Не без труда справилась Аня с трясучкой в ногах, мерзким чувством брезгливости, частым хриплым дыханием - оказывается, она бежала вдоль темной улицы, затем по аллее парка, почему-то безлюдным и грязным от мусора. Ноги сами принесли ее в храм. Она толкнула дверь - закрыта. Она обошла храм, встала у алтарной стены и вдавила горячий лоб в прохладную твердыню. Молитва сама полилась из сердца, то немая, то потоком слов, то ручьем слез. Возвращалась Аня домой на удивление спокойной, и звезды по небу летели вслед, и голубая луна, и птичье пение. А из сердца всплывали дивной красоты картины - цветущие райские сады, высокое небо и золотой Крест, сияющий ярче тысячи солнц, и тончайший аромат, и всепроникающий живой свет, и сладкий неземной мир. Вот оно, мой Король!.. Вот оно, мой Автор, мой Игорь - "притяжение пространства, одетого в белые ризы". Ты тоже это чувствуешь?

Vive le Roi!

Его перебрасывает во времени рывками,

и он не властен, над тем, куда сейчас попадет,

...не знает, какую часть своей жизни

ему сейчас придется сыграть.

Курт Воннегут. Бойня номер пять

После воскресной литургии, на отпусте, Аня стояла в очереди к напрестольному Кресту за высоким мужчиной. Взгляд девушки упирался в широкую спину в черной куртке и ничего, кроме глянца хорошо выделанной кожи не сообщал. По мере приближения к золотому Кресту, сердце девушки принялось биться громко и требовательно, она даже оглянулась, не слышит ли кто невольного грохота, но нет, все стояли молча, глядя вперед. Она положила потную ладошку на грудь, пытаясь "уговорить" вместилище души успокоиться. Наконец, мужчина в куртке приложился к сияющему золотом Кресту, улыбающийся батюшка кивнул ему и баском проурчал:

- С приездом, Игорь! Ты уж отлови меня, поговорить надо! - И, перекинув золотое перекрестие через крутое плечо, протянул его к губам Ани, шепнув:

- Он это, Анечка.

Девушка ожидала Игоря на паперти, вцепившись пальцами в прохладные перила. Сердцебиение сменилось абсолютным покоем и гулкой пустотой в голове, сухие похолодевшие губы растянулись непроизвольной улыбкой, снятый с головы платок полоскался на ветру, как выброшенный белый флаг. Это сдача, капитуляция? Господи, пусть всё случится так, как Тебе угодно; не мне, а Тебе, спасителю и милостивому господину моему. После этой краткой мольбы, внезапно стих ветер, на Аню снизошел дивный покой. Она взглянула на ворота, левая створка открылась, вышел мужчина в черном, повернулся к воротам, перекрестился, положив поклон, коснувшись пальцами земли. Вот он обернулся, скользнул по девушке рассеянным взглядом, поднял лицо к небу, едва заметно улыбнулся и покачнулся вперед, чтобы сделать первый шаг.

- Простите, Игорь, - чужим голосом прошептала она, - это я, Аня. Ваша Аня!

- Очень приятно, Аня, - иронично улыбнулся он. - Только почему "ваша"?

- Я с десяти лет вас ожидала и вот нашла.

- Простите, милая барышня, - холодно произнес Игорь. - Я женат, и для меня общение с молодой красивой девушкой - соблазн великий. Так что, как говорится, ничем помочь не могу. Простите... - и быстрым шагом удалился, свернув за высокую живую изгородь из жасмина.

Аня обмерла, как двенадцать лет назад в первый свой юбилей, в ту минуту, когда папа объявил об уходе из семьи. Оглянулась на ворота храма, втайне надеясь, что вот сейчас выйдет батюшка, вернет Игоря, и всё у них с Аней будет хорошо. Но ворота замерли в бесстрастной немоте, девушка ощутила себя всеми брошенной, совершенно одинокой.

Она шла, не зная куда, не разбирая дороги. Ноги натыкались на скамейки, самшитовый кустик, по лицу били ветви деревьев, птицы, её веселые неутомимые пернатые певцы, испуганно молчали и даже лазурное небо скрылось за серые облака. Она брела, тяжело ступая ногами, и шептала тому, кто ушел:

- Что же такое?.. Как же ты меня не узнал, мой единственный? Ведь это я, твоя и только твоя, невеста, жена, друг, рабыня - да всё сразу... Я же твоя женщина! Вот уже двенадцать лет... Что же делать? Как обидно!..

