- Я кардиолог, а не дерматолог. Вот у тебя есть проблемы с сердцем? Вылечу.

- Не вылечишь, - вдруг очень грустно сказала девушка и отвернулась.

- Э-эй, что случилось? – он забрал из ее руки кружку с кофе, поставил ее на столик, положил туда же так и не попробованный бутерброд и взяв Лялю двумя руками попытался ее к себе развернуть. Она дернулась, все так же отворачиваясь.

- Пусти, - выдавила она из себя, - пусти мне нужно идти.

- Никуда я тебя не пущу пока не расскажешь, что случилось.

Она повернулась, в глазах стояли слезы, взгляд был злой и какой-то затравленный.

- Зачем это тебе? Чего ты мне в душу лезешь? Что тебе от меня нужно? Трахнуть? Так надо было вчера пользоваться пока я пьяная была, а сегодня поздно…

Она соскочила с колен, кинулась в спальню. Глеб встал и пошел за ней. Ляля металась по комнате явно что-то ища.

- Ты что потеряла?

- Клатч, там сигареты.

- Его Татьяна забрала, еще в ресторане, сказала, что курить тебе больше не даст.

Ляля повернулась, затравленно и как-то совсем по-щенячьи посмотрела на Глеба. Он не смог вынести этот взгляд, взгляд обиженного ребенка.

- Пойдем, - он взял ее за руку, она не сопротивляясь пошла за ним. Он посадил ее в кресло, подошел к балконной двери, приоткрыл ее слегка, кинул ей на колени начатую пачку сигарет.

- Кури.

- Здесь же нельзя, я на балкон, - засуетилась девушка.

- Сиди я сказал, еще не хватало, чтобы ты среди зимы на балкон выскакивала с мокрой головой, хмуро проговорил Глеб, - можно здесь курить, я спрашивал, только просили проветривать комнату.

Он тоже взял сигарету, поставил пепельницу, но долго не прикуривал, а все крутил ее в руках, глядя, как Ляля отчаянно затягивается. По ее щеке медленно катилась слезинка, она опять никого не видела, полностью уйдя в себя. «Кто же так тебя обидел, девочка?» – думал мужчина и ему отчаянно хотелось сломать этому неизвестному что-нибудь серьезное. Вчера за столом он понял, что все подруги вместе учились, но они были такие разные. Вчера Ляля была красивой женщиной, которую хотелось соблазнять, а сегодня передним сидела маленькая обиженная девочка, которую до дрожи в коленках хотелось защитить.

Дорогие мои читатели, прошу прощения за долгую задержку.  Думала. Писала. Переписывала. И все равно недовольна. Пишите коменты, нравится или нет. Очень нужна моральная поддержка. 

А пока визуализация

Марина

Маша

Галя

Татьяна

Валерка

Степан

Алексей

Глеб

Глава 5. Праздники продолжаются

В комнату постучали. Глеб не успел даже встать с места, как дверь открылась и в нее вошли сразу трое, Татьяна, Галка и Лешка.

- Ты что ее обидел? – с порога спросила Галя.

- Не успел вроде.

- А почему она опять ревет?

- Я только спросил не болит ли у нее сердце?

- Ой, дурак, - протянул Лешка, - такой большой и такой дурной.

Галка взяла Лялю за руку, отобрала у нее истлевшую до фильтра сигарету и потянула за собой.

- Пошли, болезная, на каток собираться.

Девушка очнулась от своих мыслей, окинула взглядом компанию, смутилась, поняв, что ее застали в не совсем приглядном виде.

- Там вещи, - тихо проговорила она.

Из спальни вышла Татьяна, держа в руках ее платье и туфли.

- Украшения где? Опять не помнишь?

Ляля мотнула головой, то ли «да», то ли «нет».

- На столике возле кровати, сейчас принесу, - Глеб вышел из гостиной.

- Судя по вещам, сама раздеваться была не в состоянии? – со смешком спросила Татьяна.

 Ляля опять неопределенно мотнула головой.

- Говорила я тебе вчера, не пей коньяк, а ты что?

- А я что? – эхом повторила Ляля.

- А ты твердила, что тебе нужно напиться и забыться, а шампанское тебя не возьмет, - припечатала Татьяна, - голова болит?

