Фелиция Хэтауэй стояла в арке коридора, уперев руки в бока, и глядела на нее с явным подозрением.

Тонкс широко и глупо улыбнулась, прижимая планшет к груди. Головная боль мешала ей придумать оправдание, и, стараясь выиграть время, она повернулась к исследовательнице с характерной для Ундины веселостью. Практически не отдавая себе отчета, она принялась переминаться с ноги на ногу.

Приподняв брови, Фелиция смотрела на натянутую улыбку и нервное переминание Тонкс. Уголок ее губ слегка дернулся.

- Если вы ищете туалет, - заметила она, - он немного дальше по коридору.

Теперь улыбка Тонкс выражала неимоверное облегчение.

- Правда? Большое спасибо, я постоянно здесь теряюсь! – выпалила она и бросилась вон из приемной, глубоко дыша и оставляя Фелицию удивленно смотреть себе вслед. Хвала Мерлину за идею.

========== Глава 8. Вперед-назад. ==========

Обстановка, в которую Римус попал, ступив за Аливардом в соседствующее с камерой Каина помещение, заставила его вспомнить о подземельях Северуса Снейпа. Кролл, отмеряющий какую-то жидкость (вероятно, седативное средство) в пробирке, наградил его ухмылкой и кивком. Ребекка, со странным сосредоточением глядящая через стекло, приподняла бровь, но в остальном проигнорировала его появление.

Аливард закрыл за ними дверь, и Римус некоторое время оставался на месте, смотря через стеклянную панель на бешеного оборотня за ней. В этот раз камера Каина выглядела иначе: одеяла и подушки были кучей свалены в углу, а деревянная миска и нечто, напоминающее горшок, стояли на полке на противоположной стене. На стенах еще оставались следы прошлой истерики, однако они были незначительными и легко игнорируемыми. После того хаоса нынешнее спокойствие казалось едва ли не зловещим.

Посреди комнаты, скрестив ноги, сидел Каин. Рукава его мантии были разорваны и покрыты пятнами еды, волосы – взъерошены, а глаза – широко распахнуты. С предельным вниманием он глядел на красный мяч, который катал от одной руки к другой. Движение, казалось, полностью поглощало его внимание.

- Мяч его успокаивает, - проговорила Ребекка, так и не оторвавшись от созерцания Каина. – Мы не знаем, почему. Но это по крайней мере означает, что сегодня мы сможем войти к нему. Когда он так занят игрой, Каин редко теряет терпение.

Римус содрогнулся. Воспоминания о том, как когти Каина впились в его горло, как клыки терзали его кожу и мех, нахлынули на него. И хотя он вроде как справился с последствиями событий прошлой осени, мысли о том, что сотворил этот бешеный оборотень, оказалось не так-то просто откинуть. До этого момента он не осознавал, насколько сильно надеялся, что сегодня Каин снова окажется слишком возбужденным для работы.

Кролл оглядел его внезапно побледневшее лицо и неприятно улыбнулся.

- Не стоит волноваться, профессор, - растягивая слова, проговорил он и указал на наполненную им пробирку. – Мы с Аливардом будем рядом, на случай если Каин станет неуправляемым. Это успокоительное вводит в ступор самых буйных завсегдатаев нашего института.

- Мы теряем время, - заявила вдруг Ребекка и, резко развернувшись на каблуках, подошла к Римусу, глядя на него так строго, словно бы это он, а вовсе не она, стал причиной задержки. – Кролл, не забудьте делать записи. Профессор, пойдемте.

Римусу крайне не понравилось, что им командуют, однако он лишь прикусил губу и последовал за Ребеккой.

- Каков план? – тихо спросил он, тщательно следя, чтоб испытываемые им волнение и дискомфорт не проявили себя в его голосе. – Войти, помахать ему и посмотреть, что произойдет?

Губы Ребекки изогнулись.

- В общем и целом, да. Мы будем следить за тем, узнает ли он вас, осталось ли в его разуме хоть что-то от сущности бешеного оборотня. Нам нужно решить, представляет ли он все еще угрозу?

- И вы собираетесь достичь этого с моей помощью, - закончил Римус, стараясь подавить дрожь. – Ведь я единственный человек, встреча с которым может разозлить его настолько, что он прибегнет к насилию.

- Это надежный научно-обоснованный метод.

- Это размахивание красной тряпкой перед быком в целях убедиться в качестве его зрения.

Ответная улыбка Ребекки только усилила его тревогу.

- Зато мы гарантированно узнаем правду. Вы не согласны?

«О да, - с сарказмом подумал Римус, - если он разорвет меня на клочки, значит, он помнит меня. Неопровержимая истина. Почему-то я сомневаюсь, что она станет горевать о моей кончине».

Однако он решил не озвучивать этих мыслей. Ребекка лишь улыбнулась, когда он не ответил.

Стоящий рядом с маленькой дверью, оборудованной мощными замками и ведущей в камеру Каина, Аливард принялся настукивать палочкой определенный ритм, снимая защитные заклинания. Коснувшись полотна двери в последний раз, он отошел назад.

Дверь отворилась, и Ребекка Голдштейн вошла, поманив Римуса следом.

Вонь в камере отбивала вообще всякое желание заходить туда. Застарелый пот, прокисшая еда и кровь смешивались с запахом аммиака и шерсти, что свидетельствовало о том, что Каин проходил через свои метаморфозы здесь же. Задохнувшись на пороге и пытаясь подавить рвотные позывы, Римус вспомнил Визжащую хижину: запах там после многих проведенных в одиночестве полнолуний стоял такой же.

Ребекка ждала его внутри, когда он, стиснув кулаки и все еще стараясь не обращать внимания на запах, подошел к ней. Аливард не закрыл дверь и теперь стоял в проеме и держал палочку наготове. Кролл же остался в смежном помещении и был совершенно невидим.

Каин не двинулся с места, не поднял взгляда – вообще никак не прореагировал на гостей.

Мяч катался вперед-назад…

Ребекка прочистила горло.

- Авраам, - тихо, но уверенно позвала она. – Авраам Каин, посмотри на меня.

Каин не прореагировал. Даже не дернулся. Мяч продолжал кататься вперед-назад, вперед-назад, вперед-назад…

- Авраам Каин, - повторила Ребекка громче, настойчивее. – У тебя гость. Посмотри на него, Каин.

Ничего. Он не поднял взгляда. Казалось, ему ни до чего не было дела, кроме движения мяча вперед-назад, вперед-назад, всегда вперед-назад…

- Видите? – с раздражением проговорила Ребекка. – Он не реагирует. Он даже не знает своего имени.

На этот счет у Римуса имелись свои соображения. Ведь он знал, что его звали иначе.

Порой легко было забыть, что вся история его семьи и бешеного оборотня по имени Авраам Каин не была достоянием общественности. Благодаря стараниям неотразимой Риты Скитер, большая часть волшебного мира знала, что именно Каин сделал Римуса оборотнем в возрасте всего трех лет, но мало кто знал истинные мотивы этого нападения, и ни Римус, ни его отец не горели желанием обнародовать их. Его и до этого обвиняли в сотрудничестве с бешеным оборотнем, так что новость об их кровном родстве только раздует огонь вражды.

Учитывая, что информация об их родстве практически никому не известна, а настоящее имя Каин оставил после того, как его укусил оборотень Хел… И теперь, когда разум бешеного оборотня исчез…

- Можно мне попробовать?

Ребекка пожала плечами.

- Пожалуйста.

С опаской Римус наклонился и оперся ладонями о колени.

- Авель, - позвал он тихо.

Вперед-на…

Мяч укатился в угол. Карие глаза с пугающей интенсивностью воззрились на него.

Ребекка пораженно втянула воздух. Краем глаза Римус видел появившееся на ее лице выражение потрясения и непонимания.

- Привет, Авель, - повторил он все так же тихо.

Глаза продолжали глядеть на него. Они буравили его из-под нахмуренных бровей, взгляд их проникал глубоко. Внезапно в них отразилось осознание и что-то, что Римус надеялся никогда не увидеть.

Узнавание.

- Ты, - произнес Каин низким и неуверенным голосом. – Я знаю тебя.

«Он меня знает. О Мерлин. Но как такое возможно? Разве что…»

- Аливард, - с тревогой позвала у него за спиной Ребекка.

- Подождите.

Римус поднял руку, останавливая охранника; все его существо стремилось как можно быстрее покинуть это помещение, но он сражался с этим чувством. Как бы ни была неприятна ему мысль о том, что какая-то часть Каина еще жила в этом человеке, что-то не давало Римусу покоя: какое-то чувство, что происходящее было неправильным, представлялось в неверном свете. Смутное подозрение зародилось глубоко внутри. В этом он должен был убедиться обязательно…