Это была идея Рэйвен.

Чарльз, естественно, был против, но слова сестры — искренние, он проверил — о том, что это может быть их последним шансом повеселиться перед возможной смертью, заставили его устало согласиться и попросить Эрика достать из погреба пару бутылок — он имел в виду две, но Леншер понял по-своему — хорошего вина. Вечер в огромном зале был донельзя уютным, достаточно милым и, пожалуй, Чарльзу даже нравилось узнавать нечто новое о ребятах, наблюдать за их общением — даже для телепата этот опыт был интересен — но в какой-то момент, где-то спустя сотни безответных взглядов на Хэнка и больше тысячи взглядов Хэнка на Алекса, Рэйвен, заметившая под столом одну из уже нескольких опустевших бутылок красного вина, бодро вскакивает с места и подбирает её с пола, громко заявляя:

— Я устала наблюдать за тем, как мы скучно тут сидим, так что пришло время для игры в бутылочку!

— Здесь всего две женщины, Рэйвен, — замечает Чарльз, обводя пальцем комнату, словно бы и не замечая, что половине из присутствующих вообще нет дела до количества лиц определенного пола, ведь если присмотреться глазами обычного человека, а не телепата, то можно заметить намного больше, чем переглядки Хэнка с Алексом.

— Если тебе что-то не нравится, могу сократить число до одной, — ухмыляется Рэйвен и в тот же миг по её коже пробегает стая синих чешуек, меняя привычную внешность на какого-то парня с обложки женского журнала. Мойра улыбается немного пьяно и как всегда восхищенно, за что получает от Рэй ответную улыбку.

Ксавьер лишь устало вздыхает и удобнее устраивается на диване, потирает правой рукой, что держала бокал, висок и бегло произносит, что он играть в это отказывается.

— Ну и трус! — громко заявляет Рэйвен, пока остальная компания рассиживается в круг. — И брюзга!

— Просто не рад перспективе поцеловать свою сестру. — устало произносит Чарльз, но, увидя на себе пристальный и провоцирующий взгляд Мистик, уже поменявшей свою внешность на привычную, заставил пьяный рассудок попрощаться с принципом «не играть со своей сестрой ни во что после первого бокала» и встать со столь удобного багрового дивана. — Ладно, думаю, я выпил достаточно. Манипулятор. — фыркает он, подходя к девушке, что одарила его «кто бы о манипулировании говорил» взглядом.

— Отлично! — Рэйвен восторженно хлопает в ладоши и уступает брату место рядом с собой. Девушка оборачивается к окну, откуда за всем происходящим наблюдал Леншерр. — И ты давай! Все должны играть!

— Ладно, думаю, я выпил достаточно, — повторяет слова друга Эрик, получая от того в ответ тихую усмешку.

Рэйвен точно знает, что вечер продолжится куда веселее.

***

— Да-вай, Да-вай, Да-вай! — подбадривающе скандировали Рэйвен и Банши, наблюдая, как до ужаса раскрасневшийся Хэнк неуверенно тянулся к губам Алекса, которого ему по доброй воле бутылочки было приказано поцеловать. Хавок выпил уже наверняка больше половины бутылки, так что сейчас выглядел, словно не волнуется совершенно и вообще уже сотню раз целовался с этим «большеногим занудой», а вот Хэнк, выпивший всего два бокала, стеснялся настолько сильно, что Алексу пришлось самому поддаться вперёд, ударившись в неуклюже скатившиеся к носу с переносицы очки парня, и поцеловать. Тот остолбенел, руками словно хватаясь за воздух рядом с блондином, и уложил трясущиеся ладони на широкие плечи, вызывая улыбки и у окружающих, и у Алекса, который, похоже, и не думал прерываться. Эрик присвистнул, вслух рассуждая о том, что помимо прочего, у Хэнка и легкие, видимо, огромные, из-за чего МакКой как ошпаренный отодвигается, но вот не далеко только, потому что не один Хэнк воспользовался возможностью обнять… м-м-м… проигравшего, если можно так выразиться.

