Его любимая ученица.

Влажный и горячий язычок скользит по кончику головки, слизывая выступившие капельки смазки. Из его горла вырывается сдавленное рычание, которое пробирает Агату до самого пылающего нутра.

То, что ощущает сейчас Алекс… Нет, у него не хватило бы слов, чтобы передать свои эмоции хотя бы наполовину. Пальцы сжались сильнее, и её движения стали смелее. Головка гладила скользкое нёбо Агаты, и она подключила к ласкам язык. Да. Да. Ещё. Он не успел понять, как давно стал двигаться тазом ей навстречу. И как она поймала его ритм, отвечая на толчки большим заглатыванием. По спине скатывается солёная капля пота. Алекс стискивает зубы, шумно выдыхая через нос. Он чертовски близок. Так горячо… Тихий всхлип. Её голос отдается в нём вибрацией. Пробирает.

— Быстрее, куколка, — ладонь слегка вцепляется в её волосы, направляя. Такая покорная… Проникает глубже, интенсивнее.

Сильнее, моя девочка. Давай. Вновь.

От восторга она забывается все сильнее и сильнее.

Алекс смотрит на её невинное похлопывание ресницами с его членом во рту… Боже правый. Это слишком. Он взрывается. Разлетается на мелкие кусочки. Рыча, выгибая позвонки до хруста. Толкаясь в её рот вновь и вновь. Достигая гремящего предела. Задыхаясь. Кончая ей в рот. Перед глазами взрываются разноцветные круги, и его трясет, как при лихорадке.

Скинутое напряжение оставляет после себя слегка разбитую усталость. Алексу требуется несколько долгих секунд, чтобы прийти в себя. Его пальцы всё ещё путаются в её волосах. Парень опускает мутные глаза вниз. Агата продолжает сидеть между его ног, и её взгляд светится таким детским восторгом, смешанным с гордостью, что он невольно любуется её видом. Облизывает пересохшие губы. Натягивает приспущенные боксёры и джинсы, небрежно потянув молнию вверх. Вновь смотрит на нее. Взлохмаченные волосы, блестящие глаза, опущенный подбородок и этот проступивший на щёчках румянец… Поздно смущаться.

Его чистая, невинная девочка. Она делает всё естественно, в Агате нет ни грамма фальши. Быть может, именно это в ней привлекает Алекса, изголодавшегося по редкой искренности.

Подаёт руку, и она послушно хватается за нее, вставая на ноги. Привлекает к себе за талию, вдыхая приятный запах её волос. В глазах Агаты читается немой вопрос. Она неотрывно смотрит на него, завороженная. Алекс молча смотрит в ее взволнованное лицо. Проводит подушечкой большого пальца по её мокрым, опухшим губам. А затем обнимает, уткнувшись носом в шею. Так сильно, что Агате кажется, как в груди трещат ребра. Охватывает за скулы и вместо ответа жмется к её губам, сталкиваясь с ней языком и чувствуя, как от этого движения сладко трепещут и замирают в животе блядские бабочки. Она отвечает на поцелуй, всасывая язык Алекса в рот. Пальцы сжимают его затылок. Целуются, целуются, целуются, бесконечно, ненасытно и так чувственно. Агата думает, что готова отдать все, лишь бы это не прекращалось. Лишь бы он был рядом, как сейчас. Так близко. Так открыто.

В этот момент раздаётся оглушительная мелодия звонка Алекса, сметая волшебную атмосферу, и возвращая пару в суровую реальность.

Алекс чертыхается себе под нос, мысленно прокляв звонящего.

Отвечает.

— Да. Конечно. Сегодня, — между его бровей ложится морщинка, когда он сводит их. — В восемь. У меня, как обычно. До встречи.

Молчание. Тишина гнетёт. Агата чувствует, как беззаботная, счастливая атмосфера уступает место недомолвкам и чему-то неприятно-тяжелому.

— Кто это был?

Спрашивает. Знает, что он не соврёт.

— Эмма. Мы встречаемся по вечерам, — осторожно, а затем почему-то добавляет, видимо, поняв, как двусмысленно прозвучал его ответ, — Для работы.

— Понятно, — тускло, почти несчастно.

Алекс прищуривается. Неужели сейчас, после того, как его член меньше пяти минут назад был в её восхитительно-горячем-сладком ротике, они вновь станут обсуждать его подопечную? Нет, Агата ничего не сказала. Но её взгляд, потерянный и подавленный…

Это действовало на нервы. Постоянно доказывать свою верность… Сатана, дай дьявольского терпения.

