День, когда ты оставила заколку в переулке.

— Аааа. Нет.

— Было тепло или холодно? Шёл дождь или снег?

— Тепло? — Она опять округлила глаза. В аду нет таких промежуточных состояний погоды? Только адский зной или адский холод?

— Попробуй вспомнить.

Она на секунду задумалась:

— Наверное, было так, как сейчас.

— Ладно. Уже что-то. Ты не могла бы повернуться ко мне спиной?

Я думал, она будет препираться. Но она послушалась. Лучше бы препиралась. У неё был проломлен череп на затылке. Густая кровь, смачивая волосы, стекала за спинку платья. Я нервно сглотнул.

— Хорошо, можешь повернуться.

Она так и сделала.

— Я сейчас попробую проснуться. Не останавливай меня, ладно?

— Уже уходишь?

— Будешь скучать? — Ну я дурак, нашёл, что спросить.

— С тобой лучше, чем в аду.

— Мне ещё никто такого не говорил.

Она вроде как улыбнулась. Ну вот, Саша, зачёт тебе за переговоры с полтергейстом.

— А ты правда решила забрать меня в ад, если я не смогу помочь?

— Да.

— Почему?

— Потому что ты можешь помочь. А если можешь, значит, должен!

Ну ничего себе мотивационный призывчик.

— Завтра я попробую разузнать, как тебя зовут. Можешь пока не приходить. Дай мне больше времени.

— Время по ту и эту сторону течёт по разному. Я буду тебя ждать.

Внутри похолодело от такого горячего обещания. Я проснулся.

Новый день ничем особым не порадовал. Отправив роботов в поля, я лениво слонялся из угла в угол, потом спустился в цех и занялся ремонтом сорок восьмого. Вскрыв его начинку и исходный код, я пожалел, что прогуливал в школе информатику. (Да и в институте тоже).

Этот сорок восьмой, он же ДТ18, мог легко меня убить. У него есть команды, позволяющие и схватить, и обезвредить подозреваемого. Покопавшись ещё глубже в исходниках, я выяснил, что ДТ18 вполне возможно применять для подавления волнений и даже небольших боевых действий. Черт возьми! Вот тебе и мирная машинка криминалист! Заменяемые блоки у него как у стандартного робота для криминалистического анализа на месте преступления. А вот сам корпус более мощный. Получается, все типы роботов делаются под одну гребенку — что упрощает ремонт, и, конечно, всевозможную переделку. Смени внутренний блок у робота дворника и вуаля — получай робота посыльного, или робота полицейского. Одна беда — программное обеспечение — это не волшебная флешка, которую можно легко поменять. Надо сносить или переписывать. Но лучше сносить полностью. Лучше. Но не дешевле. В общем, работы мне здесь на целый день.

Я уже полностью погрузился в ремонт сорок восьмого, почти забыв про чертову девочку и её заколку, как вдруг мой планшет начал издавать пищащие звуки. Я открыл сообщение. Отлично, пришли результаты тестов! Раньше, чем я ожидал. Неужели Надя подсуетилась ради обожаемого Вадима? Вытерев руки и сняв защитный комбинезон, я поднялся в офис и буквально запрыгнул в кресло. Хоть бы что-нибудь прояснилось!

Не могу сказать, что результаты меня сильно порадовали. ДНК-анализ показал, что крашеные волосы и кровь принадлежат одному человеку, женщине. Но её нет в базе данных. А это значит, что будет сложнее, чем хотелось бы. Хозяйку же блондинистых волос удалось установить. Ей оказалась тридцатипятилетняя Анастасия Крупольская, к счастью, местная. Ныне безработная, но адрес проживания в базе есть. Ну, круто. Хоть что-то.

Я начал раздумывать, почему ДНК адской девочки не оказалось в базе? Она умерла раньше, чем прошла повсеместная обязательная перепись населения, включающая сбор биологических данных для идентификации наших граждан, где бы они не находились? Но перепись прошла шесть лет назад. Волосы слишком долго подвергались негативному воздействию окружающей среды, это могло добавить им возраста. Но я думаю, адская девчонка умерла больше шести лет назад. Что, в принципе, не противоречит тестам. Там же черным по белому: не менее пяти лет. Более — вполне возможно. Что нисколько не упрощает мне жизнь. Вечером, естественно, я собрался навестить эту Анастасию Крупольскую. Вдруг она знает мою подружку? В конце концов, девчонки же делятся всякой странной всячиной друг с другом. Заколка как раз подходит.

Надо сказать, жила Анастасия в отвратительном районе. Несколько раз я рискнул было нарваться на пьяную компанию, но мои навигационные навыки помогли мне выбирать более безопасные, альтернативные пути. Наконец, я нашёл нужный дом и подъезд. Я не предупреждал о визите, так что: кто знает, дома ли она этим вечером? К счастью, звонить в подъезд не пришлось. Мне открыла дверь какая-то выходящая старушка с собачкой. Она попыталась схватить меня за рукав, наверняка чтобы выпытать, кто я и зачем? Но я быстро окинул её презрительным взглядом местного, и она передумала.

Добравшись до нужной квартиры и не обнаружив звонка, я постучал в дверь. Пришлось подождать около минуты, но я отчётливо слышал шаги с той стороны. Я постучал ещё раз.

— Да иду я, иду! Боже, что за спешка! — Дверь открылась и на пороге передо мной оказалась миловидная блондинка, явно за тридцать, со следами патологического недосыпа на лице. Родственная душа!

— Ты кто? — Она уставилась мне куда-то в район груди, хотя никаких опознавательных знаков там не было. Я несколько секунд просто на неё пялился. Заметив это, она запахнула потрепанный халатик из дешевого искусственного шелка и отступила назад в квартиру, попытавшись закрыть дверь.

— Нет, стойте! — Я быстро поймал дверь рукой, глаза блондинки округлились. — Не волнуйтесь, я из полиции. Крупольская Анастасия Павловна, верно? — Говоря это, я показал своё удостоверение. Она прищурилась: