«Привет! — она радостно помахала рукой, завидев его. — Это же ваш сын, да? — посмотрев на Нормана, спросила она. Тот кивнул. — Как это мило! Вы так похожи! — она сомкнула две ладони и поднесла их к лицу. В её голосе слышалась фальшь — отец и сын ни капли не были похожи друг на друга. Все черты лица и цвет волос Гарри перенял от матери. — Здравствуй, братец!»

«Не смей называть его так, — грубо, сухо ответил Норман. — Вы никогда не будете настоящими братом и сестрой. Твоя мать была грязной потаскухой, откуда мне было знать, мой это ребёнок или нет. А к Гарри даже не приближайся. Ты наверняка такая же, как твоя мамаша.» «Сэр, я попрошу вас не называть меня и мою маму такими словами, — вежливо настаивала она, глядя исподлобья. — Она тяжело больна, и я пришла попросить вас хоть чем-то нам помочь.» «Вы никогда не добьётесь, — по слогам ответил он, — моих денег. Твоя мать, наверное, больна СПИДом от какого-нибудь очередного клиента, и я не хочу иметь к этому отношения. А теперь уходи из моего дома, или мне придётся вызвать полицию», — и он захлопнул дверь прямо у неё перед носом.

Гарри впал в ступор. Он не понимал, что только что произошло. Да, он отчётливо слышал каждое слово, сказанное ими, но не мог понять, кто из них был прав. Он не ожидал от своего отца таких оскорблений в сторону девушек — миссис Озборн всегда учила Гарри уважать женщин, и он полагал, что отец придерживался точно таких же принципов. Но с тех пор о разговоре все старались забыть, хотя появления Гвендолин у порога никак не выходило из головы.

Они и не могли представить, что случится ровно через полгода. События разворачивались с ужасающе быстрой скоростью.

На мистера Озборна было совершено разбойное покушение, и его тело нашли под мостом на следующее утро.

Тётя Гарри оформила опеку над племянником. Она забрала его с собой в пригород и перевела в другую школу. Это была уже шестая. Удивительно, как он только не сбился со счёту.

Но на этом события не заканчивались — здесь они лишь начинались.

Гвен Стейси была поистине хитрой, умной и расчётливой девушкой. Она понимала, из-за чего Норман бросил её маму — у него была другая семья, наверняка он планировал зачать наследника. Но сын унаследовал бы не только крупную фирму и богатство. А помимо того — и, главное, важнее — отцовские любовь и заботу, которые она сама никогда не получала. Вот что заставило её пойти на месть. Она хотела насолить ни в чём не повинному Гарри, и ей с успехом удалось это сделать.

Она крала его вещи. Поначалу Гарри не понимал, зачем она это делает, но затем до него начало доходить.

Её первое убийство было совершено, когда самому Озборну было ещё шестнадцать. И его кольцо, доставшееся от отца, внезапно оказалось среди улик. А затем — события повторялись. И это было лишь началом. Гвен устраивала небольшие ловушки, заманивая Гарри к месту убийств, и там он случайным образом оставлял отпечатки. Он уже думал, что полиция вышла на его след, но в течение лет к нему никто не приходил. Он верил, что когда-нибудь это закончится, но эта травля шла вместе с ним на протяжение уже восьми лет. У него были доказательства её вины — химическая экспертиза, что он провёл самолично, но в обращении в полицию он не видел смысла — у Стейси были связи в ФБР.

Он сбился со счёту, сколько убийств совершила Гвен и всё время подставляла Гарри. Но их было немалое количество. И она уже стала профессионалом. Насколько Озборн был осведомлён, Стейси придумала хитроумный план — она просто приписала себе ещё одну личность. Надела парик, замаскировалась, сделала фальшивые документы — у неё были хорошие связи — и вторглась в криминальную жизнь. На неё работали агенты и жертвовали ради неё жизнью, и один из них погиб от рук анонима на этой неделе.

Её любовник — Джек Гилмор.

Она взяла псевдоним — в честь своей матери, Мэри-Джейн. ЭмДжей — две буквы, легко и просто. И стала одним из самых опасных убийц в стране, да таким искусным, что все подозрения списывались на Гарри. Или их не было вообще. И вот — совсем недавно — она решила мстить по-крупному. Мстить за Гилмора. Прокралась на территорию университета и попробовала выстрелить в Гарри — но тот вовремя увернулся. И теперь он боится. Боится всего, что могло бы произойти. Потому что он действительно не представляет, как могут развернуться события. Гвендолин Стейси была непредсказуемой женщиной.

