― Иди сюда, ― Джейс притянул меня к себе, заключая в медвежьи объятия, ― он ещё пожалеет об этом.

― Ты просто не думай об этом, ― Изабель успокаивающее положила руку мне на плечо, ― мы на твоей стороне!

Это было так странно, я со всем их не знала, но они с готовностью подставили мне свое плечо, когда я была готова упасть. Отпустив Джейса, благодарно улыбнулась, хотя сейчас все ,чего я хотела, это забиться в какой-нибудь темный угол и пожалеть себя. Потому что это было больно, горький вкус разочарования все ещё жёг изнутри. Все это было ложью и игрой? Но я не видела в ней никакого смысла. Я не была ему врагом, чтоб поступать со мной так.

― Джейс, проводи ее до дома, ― Изабель мягко коснулась плеча парня.

― Не нужно, ― покачала я головой, ― со мной все будет хорошо.

Покинув Институт, медленно пошла по улице. Когда рядом кто-то был, сдерживать себя было куда легче. Запрокинув голову к небу, тяжело вздохнула. Все происходящее было каким-то неправильным. Я не могла понять, для чего Алеку со мной так поступать. Кружить голову, пьянящими поцелуями, а потом жениться на другой. Купив в круглосуточном кафе зелёный чай и пончики, направилась к порту.

Забравшись на облюбованный мной железный контейнер, свесила ноги вниз, делая глоток горячего чая. Странно, мне казалось, что в такие моменты девушки кричат, плачут, сходят с ума от боли и горя, но все, что ощущала я это пустоту. Глухую, вязкую пустоту. Было горько от собственного разочарования в себе, сама поверила, сама доверилась, а он ничего не обещал и в любви ведь не клялся.

Он по факту ничего мне не должен, да, некрасиво поступил, но это его проблемы. Сомневаюсь, что он мучается сейчас от угрызений совести. Так почему я должна страдать? Но врать себе нереально, мне было больно, в ту секунду, когда он сказал об этом, внутри что-то сломалось, и мир как будто ушел из-под ног.

Мои чувства его ни к чему не обязывают, они лишь моя проблема. Вздохнув, откинулась на железо, заложив руки за голову. Шорох рядом заставил резко сесть, какая-то черная тень запрыгнула с другого конца грузового контейнера. Я непроизвольно коснулась браслета, готовая в любую секунду сорваться с места и защищать себя.

― Эй, спокойно! ― оборотень засмеялся, подходя чуть ближе. ― Я почуял твой запах у «Нефритового Волка» и ребята сказали, что ты часто сюда приходишь.

Я заинтересованно приподняла бровь, парень же сел рядом со мной. Свесив ноги, откинулся чуть назад. Выходит, что волки всегда знали что я тут, мысль, промелькнувшая в голове, заставила улыбнуться.

― Значит, они приглядывали за мной? По просьбе отца?

― Типп того, ― усмехнулся он, ― почему ты тут одна?

― А должен быть ещё кто-то? ― спросила я, ложась обратно и кладя руки за голову. ― Я прихожу сюда, чтобы подумать, а думать приятнее в одиночестве.

― Это намек на то, чтобы я проваливал? ― засмеялся парень. ― Меня, кстати, Ник зовут.

― Я знаю, ― отозвалась я и добавила, ― мой намек был слишком тонким?

― Слишком не значительным, по сравнению с моим желанием пообщаться с тобой, ― улыбнувшись, парень посмотрел на меня.

― Ты слишком прямолинеен, ― сказала я, прикрывая глаза, ― сейчас я и правда хочу побыть одна.

― Может, тогда дашь свой номер телефона? ― спросил парень.

― Хватит пороху спросить его у моего отца? ― повернувшись на бок, подперла голову ладонью и взглянула на оборотня с вызовом.

― Жди звонка, ― хохотнул парень, спрыгивая с контейнера, и уже откуда-то с земли донеслось, ― Рад был встречи Магнолия.

Покачав головой, упала обратно на спину, закрыв глаза. Что за сумасшедший мир вокруг меня? Когда моя спокойная размеренная жизнь превратилась в бардак и хаос? Я безумно хотела, чтобы мой мир вернулся обратно. Чтобы моя жизнь стала нормальной, без Сумеречных Охотников, без Круга и Валентина, без постоянных драк. И без Алека Лайтвуда. Я сожалела о нашей случайной встрече.

========== 6 ==========

«Тихое монотонное гудение, жужжание какого-то механизма и стук как у метронома. Он звучит четко, с лёгким эхом отзываясь в помещении. Этот ритм смешивается со стуком моего сердца. «Тан-Тан-Тан». Я пытаюсь понять, где оказалась в этот раз, оглядываюсь. Единственный источник света – узкое прямоугольное окно под потолком. Падающий свет выхватывает из темноты клочок пола, угол какого-то стола, заваленного бумагами.

Я в каком-то подвале, запах сырой земли и металла. Отступив к окну, замечаю кушетку, очень похожую на те, что используют в больницах примитивные. На железных стойках с колёсиками, узкая, обтянутая грязно-желтой тканью. На ней лежит девочка, может лет трёх, железная пластина с решетчатым отверстием охватывает пол ее лица, часть шеи. Широкие плотные ремни обхватывают грудь и талию. На ней только тоненькая маечка и трусики.

Я делаю шаг к ней, в ужасе прижимая ладонь к губам. От ее тела тянутся две толстых трубки. Одна уходит под железную пластину, по ней бежит густая черная кровь. Вторая трубка прикреплена меж ребрами, в области сердца. Внутри трубки кислотно-желтая субстанция. Вокруг места, где крепится трубка, ярко горит символ – круг, концы которого сплетаются так, словно готовы друг друга поглотить.

Глаза девочки закрыты, на щечках горит лихорадочный румянец, не смотря на то, что ее кожа бледная, отдает мертвенно-серым цветом. Светлые, золотистые волосы в беспорядке обрамляли личико. Она дышит глубоко и часто, пальчики на руках то сжимаются в кулачки, то расслабляются. По телу проходит дрожь, сердце стучит где-то у меня в горле. Я тянуть к девочке рукой, мои пальцы дрожат, но прежде чем я успеваю ее коснуться, в помещение, оглядываясь, заходит мальчик, и я в испуге отскакиваю назад.

Мальчик подходит к кушетке, в руках у него детская книжка. Я знаю эту книгу, мне ее читал Рафаэль. «Маленький Принц», Антуан Де Сент-Экзюпери. Он садится прямо на пол, кладет книгу себе на колени, проводит пальчиками по яркой обложке, тяжело вздыхает и открывает книгу. Он рассматривает картинки и рассказывает спящей девочке, то, что видит, и я понимаю, мальчик ещё не умеет читать.

Он продолжает перелистывать страницы, описывая картинки и придумывая свою историю. Сказка получается не складной, но не менее забавной. Мальчик прерывается на середине, недовольно хмурится и закрывает книжку. Он долго смотрит на обложку, о чем-то задумавшись. Его глаза кажутся темными, почти черными и такими серьезными.

― Ты должна проснуться, я так скучаю, ― тихо произносит мальчик, поднимается на ноги и сжимает маленькую ладошку малышки, ― я знаю, что ты меня не бросишь! Когда ты проснешься, я научу тебя ловить бабочек и строить кораблики.

Мальчик замирает на секунду, словно ждёт, что девочка вот-вот откроет глаза, но ничего не происходит. Так же жужжит какой-то механизм, где-то тикает метроном. Ребенок грустно вздыхает, отпускает детскую ручку и, сжав пальчиками книгу, выходит из помещения. Рука же девочки вздрагивает, сжимается в кулачок и по подвалу разливается звук громкой протяжной сирены».

Медленно открыв глаза, всматриваюсь в потолок, пытаясь унять стук беспокойного сердца. Перевернувшись на бок, прижала к себе подушку пытаясь понять, что я именно видела. Сон или чье-то воспоминание? Или это происходит на самом деле? И меня, каким-то не постижимым образом, притягивает к этой девочке.

Вставать с кровати не хочется, но желудок бурно протестует и намекает на то, что питание раз в сутки, явно не лучший вариант. Заставив все-таки себя встать, так и не выпустив из рук подушки, поплелась на кухню. На столе стоял завтрак. Блинчики и кофе. Под блюдцем лежала записка.

«Ушел в Институт. Не хочешь прийти?»

Повертев записку в пальцах, смяла ее в пальцах и она тут же вспыхнула, осыпаясь на стол крупными хлопьями пепла. У меня не было никакого желания, даже случайно столкнуться с Алеком, хоть это и эгоистично, но я бы была куда более счастлива если бы и отец прекратил все отношения с Сумеречными Охотниками. Но этого я требовать не могла, невозможно было игнорировать того, что между ним и Алеком, что-то происходило.