Рэйвен и Банши — Чарльза подмывает назвать этих двоих свахами, но возможность попасться под горячую руку сводников он не хочет в той же мере — дали друг другу пять, смеясь от восторга. Ксавьер же, наблюдающий за тем, как МакКой, в голове которого сейчас бушевал целый ураган всевозможных мыслей, продолжает виснуть в воздухе после прерванного поцелуя — Алекс даже прошептал что-то в губы парня перед тем, как откинуться на спинку дивана с видом, словно совершенно ничего нового сейчас не произошло — неловко улыбнулся одним лишь уголком рта, параллельно наливая себе в бокал вина, пытаясь при этом оставаться незамеченным, но…

— Твоя очередь, Чарльз, — поворачивается Рэйвен к брату с фирменной провоцирующей улыбкой, когда тот, старающийся изо всех сил пропустить свою очередь в этой адской игре, прятал лицо в бокале.

— Ладно. — Чарльз чуть выпрямляет спину и пожимает плечами, поставив на пол опустевший бокал и, совершенно не задумываясь — кто-то сегодня точно выпил слишком много — крутит бутылку. Пьяно смотря за тем, как злосчастное зеленое стекло изящной формы вертится по часовой стрелке, постепенно замедляясь, побуждая Ксавьера чуть прикусить — всплывает воспоминание о словах Рэй, которая говорит, что он делает это слишком часто — нижнюю губу в страхе… чего? Он с самого начала понимал, что перспектива поцелуя с любым из собравшихся ему не особо нравится, так что непонятно, чего он сейчас боится. Отбить у Хэнка парня? Горлышко бутылочки как раз проскользнуло мимо него, замедляясь уже до невозможного. Поцеловать ту, которую всегда будет считать своей семьей? Бутылка медленно скользила по кругу, минуя Алекса, Банши, уже почти останавливаясь на Рэйвен… Нет, крутится дальше. Или Мойру, к которой испытал теплые, но только дружеские чувства? Уже почти тормозит на самом Чарльзе и…

Останавливается.

— В-а-а-у, — тянет Банши, смеясь и обмениваясь с Рэйвен и Мойрой восторженными взглядами. Хэнк в этот момент, кажется, просто залип на одну точку, пытаясь обдумать произошедшее между ним и Алексом минуту — Ксавьер ощущал это время долгими часами, пока внутри него буквально все путалось в тугие узлы страха пред глупой игрой — назад. Тот же, в свою очередь, завороженно наблюдал за льющейся из свежеоткупоренной бутылки красную жидкость, наполняющую его бокал. Где-то на краешке сознания Чарли мелькает мысль, что спасать мир с похмелья — это как минимум странно, а от самой мысли хочется истерически смеяться, поддержав всеобщую атмосферу веселья. Хочется.

Эрик и Чарльз молчали.

Горлышко бутылки, тускло отблескивающее изумрудами, указывало на сидящего рядом с Ксавьером Леншера.

— Ну, давай же, это как на выпускном, помнишь? — Рэйвен подбадривающе пихнула брата в плечо, как будто то, что проклятая бутылка сейчас показывает на его лучшего друга — это мелочь. Ну да, Хэнк тоже очень хорошо дружит с Алексом, но это же совсем, чёрт побери, не то!

— Не помню, — честно отвечает Чарльз задушенно, всё ещё не поднимая взгляда на друга.

Рэйвен улыбается, как ребенок, словно говорит ему, что все тут в равных условиях и это всего лишь прихоть судьбы в их маленькой игре. Она на сто процентов уверена, что если бы брат держал в руках бокал, то вино определенно плескалось бы во все стороны. У Чарльза редко дрожат руки.

— Ну да, я не удивлена, ты тогда выпил в два раза больше, — говорит Мистик, пожимая плечами, отмечая улыбку Эрика, который всеми силами пытается её скрыть.

— Ну же, — с улыбкой до ушей восклицает Банши, — профессор!

Чарльз нерешительно поднимает взгляд на Леншера, уже выжидающе смотрящего на него, всем взглядом показывая, что считает эту ситуацию чертовски забавной. Ксавьер хочет как минимум хмуро посмотреть в сторону Мистик, потому что лично он не находит ничего забавного в том, что они пьяны, играют в дурацкую игру с желаниями учеников старшей школы. Ему не нравится то, что Мойра, Банши и Рэйвен заговорщицки обменялись взглядами, ему не нравится, что он должен целовать кого-то против воли, ему не нравится, что все смотрят слишком выжидающе.

Ему не нравится, что тактильный контакт усиливает возможность услышать чужие мысли. Обычное касание к кому-то может вызвать у него внезапную вспышку, что уж говорить о поцелуе. Что говорить о том, что поцелуй будет с Эриком. Эриком, который всегда просил его не лезть в голову.