***

Агата сидит перед горой учебников, старательно выделяя жёлтым маркером важные абзацы в конспекте. Сколько сейчас время? Да, она нагрузила себя работой, чтобы отвлечься от назойливых мыслей. Немного помогло. Девушка трёт виски пальцами, хватая со стола телефон. Ого. Уже шесть вечера. Вздыхает. Никаких пропущенных звонков. Из-за плотного графика Миллера пары с английским заменялись другим преподавателем. Сколько это будет продолжаться, Агата не знает. С Алексом они не ссорились, но их отношения переживали не самые лучшие времена. Она не могла с собой ничего поделать. Ревновала. Завидовала везучей аспирантке, которая могла проводить много времени с Алексом. Понимала, что он не виноват. Так просто сложилось. Он не нуждается в ней? Бред. Просто занят. Это всё временно. Только у неё сложилось такое ощущение, что её всего лишь использовали. Наигрался. Чепуха, чепуха, чепуха. Полнейшая. Поддаваясь внезапному порыву, она набирает Алекса. Гудки.

— Алло, — женский голос. Агата на миг теряет дар речи. Успокоиться. Не нужно реагировать так остро… Почему на звонок её парня ответила она?!

— Кто это? — глупый вопрос. Ведь ответ очевиден.

— Эмма.

— Где Алекс?

— В ванной.

— В смысле? — Агата прикрывает глаза.

— Он оставил телефон на столе и ушёл в душ, — смешок.

Это ведь неправда.

— Где вы? — голос отчего-то начинает дрожать.

— Дома у Алекса Феликсовича. Он забыл материалы, и нам пришлось вернуться за ними к нему домой.

— И уйти в душ?

— Ему стало жарко.

— Не смешно, — слова горчат на языке.

— Знаешь, что-то происходит, раз он предпочитает меня твоей компании, — ехидно замечает Эмма.

— Скажи Алексу, чтобы он перезвонил.

Проходит несколько долгих минут. Ничего не происходит. Агата отправляет парню сообщение. Без ответа. Звонит — отключает. В конце концов ей надоедает сложившаяся ситуация. До абсурда нелепая и противная. Хватит. За ним. Бегать. Девушка роняет голову на колени. Надоело.

На экране мобильного Алекса тускло высвечивается: «Между нами всё кончено».

***

—Привет, — Дэн усмехается, пропуская Еву в дом. Рыжая выглядит превосходно. Он чисто из мужского любопытства задерживает взгляд на краю платья, чуть ниже середины бедер. У неё красивые ноги.

— С Днем Рождения, красавчик! — она пихает ему в руки коробку, смотря прямо в глаза. Замечает легкий румянец на щеках. Да ладно, Денис Меньшов умеет краснеть! Кому расскажешь — не поверят.

— Ого… Спасибо, Ев, — парень расплывается в довольной улыбке. Однокурсница кивает на подарок.

— Открой.

— Как пожелаешь, мелкая.

— Я старше тебя на два месяца, — бесится девушка.

— Ростом не выдалась, — показывает язык ей Дэн. Взрослый ребенок.

— Открывай же скорее!

Упаковка разрывается легко. Шуршит бумага. Всё. На миг Меньшов замирает. Вау. В коробке покоится новенькая приставка. Охренеть. Сколько же денег она потратила на нее?!..

— Слушай… Это… — Теряется парень, не зная, как подобрать нужные слова.

— Подарок. Как-никак восемнадцатилетие. — Ева светится от радости. — В знак старой дружбы.

Её слова будят в Денисе давно забытые воспоминания.

— Эй! Теперь моя очередь играть! — растрёпанный мальчишка пытался отобрать у светловолосой подруги старый джойстик.

— Нет! Перестань! Я маме расскажу! — кричала та, уворачиваясь от его рук.

— Ябеда! — вынес вердикт Дэн.

— Жадина!

— С кем ты будешь танцевать на выпускном? — робко спросила Ева, сцепив руки за спиной.

— Обещал Софи, — виновато улыбнулся парень, — Все хорошо?

— Конечно, — она выдавила из себя улыбку. И он, кажется, повёлся.

— Я так рада! Мы поступили в один универ! — громкий голос подруги раздался прямо за дверью, и Дэн, чертыхнувшись, натянул на себя и лежащую рядом обнаженную девушку одеяло.

Дверь открылась. Она на пороге. Непонимающий взгляд. Счастливое выражение лица сменяется убитым. Слезы в широко распахнутых глазах. Дрожащие губы. Громкий хлопок двери. И разорванная на долгое время связь.