Пролог
Последний звонок прогремел на весь зал, разрушая почти звенящую тишину класса. Отсекая все возражения, расчерчивая последней чертой то, что было до него. Рука застыла в том же положении, что и за миг до звонка. Время застыло. Лишь экзаменатору оно оказалось неподвластно. Он встал и прошёлся по рядам, собирая тетради с написанным до звонка экзаменом по всем предметам.
Наблюдала, как медленно подходит ко мне лучший учитель школы, листая предыдущую работу и забраковывая её - ставя крест на моём однокласснике. Он, в принципе, был бездарем, хотя и неплохим парнем. Ну не давалась ему учёба. Что ж тут сделаешь? Драчлив. Но всегда мог постоять за кого-то из одноклассников. Своих не трогал.
Учитель берёт мои листы, вытягивая из-под замерших пальцев. Его руки горячие, обжигают. Сердце усиленно стучит в висках. Моя первая влюблённость! И радость разливается в душе - он обратил на меня внимание. Любимый на мгновение замирает, а потом наклоняется к самому уху и шепчет:
- На что вы готовы пойти, чтобы получить пропускной балл? - его рука в это время скользит по моей груди, пальцы расстёгивают пуговицу блузки и ныряют внутрь. А я не могу пошевелиться. Лишь продолжаю мыслить, осязать и чувствовать. Совместить приятное с полезным? Почему бы и нет? Его прикосновения приятны. Обжигают, вызывая желание внизу живота.
Восемнадцать мне стукнуло в прошлом году. Интимные отношения в обществе разрешены сразу после совершеннолетия, но существует правило, запрещающее интим между учителем и учеником. Правда, с сего мгновения я больше не школьница. И хоть пока аттестат не получила, таковой являюсь, но по сути, этот звонок дал добро на такие отношения.
- Встаньте, - говорит Фёдор Григорьевич, заставляя подчиниться его воле.
Я нахожусь на одном уровне с ним. Он расстёгивает блузку, спускает бюстгальтер, оголяя грудь, очерчивает соски, вызывая очередную волну жара.
Его вторая рука влезает под юбку, под трусики, скользит ниже, заставляя задрожать. Здесь и сейчас нет никого: ни экзаменующей комиссии, ни одноклассников. Только я и он!
- О, моя милая Таечка! Ты такая горячая... Хочешь меня?
И я покорно отвечаю:
- Хочу! Возьмите меня, пожалуйста... - это мой голос? Как я могла сказать такое?
- Ну, не здесь же... Я за тобой заеду сразу после оглашения результатов и выдачи аттестатов. Тогда будет уже можно. Буду на мотоцикле, в шлеме. Ты поняла?
Я кивнула. Он же полностью снял мои трусики и бюстгальтер, после чего сказал:
- Ладно, садись, да не забудь застегнуться!
Покорно застегнула блузку, сев обратно на свой стул. Учитель же снятое бельё сперва понюхал, затем положил в карман своего пиджака. Удостоверившись, что я застегнулась, молвил:
- Истомина, сдала! - его слова будто пустили время дальше, и прошёл к следующей жертве - Ирке. По совместительству моей лучшей подруги.
Время продолжило свой путь. Я же до сих пор ощущала его прикосновения, и желание никуда не делось. То, что я прошла, конечно, здорово! Но... Какой ценой?! И хоть осознавала, что потом стыда не оберусь за свой поступок, что после выдачи аттестатов учитель никак не повлияет, что я не соглашалась расплачиваться за сдачу так. А хотела лишь его. Но сейчас я больше всего мечтала удовлетворить своё желание. Свою мечту! Нет, я не смела даже мечтать, что моим первым станет Он! Девчонки мечтали, иногда, когда Фёдор Григорьевич проходил мимо. А я всегда отворачивалась, ловя его взгляд. Относился ко мне он так же, как и ко всем. Шутливо издевательски. Но как же интересны были его уроки!
Ожидание конца оглашения результатов прошло мучительно. Я еле высидела, хотя пошевелиться по-прежнему не могла. Слышался скрип ручки по вытаскиваемой из-под рук одноклассников тетради, жужжание мух, перелистывание страниц, озвученная любимым фамилия одноклассника и прошёл или нет. В воздухе витали запахи чего-то приторно-сладкого. Неужто кто-то надушился? Девчонки прошли не все. Причём, одна страшненькая сдала. Ритка была противной ещё и носила одежду, которая её старила. Неужто на неё тоже запал? Мальчишки-отличники да хорошисты прошли, остальные - нет.
После урока я захотела остаться, но учитель и бровью не повёл, прошёл мимо, будто всё мне привиделось. Но отсутствие белья говорило об обратном.
Потом ещё длились бюрократические процедуры, нам выдали аттестаты и попрощались.
Сдали не все. Из нашего класса лишь десять человек из двадцати. Кто не успел - его трудности. Решил неправильно - тоже. Написанный экзамен давал пропуск в лучшие вузы страны, позволяя раскрыться. Незачтённый делал из тебя, по сути, раба. За тебя решала система, кем быть. Никакого выбора. Идёшь только в профессионально-техническое училище. На большее не способен!
Минимальный оклад труда, максимальный рабочий день. Раба могла схватить полиция и обвинить в чём угодно, состряпав дело. Тебя привязывали к начальнику, становившимся твоим господином. Он отдавал приказы, которые ты не мог не выполнить, выбирал тебе пару. Не выполнишь - останешься без зарплаты. А на что семью кормить? Найти другую работу? Можно. Стать рабом другого хозяина. И опять же, до следующего конфликта интересов. Но не факт, что другой хозяин тебя захочет взять к себе. А до того либо ты оказываешься на улице без гроша в кармане, без средств на пропитание, без возможности содержать семью, либо выполняешь всё, что тебе говорят. И хозяин вправе решать, на ком тебе жениться, за кого замуж выходить. Он, конечно, может сделать по-хитрому, просто свести двоих, якобы случайно познакомившихся своих подчинённых. Ну а что, то, что двое оказались на одном корпоративе, который организовал начальник - это совпадение, не иначе! Или столкнулись в коридоре, когда начальник вызвал к себе одного докладывать о результатах, а затем другого. Ну что вы, конечно, начальник не может просчитывать все ходы, забивать себе мозг возможными вероятностями, строить трёхмерную модель и отслеживать все её части. Он не знает характера своего подчинённого, не может просчитать его реакцию на то или иное высказывание, не знает, к чему может привести затягивание гаек. Ну конечно, он ведь не Бог!
