А знаете, что хорошо на даче, когда идет дождь, вечер бесконечен, и связи с миром нет (телефон у Васильевых ловит в конце огорода, когда приподымаешься на одной ноге на чурке, для того там и лежащей) - простой, холостяцкий ужин. Летом прошлогоднюю картошку есть невозможно, да и лезть за ней в погреб - не её в баню! Лучше взять шампуры, навздевать на них кусочки хлеба и обжарить на открытом огне (ну и пусть подзакоптятся - не страшно!), к ним неплохо добавить маленькие колбаски, чересчур жирные для "городского" стола и, главная фишка, зеленый лук. Макать его в соль, лежащую в щербатом блюдечке и хрумать - да, это примиряет с действительностью.

  Дождь, качаясь, хлестал по стеклам окошка. В щели рам текла вода. "Интересно, когда они сгниют? Вот Васильеву забота - окна менять. Ничего, а то размяк там, в Дубае. Так, а что у нас за автор - хорошо бы Дюма". Я устроился с жареным хлебом, луком и колбасками в кресле у огня и развернул пакет с книгами - это были три тома "Капитала" Маркса. "Гнида ты, Васильев!"

  Это была судьба. Можно было тупо сидеть на крыльце и смотреть, как дождь теребит сочный подорожник, устилавший двор; можно было так же тупо пялиться на пляшущий огонь в печке; можно было читать "это". С отвращением я раскрыл книгу и углубился в строки отца социалистической идеи.

  С первых же абзацев я с ужасом почувствовал свою непроходимую тупость - я не понимал ни слова.

  Маркс предлагал мне отбросить все качества у товаров, оставив одно (почему его - не понятно), все они - продукты труда.

  Я представил полку, где лежат осетр, картина Ван Гога, лазерный уровень - и не мог представить их "без качеств". Еще мне вспомнились смеющиеся глаза Наташки - я уже три раза водил её в кафе, но воз не двигался. "Наталья без качеств - супер!"

  Я взял уголек из печки и написал поверх обоев (Васильевы говорили, хотят переклеивать, да и пора): "Наташа - коза". Потом добавил: "Дереза". Стало легче.

  Чего-то ни к селу, ни к городу вспомнилось, как истерит дочка-подросток Рубцова по поводу покупки (немедленно!) новых босоножек - модных. Есть крепкие старые, но не модные: "Сами их носите!" Объясните подростку про качество. Но Маркс "качество" выстригал.

  И смело шел дальше! Он требовал, чтобы я представил какой-то "простой труд" без качества - просто трату энергии - и всё. Я задумался. "Простой, "бессмысленный и беспощадный" труд, простая трата сил".

  В округе не было ни одной знакомой дачницы, чтобы обсудить эту мысль - женщины порой смекалистей нас. Рядом была одна бабка Катя, но она - дура (телевизору верит, как попу). Да и заходить к ней опасно - непременно всучит молочка, зелень, редиску - только деньги летят. Сидишь потом с редиской, и диву даешься - где ум-то был?

  "Интересно, а как ты объяснишь разницу между зарплатой ювелира и, скажем, землекопа?"

   Я полистал оглавление - о рынке труда ни слова, кроме брошенного на ходу:

  "помножь стоимость часа землекопа на столько-то раз". И всё. А сколько это: "столько-то", кто это устанавливает - молчит бородатый. Зато поет о "человеческой рабочей силе", (на ум сразу пришло: "лошадиная сила", видимо, термодинамикой дед заворожен был). А мне-то кажется - самое интересное: с каких таких щей мужики, менявшие коробку передач, содрали с меня шесть тысяч, а могли, паразиты, и восемь! И чего это юристы деньги гребут - есть ведь прожиточный минимум, вот и хватит им, болтунам... Правильная была советская власть.

  Я все-таки надел дождевик, взял первый том под мышку, заряженное картечью ружье и вышел во двор. С неба лило. "Сколько же тебя там накопилось". Установив "Маркса" у поленницы, я сел на табурет на крыльце, тщательно прицелился в "И" и выстрелил. Дождь глушил все звуки, и выстрел не покатился вдаль, а тут же во дворе и осел к траве. Но спустя минуту я услышал далекий ответный выстрел - кто-то тоже маялся. "Я-то по Марксу стреляю, а ты куда?" Забрав искалеченную книгу, я вернулся в дом.

  Картечина пробила толстую, на века изготовленную обложку и прошла через несколько страниц. Та страница, на которой она встала, показалась мне любопытной:

  "Кто такие - эти потребители?"

  Речь шла о том, откуда берется прибыль - мне было мало нужды у кого: у капиталиста или социалиста. Удивительно, но ответа на простой вопрос: "Откуда на счетах фирм, после выплаты зарплат и налогов берутся колоссальные деньги?" - не было.

  Я лежал на диване и думал: "Наемные работники что получили, то и отдают - с них какая прибыль. Друг-товарищ буржуй тебе своего не даст. Кто же дает?"

  Из-за забора побибикала машина - Рубцов приехал. "Ну, отлично, а то чуть не рехнулся тут с Марксом". Я пошел отворять ворота.

  Уже темнело. Рубцов под струями дождя открыл багажник и выдал мне две тяжеленные сумки:

  - Бегом отсюда!

  Его светлая куртка быстро темнела, намокая.

  - А я хотел предложить постоять, подискутировать... Погода философская...

  Рубцов хохотнул, как он один умеет, подхватил еще какие-то пакеты и мы занырнули под навес и в дом.

  - Я колбасы привез - не знаю, будешь ли, коньяк, но это на потом, и шмотье всякое - переодеться. Да, и деньги - Макар просил передать.

  Рубцов выложил на стол пачку купюр.