Сандро принял конверт с фотографиями и кратким досье на «покупку» и, сфотографировав прибывшего, пожал его протянутую руку:

– Я не доверяю чужим снимкам, потому вначале увижу девушку и только после скажу, подходит ли она мне. Если останусь недоволен, верну ее вместе с платой за беспокойство.

Лицо Станислава осталось непроницаемо, радушная улыбка выглядела «дежурной». Голос походил на запись диктофона: скрипучий, безэмоциональный:

– Если не понравится эта, мы пришлем другую. В нашем агентстве работают только лучшие девушки страны и ближнего зарубежья. Среди них непременно отыщется нужная. И оплачивать издержки вы не обязаны – мы будем менять девушек до тех пор, пока вы не будете полностью удовлетворены приобретением.

Сандро не впервые слышал, как подобные типы расхваливают свой «товар», и подобное отношение к девушкам злило его. Казалось, он перенесся во времени и очутился на рынке работорговцев.

– Другая не понадобится, – отрезал он, едва сдерживаясь, чтобы не высказать все, что думает. – Если деньги лишние для вас, отдайте их модели.

Станислав кивнул, но Сандро был уверен, что тот не выполнит просьбу. Чтобы девушка получила деньги, ее придется оставить на указанный в договоре срок. Пусть даже она не будет похожа на ту, что видится ему во снах.

– Да, вот еще что, – спохватился Сандро, – модель я обеспечу всем необходимым. Она ни в чем не будет нуждаться. Предупредите ее, чтобы не брала ничего, кроме себя самой.

Он не стал говорить, что давно купил одежду, украшения, туфли и прочие женские безделушки – точно такие, какие видел на девушке в своих снах. И вещи, и спальня ждали свою хозяйку. Как и сердце Сандро.

Отдав последние распоряжения, он вернулся в дом. Распечатал конверт, повертел фотографии новой модели в руках и вернул обратно, не рассматривая. В последние дни одиночество стало невыносимым.

– Пусть она не та, только похожа, – произнес он вслух, – ее присутствие скрасит мою жизнь на целый месяц. И подарит драгоценные воспоминания для моей коллекции.

Впервые увидев Надежду, он порадовался ее сходству с той девушкой, чей образ преследовал его в видениях. Пожалуй, он был как никогда близок к цели. И все же сомневался, слишком боялся поверить в то, что судьба, наконец, смилостивилась над ним. А не посмеялась в очередной раз.

Потому решил спросить совета у друзей. Тех, что никогда не обманывают и не предают.

В прихожей было прохладно и достаточно темно. Пахло корицей и сушеными яблоками. Едва войдя, Сандро снял темные очки и облегченно вздохнул.

Мне стало интересно: это он от того, что больше не нужно скрываться или вообще не любит дневной свет? Но спросить я не решилась, боясь показаться невежливой. Вместо этого нагнулась, чтобы расстегнуть ремешки туфель.

– Мама мия! – всполошился итальяшка, заметив мои потуги. – Что ты собираешься делать?

И тут я вспомнила, что у иностранцев не принято разуваться дома. Черт бы побрал мою «деревенскую» привычку, еще бы тапочки попросила.

– Только поправила ремешки, – соврала я и льстиво улыбнулась.

Сандро понимающе кивнул, махнул рукой, и из прихожей мы перебрались в широкую гостиную. Меня поразил контраст света и тени, словно переплетенный в единый изящный узор. Из окон, ведущих в сад, струился день, в то время как в неосвещенных углах помещения царил полумрак. Удивительное сочетание.

Не меньше восторгов вызвала и сама обстановка. Солидная, явно антикварная мебель, высокие напольные вазы и резные канделябры, старинная люстра под потолком. В цветах преобладали пастельные, довольно тусклые оттенки. С редким вкраплением красного.

– Голодна? – спросил Сандро.

Только в этот момент я вспомнила, что за весь день так ни разу и не поела по-человечески. Три чашки кофе и маленькая шоколадка не в счет.

– Немного, – смущенно пробормотала я.

Сандро указал мне на один из стульев за круглым столом и мягко произнес:

– Присаживайся.

