Оливер бросил выразительный взгляд на распахнутые окна, и этот взгляд не остался незамеченным.

– Солнца?

– Именно. Поэтому я заранее позаботился закрыть окна шторами, чтобы создать полумрак. И пасмурная погода тут мне сыграла на руку. Солнца нет, но свечи – вернее, пламя свечей – его с успехом заменило. А вот что притягивает навьё?

– Жизнь?

– А точнее, жизнь, стоящая на грани. Навьё, как любые хищники, предпочитают нападать на слабых. Старики, дети, больные или только что пережившие болезнь или сильное потрясение… Иногда приманкой может служить царапинка или ссадина… Да вообще любая слабость. Например, страх.

– Но тогда выходит, что слабостью может стать все?

– Да.

– И как тогда…

– Вот об этом давайте порассуждаем на сегодняшней лекции. Рассаживайтесь, господа студиозусы… И вы вылезайте, барышня!

Студенты направились к партам, аккуратно обходя отпечатавшиеся в пыли следы. Профессор наклонился, подавая руку Изольде, которая выбиралась из-под кафедры на четвереньках.

– Мило! Очень мило! Позвольте помочь?

Он протянул девушке руку и улыбнулся, когда ее пальцы оказались в его ладони.

– Мило, – повторил он, осматривая ее лицо и фигуру, – вы новенькая? Почему я вас раньше не видел?

– Я только недавно перевелась…– пролепетала Изольда.

– Отлично. Как ваше имя?

– Швец. Изольда Швец.

– Отлично. Можете идти на свое место, студиозус Швец… А мы, господа хорошие, поговорим с вами о том, как живым существам защититься от неживых. Студиозус Швец!

Изольда, едва успев добраться до парты, за которой ей заняла местечко Ханна, так и подпрыгнула.

– Студиозус Швец, поведайте миру о том, почему вы, ничтоже сумняшеся, вошли в аудиторию, которая была полна нежити? Вы этого не знали?

– Я этого и не обязана была знать, – промолвила девушка. – У нас раньше…ну, дома… там такого не было!

– А здесь такое есть, ибо мы готовим некромантов, а не кисейных барышень, которые падают в обморок при виде улитки!

– Но я не падаю в обморок! И вообще, – она с вызовом расправила плечи, – поскольку я новенькая, вы должны сделать мне скидку…

– Скидки бывают в лавке при распродаже залежалого товара, – парировал профессор. – А я мог бы проявить снисхождение…

– Это одно и то же.

– Вот как? В таком случае, может быть, нежить и нечисть тоже одно и то же?

– А…ну…да. То есть, – заметив, как затаила дыхание аудитория, пошла на попятную девушка, – это как бы не одно и то же. Нечисть – это нечистая сила. А нежить…

– Неживая сила…

– Да!

Ханна тихо охнула.

– И вы, конечно, знаете, чем нечистая сила отличается от силы неживой?

– Разумеется! Нечистая сила несет человеку зло, а неживая…

– Добро?

– Н-нет, – Изольда сообразила, что говорит что-то не то. – Она тоже несет зло. А отличается она тем, что исходит от неживого. То есть, от нежити.

– Неживая сила – это нежить и исходит от нежити, – склонил голову набок профессор. – Я вас правильно понял?

– Вы меня запутали, – огрызнулась Изольда. – Мы такого не проходили! Мы проходили, кто такие домовые, водяные, лешие…

– И кто же?

– Духи. Обычные духи, названные так по месту обитания. Домовые – это духи дома, водяные – это духи воды, лешие – духи лесов. Есть еще поляницы, полудницы, водяницы, болотники, ручейники…– она запнулась, морща лоб. – Вспомнила! Еще банник и овинник! Вот.

– Хорошо. И кто это, по-вашему? Нечистая сила или…

– Нежить!

– Уверены?

– Да. Это ведь все неживая природа…

Рихард тихо усмехнулся. Стерва или нет, но эта Изольда хорошо держится. Несет чушь с таким видом, как будто уверена в своей непогрешимости. Хотя, кто знает, может, и уверена. Блондинки – они такие!

– Чудовищные пробелы в элементарных знаниях, – покачал головой мэтр Йоганн. – Но, – он пристально посмотрел на девушку, – у вас есть неплохой шанс наверстать упущенное. Несколько дополнительных занятий – и не вы только догоните остальной курс, но кое-кого и перегоните. До уровня Оливера Жижки вам не подняться, но кое-кого вы уже после двух-трех индивидуальных уроков заткнете за пояс. Например, студиозуса Вагнера.

Изольда мигом обернулась туда, где на задней парте скромно восседал Рихард и смерила его оценивающим взглядом. Сама она при этом, естественно, не видела, как на нее смотрят со всех сторон – и особенно со стороны кафедры. Парень улыбнулся и подмигнул девушке, и та фыркнула с видом оскорбленного достоинства:

– Я согласна!

– Вот и отлично. В таком случае, жду вас завтра в шесть часов вечера здесь, в этой аудитории. Занятия завтра заканчиваются в пять часов, так что нам никто не помешает заниматься.

Изольда кивнула и села на свое место. Ханна таращила на нее глаза и не могла вымолвить ни слова.

– А вы, господа студиозусы, доставайте перья и бумагу и приступим к нашей лекции, – вернул ее с небес на землю голос профессора. – Тема: «Навьё. Виды. Роды. Особенности морфологии и поведения. Способы защиты».

Мужчина метался по комнате, как зверь по клетке. Он то присаживался, то вскакивал снова. То подходил к окну, глядя на внутренний двор, то отбегал от него. Торопливые шаги заставили его кинуться к дверям:

– Ну, что?

Слуга, переступивший порог, был бледен и также взволнован.

– Нет, – только и прошептал он.

– И никаких следов?

– Никаких!

– Трое суток, – мужчина схватился за голову, покачнулся и тихо застонал.

– Господин управляющий? – робко позвал слуга. – Что с вами? М-может, кого-нибудь позвать?

Управляющий с усилием выпрямился, стиснув кулаки.

– Продолжайте поиски, – глухим натужным голосом промолвил он. – Ищите милорда везде. Если его не найдут… и не отыщут никаких следов…Но вы должны отыскать эти следы, бесы вас побери! – сорвался он на крик. – Слышите? Должны! Во что бы то ни стало! Иначе…

Слуга побледнел еще больше, что-то пролепетал и выскочил за порог. Дверь захлопнулась.

Управляющий бросился в кресло, обхватил голову руками. Он ужасно не хотел этого делать, но, если еще три дня поисков не дадут результата, придется-таки написать эрцгерцогу. И одному Свентовиду известно, как поведет себя Валентин Ноншмантайн, когда узнает о случившемся несчастье.

Тихо скрипнула, приотворяясь, дверь. Темнота еле слышно вздохнула.

– Привет, это опять я! Извини, что так долго! Были обстоятельства… Но я про тебя помню! Смотри, что у меня есть! Синий корень! Знаешь, что это такое?

Новый вздох. Где-то в углу шевельнулась тень, но в темноте нельзя было сказать наверняка.

– Так что ты верь мне! Я все сделаю. Мы с тобой оба знаем, кто в этом виноват, и он за все заплатит! Не беспокойся…

Шорох в коридоре. Кто-то, кажется, собирался воспользоваться общественной уборной.

– Извини, мне пора… Пока! Я еще приду.

Скрипнула дверь. Темнота еле слышно вздохнула.

В кои-то веки раз вторая половина дня у четвертого курса выдалась свободной. Вообще-то, в расписании значилось, что это время студенты должны посвятить самоподготовке, и чаще всего именно на это время назначалась отработка пропусков и пересдача зачетов. Но сегодня Ханне повезло, и она решила сделать то, что долго откладывала.

Переодевшись в свое лучшее выходное платье, девушка взяла корзинку и выскользнула за территорию Колледжа. Привратник проводил ее пристальным взглядом, но ни слова не сказал – студентка явно собралась за покупками. Конечно, на рынке ей делать нечего – столовая работает бесперебойно, стипендия не так велика, чтобы полностью питаться самостоятельно, да и после обеда на рынке вряд ли можно купить что-нибудь стоящее.

Ханне до рынка не было никакого дела. Она свернула на боковую улочку и двинулась дальше, в сторону Блошиного конца и Гончарной улицы. Дома тут стояли почти все деревянные – редко, кто мог позволить себе первый этаж из камня. Как правило, это были лавочники или немногие разбогатевшие и отошедшие от дел торговцы. Ханна спокойно шагала по середине улочки, время от времени забирая то вправо, то влево, если ей надо было обогнать прохожего – или если ее кто-то обгонял. Несколько раз она останавливалась, пропуская то повозку, то всадника, то нагруженного поклажей мула, то старьевщика с тачкой.