Только сейчас Хоуп не хотел той бешеной гонки, которая была вчера. Он хотел заставить Тома если и не умолять — он понимал, что это просто невозможно — то хотя бы стонать в его руках. А Хоуп умел добиваться своего ничуть не хуже, чем Тёмный Лорд.

Когда пальцы Тома сжали его сосок, он слабо застонал от пробежавшего по телу удовольствия и открыл глаза.

— Привет, — он честно изображал только что проснувшегося человека.

Но Том, похоже, разговаривать с ним был не намерен. Хотя глупо было бы ждать другого, это же Том. Хоуп только и успел, что вздохнуть, когда Лорд втянул его в глубокий поцелуй, мигом разжигая в крови жаркое пламя страсти.

«Чёрт!» — мысленно вздохнул Хоуп, ощущая, как под настойчивыми прикосновениями Тома его контроль летит ко всем чертям. Они вспыхивали рядом друг с другом просто мгновенно. И всё-таки Хоуп не собирался сдаваться так просто. Он дёрнул в разные стороны рубашку Тома, нисколько не беспокоясь о том, насколько она дорогая. Пуговицы ещё стучали об пол, разлетевшись в разные стороны, а Хоуп уже терзал сосок Тома в чувственной ласке.

Гарри ощущал изумление Лорда и его нарастающее удовольствие, и это раззадоривало ещё сильнее. Губы, насладившись обоими сосками партнера, пробежали вниз, спускаясь на живот, а руки уже весьма проворно расстегивали ремень на брюках.

Том опешил. Он никак не проявлял это внешне, но Гарри сейчас чувствовал его эмоции даже острее, чем вчера — так же отчётливо, как и свои. Это было… интересно.

Брюки и боксёры Тома уже отправились куда-то на пол, а Гарри сглотнул, глядя на гордо стоящий перед его лицом член. Такого он не делал никогда, но весьма надеялся, что, чувствуя эмоции Тома, поймёт, как всё сделать верно.

Решившись, он наклонился и лизнул головку. Взрыв изумления и предвкушения удовольствия, исходящий от Тома, Гарри понравился. Он спрятал довольную улыбку и вобрал член Лорда в рот больше, чем наполовину. Всё неожиданно оказалось проще, чем он думал. Он скользил по стволу губами и языком, слегка позволяя себе иногда провести зубами, но не оказывая давления. Бурлящие эмоции Тома дурманили не хуже наркотика, впрыснутого прямо в кровь. Гарри уже не разбирался, от чего он получает большее наслаждение — от процесса или от удовольствия, которое именно он дарил Тому.

Но Лорд молчал, и только его тело потихоньку начинала бить крупная дрожь. Хоуп ухмыльнулся — ему уже не было так важно, стонет ли Том, было достаточно чувств. Решившись на ещё один небольшой эксперимент, Гарри втянул в рот одно яичко Тома и пососал.

Лорд издал низкий рык, и, схватив Хоупа за волосы, потянул его на себя, впиваясь в его губы поцелуем. Его руки настойчиво ласкали тело Гарри, а пальцы уже пробирались к кольцу ануса.

Откуда взялась смазка, Хоуп не заметил. Его больше беспокоило, что ему нравится уступать Тому в постели и подчиняться ему. А когда пальцы Тома внутри него нашли бугорок простаты, все лишние мысли вылетели из головы Хоупа, он застонал, прогибаясь навстречу любовнику.

— То-о-ом!

Пальцы внутри него замерли. Гарри чувствовал возбуждение Тома, которое оттенялось предвкушением просьб, исходящих от Хоупа.

— Да-а? — хриплым голосом отозвался Лорд. — Ты что-то хотел, Хоуп? — звучало провокационно.

Гарри прикрыл глаза и решил не затягивать:

— Тебя. Я хочу, чтобы ты взял меня, Том. Подчинил себе, сделал своим и больше ничьим, навсегда, — он подбирал слова, считывая в эмоциях Тома идеальный вариант.

Лорд замер на секунду, а потом накинулся на его губы, и, терзая их в страстно-жестком поцелуе, ворвался в Хоупа, причиняя боль, которая переплелась с сумасшедшим удовольствием, когда член Тома с силой ударил по простате. Гарри застонал, подаваясь навстречу движениям.

— О, Мерлин, Том, да-а-а… — простонал он, чувствуя как кровь начинает бурлить от мощных толчков его Лорда внутри него.