А сам вышел в прилегавшее к гостиной помещение. И вскоре оттуда донесся негромкий звон посуды и характерное хлопанье дверок. Неужели там кухня, и он готовит сам? Или там живет кухарка – невидимая и неразговорчивая?

Я подавила желание пойти помочь, а заодно и посмотреть, что происходит в соседней комнате. Послушно заняла место за столом, расправила на коленях салфетку и уставилась на белоснежную скатерть.

Сандро вернулся с подносом, уставленным тарелочками разного размера и определенно вкусным содержимым. По гостиной распространился такой божественный аромат, что мой рот наполнился слюной, предвкушая лакомство.

– Вы готовите сами? – вежливо поинтересовалась я, наблюдая за действиями Сандро.

Он раскладывал передо мной тарелки с сырной нарезкой, хрустящим хлебом, тонкими ломтиками вяленой говядины, зеленью и оливками.

– Я люблю сочетать разные вкусы и пробовать новое, – признался Сандро, не глядя мне в глаза. – Обычно готовлю сам и только изредка заказываю доставку из ресторанов.

– А где закупаете продукты? – Мне нужно было срочно поддержать беседу, но ничего умнее этой банальщины не пришло на ум.

– Иногда сам посещаю рынки и фермерские хозяйства или заказываю доставку, – признался Сандро. – Но я здесь недавно, и мне сложно найти продукты хорошего качества.

– Это вы просто не знаете, какой у нас рыночек в Бутове, – вступилась я за отечественного производителя. – Там всегда все свежее, ароматное и безо всяких ГМО.

Но вопреки моим ожиданиям, Сандро не стал развивать эту тему. Бросив короткое: «Приятного аппетита», он вновь удалился. Только лишь для того, чтобы вернуться с другим подносом, двумя бокалами и бутылкой белого вина. Аристократ, ничего не скажешь.

Сам есть не стал. Налил себе в бокал вина и присел на низкий диванчик в затемненной части гостиной.

– Ешьте и не обращайте внимания на мое присутствие, – попросил он.

Я кивнула. Так даже легче – не нужно поддерживать беседу, полностью сосредоточившись на еде. Не нужно смотреть в глаза незнакомцу и бояться брякнуть лишнее. Странный он все же. Нелюдимый какой-то. И вправду Цербер.

Когда я пробовала умопомрачительные пельмени с белыми грибами (кажется, правильно называть их «равиоли») и запивала их сухим вином, почувствовала, как по спине пробежали мурашки. Повернулась к Сандро – так и есть, фотографирует.

Мой взгляд уперся в объектив фотокамеры. Он, как огромный глаз неведомого зверя, следил за каждым моим жестом. Подмечал все, заставлял вздрагивать и беспокоиться о том, как я выгляжу. Правильно ли сижу, в той ли руке держу нож и вилку.

По всей видимости, мое испуганное лицо и нервозность не остались незамеченными Сандро. Он отвел от лица фотокамеру и распорядился:

– Не смотри, продолжай есть. Не думай обо мне и о камере, как будто нас нет.

Я отвернулась, вперила взгляд в тарелку, но аппетит пропал совершенно. Как можно забыть о том, что за мной наблюдают. И это странное «нас». Итальяшка говорил о камере так, словно это живое существо. И оно тоже следит за мной.

– Спасибо, но я сыта, – тихо произнесла я. Отодвинув тарелку, сложила руки в замок и уставилась на них, избегая смотреть на Сандро. – Хотите, я помогу вам убрать посуду?

Должна же я хоть как-то отблагодарить за угощение. Пусть он и маньяк, но готовит отменно.

– Тебе не понравилось? – слегка обиженно спросил Сандро. – Невкусно или совсем не любишь итальянскую кухню?

– Нет, что вы?! – встрепенулась я и, позабыв о предупреждении, вновь обернулась к итальяшке. – Все очень вкусно, но в меня больше не влезет.

Я улыбнулась и похлопала себя по плоскому животу. Кажется, мне удалось раскрыть секрет итальяшки. Он специально приглашает к себе худых девушек, чтобы раскормить их до нужных размеров. А потом ест их.

Я поежилась, как будто ощутила сквозняк, но все же повторила:

– Так помочь с посудой?

Сандро привычным жестом потянулся за темными очками, нацепил их на нос и объявил: