Алхимики, увидев свою госпожу, пригнулись и постарались слиться с окружающей обстановкой. Веселый гомон стих в одно мгновение, все мужчины неуклюже отодвигали тяжелые стулья, с виноватыми лицами приподнялись с мест и дружно поклонились Александре. Они не понимали, в чем именно дело и почему хозяйка так сверкает глазами, но на всякий случай потупились. Саша прошла во главу стола, и резко стукнув пустым серебряным кубком о стол, совершенно будничным тоном проговорила:

- Ну, как вам отдыхается?

Все молчали, предчувствуя подвох и неожиданно им на помощь, а заодно и девушке, пришел баронет. Он не стал ходить за Сашкой по пятам как хвостик и, заняв место напротив нее, уверенно сказал:

- Я думаю, что господа просто делились впечатлениями и мнениями по поводу того, что твориться наверху. Очень трудно это делать, когда горло сухое, верно?

Люди просветлели, сами так они бы никогда не смогли сказать. Они отчаянно закивали головами, а немолодой грузный мужчина с пышными седыми усами громыхнул:

- Недавно вернулся первый отряд добровольцев, наблюдающие за островами и мы сразу же направили наверх вторую группу. Гвардия частично уничтожена, осталось всего лишь двести человек. Часть из них пытается сдержать северный и восточный кварталы, южные и западные уже легли под пиратов.

- А городская полиция?

Мужчина тут же ответил, практически не задумываясь:

- Та же ситуация, только их осталось не больше сотни и они все остаются наверху. Мы предлагали им уйти сюда, но пока нет возможности организовать отход для их семей. Поодиночке они бы проскочили, но жен и детей никто не бросит.

Сашка согласно кивнула: организовать безопасный путь до укрытия будет очень сложно, эти два квартала находятся в противоположной стороне от ее владений.

- Госпожа Санни, - негромко проговорил высокий и резкий в движениях один из алхимиков, - мы точно знаем, что пираты, напавшие на острова, сделали это не ради банальной наживы, иначе они сожгли бы порт, получили свою дань и отправились дальше. А им нужен какой-то мальчишка из Асадаля и его сопровождающие. Они пришли в наши дома только из-за этого, так может, стоит найти его и отдать им?

- Звучит мерзко... - неодобрительно пробасил огненно-рыжий кузнец Стэн, который помогал Сашке с оружием и лично вместе с ней собрал тот маленький арбалет.

Алхимик повысил голос и едва не завизжал:

- Может и звучит, может! Но никто не говорил, что пираты собираются причинить ему вред!

- Конечно, они посадят его в кресло, будут сдувать пылинки и поклоняться как высшему божеству, - насмешливо улыбаясь, проговорился виконт Гирланд, - да и какая разница, жизнь одного ребенка, взамен на ваши. Если разобраться, то не такой уж и плохой расклад, верно?

Люди из Сашкиной команды, угрюмо переглядываясь, может быть, каждый из них действительно подумал об этом, но так уж прямо их обвинять?

- Это называется, отделаться малой кровью! - прошипел алхимик, ничуть не смутившись, что его обвинили в трусости.

Девушке было противно смотреть на все это, но она терпела и пока что молчала, вмешиваться еще было рано. Гирланд пожал плечами:

- Это называется отдать врагу даже мать родную, лишь бы свой живот был всегда набит. Не знаю ничего про этого золотого ребенка, но пираты не остановятся. Люди Лафита никого и никогда не щадят, ему важна его дурная слава, что бежит впереди него и заставляет прибрежные города платить ему дань, чтобы никто их не грабил.

- Я знаю про мальчика, - вдруг негромко проговорил другой алхимик, высокий, тонкий, с кудрявыми темными волосами, собранными в куцый хвостик на затылке, он пристально посмотрел на напрягшуюся Сашку, - вы ведь привели сюда какого-то малыша?

