- С моего снимай. Свой не трогая.

Я взялся за толстую трубу, которую кто-то назвал фотоаппаратом и щёлкнул девственно пустой спуск на шоссе.

- Короче поехали.

- Короче вылезай. Не дури.

- Нет поехали!

- На хер. Хуже уже не будет.

И мы начали разгон. Ветер ударил в лицо, я что-то заорал. Телега подо мной опасно раскачивалась и скрипела.

Мы уже спустились, когда нас догнала машина с синими проблесковыми маячками наверху. Машина была какая-то необычная, но мне в этот момент было по фигу. Она была нереально большая и древняя. Некоторое время ехала вровень с нами, потом переднее стекол опустилось, на меня взглянуло худое бледное лицо и невероятно большими и красными глазами.

Я помахал этому челу и, направив на него раструб Гариковской обновки, щёлкнул на кнопочку.

Вспышка.

Машина вильнула и стала прижимать нас к обочине. Через секунду мы с Гариком покатились по газону. Трава оказалась на нём необычно густой и высокой.

- Давно не стриженный газон. - Сказал я, ощупывая фотоаппараты.

Они вышли из машины. Шестеро высоких парней с бледными лицами. Они были в длинных до земли плащах и сжимали в руках какие-то странные палки.

Метрах в пяти между ними и мной вяло шевелился Гарик. Увидев, во что он одет, я захохотал на всю улицу.

- Гарик, это что за блестящий халат на тебе.

Но Гарику было видимо не до смеха. Он поднялся сначала на четвереньки, потом встал на ноги и оказался лицом к лицу с шестёркой наших оппонетов. И ту же заорал.

- Серёга. Снимай!

Они все шестеро бросились на него. Гарик был схвачен, поднят в воздух, а потом один из нападавших что-то сказал и тот, что держал Гарика за плечи, наклонился к его бороде и , кажется, попытался укусить. Мой друг задёргался и заорал теперь уже так, что мне вдруг стало не до смеха.

- Снимай. Серёга. Христа ради!

Фотоаппарат как будто сам прыгнул мне в руки, экранчик высветил странную картинку, как будто несколько муравьёв держат золотистый кокон. А потом я нажал на кнопку и странная синяя вспышка положила конец нашим приключениям.

Рядом завыла сирена, по шоссе поехало сразу много автомобилей. Запах бензина ударил мне в ноздри.

Гарик, одетый в странную золотистую хламиду, подошёл ко мне. Его губы что-то говорили, но я не слышал его слов за гулом машин.

А потом я вырубился.

**

Сколько я себя помню, пить никогда не умел. Поэтому я предпочитаю скорее не пить, чем пить, однако с этой клубной жизнью у меня, конечно, стали случаться срывы.

Мелодия будильника разбудила меня почти трезвого и в собственной кровати, но вот некое тело, лежащее рядом со мной, никак не подходило под определение знакомого. Мелкие прыщики на спине, светлая шевелюра, Гарика это не напоминало ничем. Кстати куда делся Гарик, я тоже не помнил, зато его фотоаппарат лежал на прикроватной тумбочке прямо рядом с моим цифровиком.

А где Гарик? Где мой верный кореш?

Чтобы найти мобильник, пришлось позвонить на него с домашнего. Он оказался под кроватью, завернутый в носовой платок.

Неплохо я отметил покупку нового девайса для своего друга! В носке обнаружилась еще и кучка золотых печаток.

Трубу он взял со второго звонка и тут же проорал в неё:

- Всё! Я с тобой больше не пью! И вообще я больше не пью! Ты понял?

- Понял. - Ответил я, пытаясь вспомнить, как я попал домой. - Твой фотик у меня.

- Отлично! - Вечером ко мне, и свой захвати! Ты свои фотографии смотрел уже?

- Нет. - За моей спиной на кровати зашевелилось .

- Вот и чудненько. Посмотри, только не свои, а мои. Сильно удивишься.

- Угу. - Я тупо пытался вспомнить, что вчера было, но последнее, что у меня осталось в голове - это вспышка, после которой куда-то пропали люди из большой чёрной машины, а мы с Гариком оказались с тележкой из супермаркета на проезжей части Алтуфьевского шоссе. И, кажется, мы поймали машину. Что было дальше?

- Чего угу? Не тормози!

- Отбой, - сказал я в трубку, - приеду часа через три.

Теперь надо было разобраться с девушкой в койке. Она сидела вся встрёпанная в центре кровати и внимательно смотрела на меня.

- Добрый день, - осторожно проблеял я.

Её сиськи иначе как выменем назвать было трудно, живот складками, волосы в разные стороны, когда-то видимо было каре. Страшна, как смертный грех. Боженька, милый боженька, я ведь предохранялся, дай мне знак, что предохранялся.

- Не помнишь ничего? Да? - Поинтересовалась она хриплым низким голосом.

- Да. Не помню. Не помню ничего совсем. Даже как тебя зовут.

- Светой. - Она продолжала внимательно следить за мной. Как я вытаскиваю из Гариковского фотоаппарата карту памяти, как включаю свой комп, и как напрямую подключаю свой фотоаппарат к системному блоку. - Ну ты вчера и отжёг!

- Поподробнее плиз.

- Вы, с твоим другом ввалились вчера в клуб...

- Какой?

- Белый носорог. Так вот вы ввалились, причём ты практически спал на ходу, а твой бородатый товарищ орал на весь клуб, что его покусали монстры и что ему нужна помощь. Весь в крови и одежда вся в клочья. Да и одет он был черти во что. И сразу стало понятно, что вы, какие то шишки, потому что в скорую звонил и в аптеку бегал сам Кузькин.

- Кто такой Кузькин? - Я тем временем вывел на экран две развертки с фотографиями, со стороны казалось, что снимали одно и тоже с разных ракурсов. Пока фотография величиной с марку, на ней ничего не видно. Зато если развернуть на весь экран...

- Директор и владелец клуба вообще-то. Он мало того, что притащил врача. Он еще и священника зачем-то приволок. Так батюшка два часа колдовал над твоим другом. Вы что? Правда такие таланты?

- Да, родились с искрой и умрём такими же, - ответил я ей я и уставился на экран. - А что, мы сюда втроём приехали?

- Нет, почему. Вдвоём.

- Твои фотографии на обоих фотоаппратах.

- А ты значит, вообще ничего не помнишь? Ты ж тут полночи вместо того чтобы меня трахать прыгал вокруг без трусов с двумя агрегатами в руках. Всё фотографировал, то с одного, то с другого.

- Я уже вижу. - Я на самом деле видел. - Знаешь что, вызови себе такси и давай домой.

- Как? - В голосе за моей спиной я услышал и раздражение, и бешенство и разочарование. Весь спектр. - Ты вот прям так вот меня выгоняешь?

- Если хочешь кушать, в холодильнике, наверное, есть еда. Главное сейчас меня не отвлекай. -

Я даже не стал оглядываться на шлёпание босых ног за моей спиной, мне не хотелось смотреть, кого я притащил к себе домой. Всё моё внимание было поглощено сравнительным анализом последних фотографий. Но на изумлённый вздох за своей спиной я оглянулся.

Серые глаза на выкате, рот изумлённо приоткрыт показывая желтоватые зубы.

- Это я? - Голос её вдруг стал очень высоким, казалось, что она сейчас сорвётся на визг. - Это ты снял так меня? Этого же не может быть.

Может. Абсолютно инфернальная фотка. На ней девушка сидела, закутавшись в одеяло на фоне открытого настежь окна. Луна прямо за её головой создавала ощущение нимба, лицо было, как будто освещено изнутри и имело выражение смирения и терпения. После этого я конкретно занялся серьёзной задачей по выдворению посторонних лиц из квартиры.

Это было не так просто. Она хотела есть и приготовила себе завтрак, а заодно и мне. Потом она решила, что мне нужна генеральная уборка, насилу отговорил. Я записал её рабочие, домашние и мобильные телефоны, записал адрес и аську, причём она убедилась, что все это я сохранил у себя в компе. Мне пытались погладить рубашки. Причем все это было при непрекращающихся попытках заставить меня показать остальные фотки. Но я решил, что если я ей покажу ещё парочку, то она останется у меня тут жить, а этого мне уж точно не хотелось. Я вообще не понимал, как эта корова попала ко мне домой. Это была именно корова. Громадная задница, большие сиськи и тупое выражение прыщавого лица. Атас! Только такую я и мог снять в пьяном угаре. Видимо по пьяной лавочке у меня резко поменялись приоритеты.