***

Питер откинулся и прислонился к шкафу, стоящему рядом с кроватью. От такого количества информации у него кружилась и болела голова, а поэтому после рассказанной истории ему требовалось небольшое количество времени, чтобы прийти в себя.

Так значит, догадки Флэша оказались правильными. Он не зря подозревал свою бывшую девушку в преступлениях. Он вовсе не хотел её «слить». Он хотел дойти до правды — но поплатился ценой своего здоровья. Теперь до неё совершенно случайным образом дошёл Питер.

Паркер протёр лицо руками. Он только что сказал, что поможет устранить эту проблему, и он действительно был способен сделать это. И он поможет. Обязательно.

— Тяжёлая история, да? — хмыкнул Гарри. — Я с ней живу. Теперь ты понимаешь, откуда у меня синяки под глазами? Почему я такой бледный? — он указал пальцами на своё лицо. — Я не могу нормально уснуть последние несколько лет, а если и засыпаю, то мне всегда снятся кошмары. Я стал психом, неуравновешенным психом, и мне потребуются годы, чтобы вылечиться. Я не знаю, что делать, Питер, и ты — единственный, кому бы я мог довериться. Ты можешь не отвечать, если хочешь, я всё пойму. Просто… хотя бы поддержи меня. Этого достаточно. Мне всё равно нести этот крест всю жизнь.

Но пока Гарри продолжал говорить, Питер лишь думал, как бы потактичнее рассказать о том, что именно эту информацию он и пытался выбить у него.

— Знаешь, Гарри, тут такое дело… — начал он. — Мир… Он тесен. И я, кажется, знаю Гвен. Очень хорошо знаю.

В глазах Озборна появилась надежда. Он ближе подполз к Питеру.

— Правда?

— Да. И я действительно могу помочь тебе. Только всё зависит от тебя. Если ты примешь мою помощь, мы защитим тебя и добьёмся правосудия. Но если нет… Тогда травля продолжится.

— Она неуравновешенная, Питер. И я хочу избавиться от её нападок как можно скорее. Я мечтал об этом все долгие восемь лет.

— Тогда я прямо сейчас рассказываю тебе, почему сменил имя и как я тебя нашёл.

И он рассказал. Всё рассказал, не утаивая ни единой подробности. А когда он замолчал, воцарилась тишина. И Гарри, не веря этим словам, протянул руку и молча указал Питеру на дверь.

— Уходи отсюда. Сейчас же.

— Но что случилось, Гарри? Я… — он потряс головой. — Я не понимаю.

— Я — всего лишь часть миссии?! За мной отправили следить агента ФБР, чтобы… — его голос становился слишком громким, и Питер испугался, что соседи сейчас услышат его. Поэтому он постарался успокоить Гарри. — Не надо меня успокаивать! — в ответ кричал тот. — Ты влюбил меня в себя, заставил довериться, открыться, ты соблазнил меня! — продолжал он. — И ты думаешь, что я тебе поверю? Думаешь, я поверю, что ты действительно только что поимел меня, потому что любишь меня?! Ни черта! Я был лишь твоим планом, твоей миссией, да?! Твоим ещё одним делом! Да ты бы бросил меня в первый попавшийся случай, как только бы сдал властям!

Питер отходил от него, успокаивал, говорил, что всё не так, как он думает, но Гарри лишь бил его подушкой и выгонял из спальни, а потом и вовсе выставил за дверь в одних трусах. Некоторые это даже увидели.

— Ха-ха, голубок, что, не задалось уговорить подёргать свой пиструн? — послышался смех Грэга. — Так тебе и надо. Из-за тебя меня выперли из команды, засранец, и не думай, что тебе пройдёт это даром.

Грэг занёс руку, но Питер в пару движений уложил его и оставил синяки на коже. Этот здоровяк был последним в списке его дел.

На него сейчас навалились большие проблемы, и решать их предстояло в одиночку. Похоже, что Гарри не забудет своей обиды просто так. Но он и выслушивать его сейчас не захочет. Прямо сейчас Питер был для него предателем, подлецом, что с помощью своей харизмы выманил всю информацию и бросил его, но ведь это было совершенно не так.