Это было очень опасное положение. Сказать «нет» - солгать и тогда от нее отвернуться все, а они и так уже все знают, сказать «да»: большая часть может решить, что Данияр нужно отдать, ему не поможет даже ее авторитет. На стол запрыгнул Федор, многие уже привыкли, что домовой и госпожа практически везде ходят вместе, поэтому никто не удивился. Он грозно обвел собравшихся в кабинете людей тяжелым взглядом и буркнул:

- Сидят тут, считают, ребенок - не ребенок... Это сын вашей госпожи и его светлости Альбрехта Хонштейна, герцога империи Эдрах. Когда леди Сандра приехала на острова и начала новую жизнь, то меньше всего она думала, что ей придется отчитываться перед вами, неблагодарным сбродом! Герцог отдал ребенка на воспитание демонам, но сейчас он, наконец, со своей матерью, а вы? Хотите поторговаться с пиратами за их счет?!

Гости островов очнулись быстрее, чем местные, Максимилиан вскочил и с горящим взглядом проревел:

- А они хотят отдать ребенка своей госпожи!

- А что ты ожидал от этих диких людей? - негромко проронил Гирланд.

За всех ответил кузнец, он встал, с уважением поклонился Александре, мечтавшей поймать домового, предусмотрительно отошедшего от нее подальше и придушить его.

- Леди Сандра, ваша светлость, госпожа... Да что там, вы для нас единственная Королева! Почему же вы раньше ничего не говорили? Да мы за вас... за вашего сына... да какие там пираты... самому дьяволу рога снесем, только прикажите! Верно я говорю, ребята?

Ребята, даже тот самый алхимик, что возмущался больше всех, возбужденно заголосили, что теперь надо подниматься и показать захватчикам, где раки зимуют. Сашка с трудом сдержалась, чтобы заявить, что все далеко не так, но понимала, что все может быть только хуже. Свои семьи они готовы защищать, но изначально с обреченным пониманием, что это бесполезно. Но за своего лорда, за своего хозяина сделают даже невозможное, и дело даже не в воспитании, а в крови многих поколений, которые воспитывали именно в преклонении перед высшим.

Кто-то отрезвляюще сказал:

- Только не понятно, как это сделать.

Кузнец рыкнул:

- А ты и не понимай, здесь принимать надо, как истину, что мы обязаны защитить нашу Королеву, и никак иначе.

Все смотрели на него с великим уважением, а он жестко добавил:

- А этого Лафита вздернем на собственной рее!

Пока дело не приняло опасный оборот, Сашка торопливо подала голос:

- Это будет лишней жертвой, живой он куда полезнее.

Максимилиан в благоговении прошептал:

- Вы - совершенны! Такое милосердие...

Пока девушка не зарделась от похвалы, тут же влез Федор и возразил:

- Милосердие тут не при чем, очнись, перед тобой сидит воплощение прагматизма, подлого и беспринципного! Думаешь, она о его жизни печется? Как бы не так!

- А что тогда? - икнул от испуга юный лорд.

- О себе, любимой, - охотно просветил его домовой и не осторожно побрел в сторону медленно закипающей хозяйки, - вот он умрет и что? Она же больше не сможет над ним издеваться! А ее враги так легко, всего лишь смертью не отделываются.

Сашка сумела сцапать чересчур разговорчивого фамильяра за шиворот и, притянув к себе, прошипела с оттопыренное для таких случаев ухо:

- Это что за цирк? Когда я успела обзавестись семьей?

Тот попытался вырываться, но сделать это было сложно, и не теряя надежды н спасение, он буркнул:

- Если оставить этот вопрос на твое усмотрение, то ты помрешь старой девой, а так хоть будет о ком заботиться, я же вижу, как ты относишься к Данияру.

- Если ты не забыл, то у него есть отец, который вряд ли захочет, чтобы кто-то вмешивался в их с сыном жизнь! - Сашка увильнула от опасной темы, но домовой читал ее как раскрытую книгу и очень неприлично заржал:

- Это не твой мир, Санька! Здесь жизнь, особенно детская не цениться так, как у тебя дома. Альбрехт правитель, а у них нет детей, только наследники и если бы не шантаж со стороны демонов, он никогда бы не решился перевести ребенка в свои земли, где его никто не сможет найти! А такая опасность будет всегда и, в конце концов, герцогу придется принимать очень жесткое решение, я надеюсь, тебе не надо говорить, какое именно?

- Альбрехт не станет этого делать, - чуть побледнев, прошептала девушка, отказываясь даже представлять, что такое возможно, хотя понимала, что именно так и будет.