«Хватит!» — мысленно прикрикнул на себя Гарри. Так ничего путного точно не получится. «А если ты всё-таки его потеряешь? — не унимался ехидный внутренний голосок. — Как потерял Джинни и Рона и многих, многих других. Что тогда будешь делать? Он ведь спас твоё никчемное существование в этом мире — нашёл способ для тебя остаться здесь…»
Поттер подавил желание схватиться за голову и сильно сжать её руками, напоминая себе, что у Тома всё-таки есть крестражи — он сам один из них. Конечно, что получится с ритуалом возрождения предсказать невозможно, но всё-таки это был шанс, хоть и весьма туманный… Кажется, у него уже паранойя, умноженная на дикий страх, рождённый пережитым в его прошлой жизни. Или всё же в этой? А, неважно… Он только радовался, что его младшая копия в Малфой-меноре, нежится в объятиях и любви Драко, а его друзья в Хогвартсе — хоть за мелких переживать не надо.
А перед Министерством на первый взгляд всё было абсолютно спокойно. Гарри сразу же, как только они вышли на улицу, приметил группу Пожирателей, которые сопровождали «Поттера». Парень несколько неуверенно, но с гордо вскинутой головой — создавалось ощущение, что показная бравада призвана замаскировать страх — двигался по направлению к ним. Хоуп ещё восхитился про себя талантами Рабастана, как всё резко пришло в движение. Откуда-то сбоку появились члены Ордена Феникса, которые тут же отправили залп разномастных заклинаний в Пожирателей. Артур Уизли даже успел прокричать:
— Гарри, ложись!
«Поттер» растерялся — это было заметно, но послушно упал на землю и начал отползать в сторону, отыгрывая роль. Пожиратели, тем временем, не растерялись. Большинство заклинаний орденцев приняли их щиты, а они сами не остались в долгу, осыпая нежданных нападающих градом проклятий. Завязывалась серьёзная битва.
Том незаметно для окружающих активировал сферу, находящуюся в кармане, и Хоуп, стоящий рядом, не увидел, но почувствовал, как его и Министра укрывает невидимый мощный энергетический щит, у которого был только один серьёзный недостаток: «заточенный» под защиту от физических предметов — пуль, снарядов и тому подобного, способных нанести сильный вред — он не обладал свойствами защиты в магическом плане.
Но тут расчёт был на то, что уж поставить пару сносных щитов от заклинаний Том и его советник более чем способны. И вообще, в данный момент всё предполагалось просто: Хоуп забирает «Поттера» и уводит в Министерство в рамках защиты, Том дожидается появления старика и при первом же удобном поводе кидает в него «Аваду» — что для всех выглядит как самооборона — а авроры и Пожиратели задерживают орденцев. Покушение — если оно и случится — нейтрализует щит.
Однако, как Хоуп и предполагал — всё пошло совсем не так. В «Поттера», к которому он только начал продвигаться, рикошетом угодило какое-то проклятие, и он потерял сознание. Оборотное зелье держалось, но состояние Рабастана беспокоило. Однако забирать бесчувственное тело под шквалом заклинаний, которые применялись, казалось, всё в больших количествах и отлетали веером во все стороны — это было чистейшей воды безумие.
Дамблдор появился как-то неожиданно — на значительном расстоянии, но на одной прямой с Томом. Он даже пытался разглагольствовать о чём-то, однако в общем шуме боя его никто не услышал. Хоуп, повинуясь внутреннему крику интуиции, обернулся как раз вовремя, чтобы заметить, как срабатывает щит невыразимцев, отражая несколько летящих в Министра пуль, и в него же летит луч «Авады», посланной Дамблдором.
Гарри даже не размышлял. Только мимолётно пожалел, что так и не удосужился сделать вторую защиту, вроде той, какой являлись его наручные часы. Сейчас же он даже не сомневался в том, что делает. От «Авады» можно только заслониться, но не уклониться — это факт. Почему-то вспомнилась мать, виденная в кошмарах, которые будили дементоры, когда-то давным-давно — в той жизни, которая сейчас казалась неправдой или просто сном. Она спасала любимое дитя. Какая насмешка судьбы — дитя сейчас спасает её убийцу, потому что он стал его любимым человеком. Поттер прыгнул вперёд, закрывая собой Тома.
Лорд с ужасом смотрел, как Хоуп кидается наперерез «Аваде» старика, становясь живым щитом между Министром и заклинанием, а он даже ничего не успевает сделать. Молниеносно пронеслись в голове какие-то уж совсем дурацкие мысли: «Я же сделал всё, чтобы он выжил. Я же всё придумал, он должен жить…»
Том судорожно вдохнул — внутри поднималась волна всепоглощающей ярости, смешанной с болью — и даже не сразу понял, что какое-то тело падает прямо перед Хоупом. Рудольфус Лестрейндж — бесконечно преданный своему хозяину — успел закрыть собой и его, и его советника. Что-то перевернулось в душе у Лорда, когда он вспомнил беременную Беллу на собрании. Рудольфус так ждал сына.
Руки сами толкнули Хоупа в сторону, а палочка уже указывала на Дамблдора:
— Авада Кедавра! — голос Лорда звучал холодно и отчётливо.
Желающих закрыть собой старика не нашлось, а может в пылу битвы его сторонники просто не успели среагировать — голубые глаза ещё смотрели с неким недоумением, а пронзительно-зелёный луч уже оборвал жизнь старого паука.
Как-то в один момент прекратился бой — орденцы растерянно замерли, а Пожиратели воспользовались их замешательством и со всех сторон полетело «Инкарцеро».
Хоуп, ещё не до конца осознавший произошедшее, машинально отследил взглядом предполагаемое место, где должен был находиться стрелок, учитывая траекторию полёта пуль. Обычная крыша какого-то здания — предсказуемо. Поттер применил заклинание улучшения зрения на расстоянии и убедился, что на данный момент крыша пуста. Что же, снайпера они уже вряд ли найдут, но стоит отрядить авроров — если он маггл, ему будет весьма проблематично выбраться с Косой аллеи без помощи Дамблдора.
И только потом до Гарри начало доходить всё происходящее. Он с искренним сожалением посмотрел на мёртвое тело Рудольфуса — Пожирателя он никогда особо не жаловал, но тот спас ему жизнь. Даже не Тому, а именно ему, пусть он и хотел защитить своего Лорда. Хоуп только мимолётно и с горечью подумал об «эффекте бумеранга»: когда-то по милости Лестрейнджей без родителей остался Невилл. А вот теперь ребёнок Рудольфуса никогда не увидит своего отца — всё-таки судьба иногда очень жестока.
А потом его накрыло осознанием: Дамблдор мёртв. Нет больше никаких происков и опасностей — Хоуп так и не смог избавиться от страха, что старик рано или поздно дойдёт до того же, что и в его прошлой жизни. И они с Томом это пережили. Не без потерь, но пережили!
Он только хотел обернуться к своему Лорду, как почувствовал, что сильные руки обхватывают его сзади и куда-то аппарируют — как оказалось, в кабинет Министра. Том с силой встряхнул его за плечи:
— О чём ты вообще, Мордред тебя побери, думал? — заорал он. — Кинуться под «Аваду» — раньше мне казалось, что у тебя есть мозги!
Хоуп скинул капюшон и устало посмотрел в синие с искорками красного глаза. Он как-то отчётливо вдруг понял — Том не злится, он переживает. Сейчас Министр ещё не успел взять свои эмоции под контроль и надеть привычную маску безразличия, и глаза выдавали его с головой — в них метались страх и облегчение.
— Кричи, ругайся… — тихо согласился Хоуп, чувствуя как силы словно покидают его — сказывалось пережитое напряжение. — Это ничего не поменяет. И будь у нас возможность отмотать плёнку времени назад — я бы поступил точно также. Я не мог позволить тебе погибнуть.
Том пристально смотрел в изумрудные глаза, чувствуя, как в груди что-то переворачивается, чтобы уже никогда не встать на место. Хоуп действительно был готов умереть за него. И неважно, что предполагалось, что каждый из Пожирателей отдаст в случае необходимости жизнь за их лидера — как это и сделал сегодня Рудольфус — важно, что Хоуп, не задумываясь ни на миг, был готов это сделать.
Лорд судорожно сглотнул, мимолётно подумав, что ему стоит пересмотреть своё отношение к слову любовь, и притянул Хоупа к себе. Даже если это было так ненавидимой Томом сентиментальностью — сейчас ему было на это наплевать: он просто хотел держать в объятиях важного для него человека, словно получая доказательства, что он жив и рядом с ним.