Ляля прислушалась к своему организму.

- А знаешь, на удивление не болит, просто хреново. Тошнит маленько и потряхивает, а так ничего не болит.

- Ладно пошли, напою тебя моим фирменным чаем, и будем собираться на каток.

- А нас с собой возьмете? – спросил выходящий из спальни Глеб и протягивающий девушки ее украшения, которые снимал с нее ночью. Воспоминания того, как он ее вчера раздевал прошлись по телу жаркой волной. «Все же что-то случилось неординарное, не просто кто-то кого-то бросил, надо Лешку спросить, вдруг ему что-нибудь Маша сказала», -подумал он.

- А куда от вас деться, собирайтесь. Через час выдвигаемся на каток. Я Костика пришлю, - сказала Татьяна и девушки покинули номер.

Ляля с удивлением увидела, что дверь в их апартаменты находится почти рядом. Их всего-то в этом крыле было всего две. Одна к ним, одна в люкс. «Это значит про него говорила Степановна вчера. Напророчила» - подумала Ляля.

В номере все было вверх дном, повсюду валялись обертки от подарков. Счастливый костик в новых коньках пытался ходить по комнате держа в руках пульт от тыкающейся в разные углы машины. На диване лежал лего-конструктор для малышей, с более крупными деталями. Степка и Валерка на полу строили железную дорогу.

- Ну все, мужиков мы потеряли, теперь пока не наиграются нам их не видать, - засмеялась Галка.

- Да мы сейчас достроим, - начал оправдываться Степан.

- Угу, потом попробуем, надо же ребенку показать, - не удержалась от реплики вышедшая из комнаты Маша. Она сегодня была удивительно хороша. Без яркого макияжа, со своим еще пока мокрым после душа каре, снова в очках, Маша вся светилась. Припухшие губы, яркий румянец, от нее веяло покоем и удовольствием.

- Машк, это ты? – вскинулся Валерка, - вот что любовь с людьми делает, Степка. Глянь, - ткнул он в бок приятеля.

- Чего я Машку не видел?

- Такую не видел, я такую ее первый раз вижу.

-- Да ну тебя, Валер, - засмущалась Маша, покраснев до кончиков волос. Как все натуральные блондинки она краснела быстро и почти всем телом.

- Красавица, - изрек наконец Степан, - не смущайся Машук, тебе идет быть влюбленной, хорошеешь на глазах и никакой образ белой мышки тебя не портит.

- А ты чего такая смурная опять? Почему не цветешь, как Машка. Мы тебя вчера с таким мужиком отпустили, а ты возвращаешься в халате и зареванная. Он тебя обидел? – строго спросил Строганов.

- Да вроде нет, - спокойно ответила Ляля.

- Не понравилось? – хохотнул Валерка.

- Что? – недоумевающе спросила она.

- Понятно. Я бы на твоем месте тоже обиделась. Вся такая красивая, такая доступная, а он спать, да? – опять хохотнул Валерка.

- Разумовский, или ты сейчас заткнешься или будешь иметь дело со мной, - вдруг зло сказала его жена

Галя очень редко называла своего мужа по фамилии. Если это случилось, то говорило о ее крайнем недовольстве. Ляля переварила Валеркин вопрос вспыхнула и ушла к себе в комнату. Закрыв дверь, она услышала, оправдывающегося Валерку

- Ну, Галюнь, ну чего ты, ну мы же все взрослые люди.

- Ты не взрослый людь, Разумовский, ты хуже Костика. Тот хоть не понимает пока, а ты сначала молотишь языком, а потом думаешь.

Следом за Лялей в комнату зашла Маша.

- Не обращай внимание на Валерку, Ляль. Он же не со зла, он всегда такой.

- Да знаю я.

- Ты чего опять плакала?

- Не знаю, Маш. Накатывает, так больно становится. Глеб он совсем другой, Игорь никогда ко мне так бережно не относился, даже перед свадьбой. Он ведь меня в постель почти сразу затащил, и страшно удивлялся, что еще девушка, а потом страшно этим гордился, что он у меня первый. Я ведь только сейчас начала все осмысливать. С меня будто розовые очки спадают. Я всю нашу жизнь по кусочкам перебираю и думаю, какая же я была дура.