Том же и вовсе предпочёл не разговаривать. Он был удивлён — такого взрыва удовольствия, как с Хоупом, он раньше никогда и ни с кем не чувствовал. Нервы словно превращались в оголённые провода, по которым текли адреналин и чистое удовольствие. Тому казалось, что он сходит с ума, когда Хоуп просил его сделать его своим. «Да! Он — мой!» — настойчивым набатом билась в голове Тома мысль, которая казалась единственно верной в этом штормовом океане удовольствия. Он прикрыл глаза, отдаваясь движениям, ускоряя темп и наслаждаясь стонами Хоупа, которые разжигали в крови пожар похлеще Адского пламени. И ни один из них, потерявшись в шторме оргазма, свалившегося на них подобно цунами, уже не обратил внимания, как тоненькие ниточки магии между ними вновь ненадолго проявились и погасли. Для них сейчас вообще не существовало окружающего мира.

***

Дамблдор с отвращением смотрел на маггла, стоящего перед ним. Слишком заносчивый и своенравный — он невозможно раздражал, но особого выбора у Альбуса не было. Этот Пирс Дейвенсон, иммигрант из Америки, считался лучшим в своём деле. А чтобы, наконец, отправить Тома к праотцам, ему нужны профессионалы.

— Вы уверены, что через три дня всё будет готово? — Дамблдор старался, чтобы его голос звучал ровно.

— Я же сказал, — Пирс не скрывал своего презрения к странному старику. — У меня осечек не бывает.

— Хорошо, — Дамблдор нехотя кивнул. — Тогда через два, на этом же месте — согласуем оставшиеся детали.

— И вторую часть оплаты не забудьте, — холодно отозвался Пирс и, сочтя вопрос решённым, сел в спортивного вида легковую машину и резко сорвался с места, подняв облако пыли.

Дамблдор задумчиво проводил удаляющуюся машину взглядом. Скоро. Скоро он, наконец, исправит самую большую свою ошибку — Тома Марволо Реддла.

========== Глава 7 ==========

Том отправился на работу, так и не сказав ни слова, а Хоуп, лениво закинув руки за голову, остался лежать на кровати, наслаждаясь приятной негой. Как-то он и близко не предполагал, что его отношения с Томом закончатся постелью, однако он не мог сказать, что хоть как-то об этом сожалел.

Возможно, ему было непривычно, но не более того. Моральных терзаний не было — любые заморочки напрочь стёрлись в лабораториях магглов. Именно там он осознал, как часто люди придают в жизни значение совсем не тем вещам. Когда тобой руководит единственный инстинкт — выжить, ты начинаешь воспринимать мир совсем по-другому. Нет больше разделений на хорошее и плохое, вообще стираются границы и моральные ограничения, в рамки которых волшебники, да и просто люди, часто загоняют сами себя.

Когда-то молодой и наивный парень Гарри Поттер свято верил, что это честь и доблесть — победить врага на поле боя. Однако вторая война, пережитая им — намного более жестокая и кровавая — этот миф для него быстро развенчала.

Сейчас он многим ратующим за кардинальное решение противоречий мог сказать только одно: «В войне нет чести, этому не верьте… Есть жажда жить и власть убить врага!..» Фраза, когда-то сказанная ему маггловским полковником, умирающим на поле боя, прочно засела в голове.

Он был рад, что смог предотвратить кровопролитие в этом времени. Рад, что не ошибся в своих прогнозах — Том, которому была возвращена большая часть души, оказался замечательным Министром. Возможно, он бывал слишком жёстким, если не сказать жестоким, но в общем — его идеи, политика и инициативы вели Магическую Британию к процветанию. Только это и было важно для Гарри.

Вернувшись назад во времени, он особо не задумывался — а что дальше? Но сейчас, когда сроки были чётко определены, он хотел уйти, зная, что всё в этом мире будет хорошо. И маги никогда не узнают ужасов бомбёжек и изучения под микроскопом в лабораториях…

Кричер появился неслышно и низко поклонился.

— Хозяин Хоуп, вам пришло письмо.

Гарри сел на кровати и забрал из лапок домовика сложенный пергамент.

— Спасибо Кричер, свободен.

Домовик исчез, а Гарри только вздохнул — как же он сейчас был рад, что в своё время потратил много сил, но добился того, что корреспонденция на имя Хоупа попадала в надёжные лапки бесконечно преданного ему эльфа.