Ноги подогнулись и мягко усадили ее на скамейку. Вокруг - ни одной живой души. Повторяя как заклинание свою песню скорби и боли, она тихонько заплакала, съёжилась, коснувшись лбом коленей.

И вдруг на спине Аня почувствовала легкое касание большой теплой ладони. Она продолжала сидеть согнувшись, замерев от боли и страха, боясь отпугнуть свежий ветерок надежды.

- Простите, Аня, что-то меня остановило. Я вернулся, увидел вас плачущей и так жалко вас стало, даже сердце заболело. Видимо, я все-таки вас обидел. Простите, пожалуйста...

Аня распрямилась, промокнула лицо платочком, шмыгнула носом и выдохнула:

- Не "что-то", а кто-то остановил, - прошептала она, - так обычно Ангел хранитель действует. Игорь, почему вы мне не поверили?

- Поверил, в том-то и дело, что в искренность ваших слов я поверил сразу. Только и вы, Анечка, попробуйте меня понять. - Он опустил глаза и тихо заговорил: - Мне очень трудно сохранять свою семью. Мне очень трудно сохранять верность жене, которая давно меня разлюбила и гуляет напропалую с любым мужиком, который обращает на нее внимание. - Игорь поднял глаза и оглядел Аню. - А тут вы, такая молодая, красивая, да еще и церковная - моя благоверная даже войти не может в храм, чтобы свечку поставить, страх нападает. Понимаете, как такие чудесные девушки как вы, опасны для меня? Я живой еще и вполне способен полюбить, да так, что... Ураган видели? А шторм в девять баллов? Так вот... У меня вот тут, - он приложил руку к груди, - столько любви накопилось! Иной раз думаю, всё! - вот сейчас рванёт! И только чудом, только горячей молитвой гашу огненный шторм... А потом еще болею, и душой и телом. Кажется, нет у меня ни одной клеточки здоровой, весь от макушки до пят как Иов на гноищи... Понимаете?.. А тут одна за другой подходят ко мне девушки, женщины - и все такие хорошие, добрые, готовые служанкой быть, рубашки мои стирать... Чего моя благоверная никогда не делала... Особенно, когда узнают, что я писатель и, особенно, когда узнают, что из Москвы.

- А знаете, Игорь, моя небесная заступница - Анна пророчица.

- Это вы к чему?

- Наверное, слышали такие слова: "святые зорко следят за своими потомками"?

- Слышал. И что?

- Сейчас я вам кое-что скажу, а вы потом проверите. Готовы?

- Это что-то ужасное?

- Ну, это как сказать... - улыбнулась Аня по-женски мягко. - Я-то по своей простоте и наивности верю, что эти "сообщения" - с Небес, может поэтому они всегда и сбываются. Говорить?..

- Конечно! - улыбнулся на этот раз мужчина. - Особенно после такой артподготовки.

- Игорь, - начала Аня, громко чеканя слова, - нет у вас жены. Если Господь послал меня к вам, если наши небесные заступники нас связали, то это навечно. Я ваша жена, я ваш друг, ваша служанка, прачка и... всё остальное. Навсегда, понимаете?

- Ну, хватит, милая барышня! - Игорь встал и навис над девушкой. - Вот что я вам скажу на прощанье... Выходите-ка замуж за парня вашего возраста. Я-то вам, милое дитя, в папочки гожусь. Вы меня слышите?

- Конечно, каждое слово впитываю. - Аня смотрела мужчине прямо в глаза, не скрывая иронии. - Чтобы потом напомнить. И если мой господин так пожелает, я выйду замуж. Только с одним условием...

- Каким же, негодная девчонка? - бесшабашно воскликнул Игорь.

- Я не позволю к себе прикасаться никому! Только мой суженый, только мой Богом данный супруг станет моим первым и единственным мужчиной. Понимаете?

- Как знаете, Аня, - вздохнул он устало. - Простите, мне пора.

Игорь резко отвернулся и энергично зашагал прочь. Аня же улыбалась, повторяя благодарственную молитву. Ей вторили сотни проснувшихся птиц, сотрясая прозрачный воздух трелями на все голоса, небо очистилось, солнце плеснуло золотистыми лучами, цветы, листья, хвоя заиграли душистыми ароматами. Наконец, к ней пришло ощущение своей правоты - это как войти в полное соответствие с волей Божией, а это очень приятно!