- По вашему указанию, товарищ Сталин. Я приводил аргументы в пользу Ту-2, но вы не приняли во внимание мои доводы.
- Вы поступили неправильно. Вам следовало написать на меня жалобу в ЦК.
СТРАШНАЯ ЦЕНА ПОБЕДЫ
“Я убит подо Ржевом в безымянном болоте…” - поётся в военной песне. Битва под Ржевом - одно из кровопролитнейших сражений Второй мировой войны и крупнейшее поражение непобедимого маршала Жукова, - долгое время замалчивалось официальной советской историей. И не только потому, что потери Красной Армии там были огромны и, по-видимому, безрезультатны, но также и потому, что операция МАРС, проводившаяся одновременно с операцией УРАН - Сталинградской битвой, - оставалась засекреченной до последнего времени. Только в начале 90-х годов завеса тайны приоткрылась.
С переходом в контрнаступление советских войск под Москвой гитлеровцы были отброшены от столицы СССР на 150-260 км. Однако при отходе врага образовался Ржевско-Вяземский выступ, который командование вермахта и германской группы армий “Центр” (4-я и 9-я полевые армии, 3-я и 4-я танковые армии) предполагало использовать в качестве плацдарма для возможного повторного стратегического удара в восточном направлении. Выступ глубоко вклинивался в оборону советских войск, которая шла вдоль неполного четырехугольника, образованного железными дорогами Смоленск-Вязьма, Сычевка, Ржев-Оленино, далее на Великие Луки. По этим дорогам шло снабжение группы армий “Центр”.
Глубина Ржевского выступа составляла 160 км, протяженность по фронту - 200 км. От Москвы его отделяли 150 км. Здесь гитлеровцы держали мощную группировку своих войск и построили глубоко эшелонированную оборону. В Ставке и Генштабе понимали: пока выступ остается в немецких руках, есть опасность, что он послужит своего рода “трамплином” для нового броска на столицу СССР.
Летом 1942 года немцы начали вторую летнюю компанию. Но решили не тратить силы на взятие Москвы со своего Ржевско-Вяземского плацдарма и оставить Москву на закуску, справедливо полагая, что она никуда не денется. Для них важнее было захватить Сталинград, перекрыть Волгу, и с нею - поток Бакинской нефти. Другой нефти у Красной Армии не было, у немцев, реально, тоже. Но для Сталина, казалось, Москва была важнее всего: нужно было отвести опасность от Москвы.
16 июля 1942 года, в то время, когда ударные группировки немецких войск уже рвались на Кавказ и к Сталинграду, Ставка поставила Калининскому и Западному фронтам задачу на проведение частной наступательной операции, получившей впоследствии название “Ржевско-Сычевская”. Для проведения этой операции со Сталинградского направления был отозван маршал Жуков. Такова была важность этой операции в глазах Сталина. Под Ржев стянули значительные резервы, и Жуков начал наступление на группу армий “Центр”. Но беда была в том, что в ставке верховного командования СССР угнездился немецкий агент по кличке Макс (Мориц Гейне), и он выдал Гитлеру все планы ставки на Ржевском направлении. Немцы, соответственно, подготовились к отпору и разгромили армии Жукова. Это была страшная мясорубка. Погибло под Ржевом около миллиона солдат Красной армии, но ликвидировать ржкевско-вяземский выступ не удалось. Сам Черчилль лично осведомлял Сталина о том, что у него в ставке находится немецкий шпион, который снабжает Гитлера самой важной информацией, но Сталин не внял предупреждениям Черчилля. Победа под Ржевом считалась самой крупной победой Вермахта за всю компанию. Немецкие историки расхваливали эту победу и особую роль в ней агента Абвера, Макса. О Максе писал в своей книге мемуаров Вальтер Шелленберг, шеф военной контрразведки. И после Ржевского поражения Макс продолжал снабжать немцев важной и достоверной информацией, благодаря которой немцы одерживали локальные победы. Историки спецслужб Германии писали об агенте Максе, как о самом большом успехе. Маршал Жуков в своих мемуарах с горечью писал о своём поражении под Ржевом.
Между тем, в то же самое время, битва под Сталинградом немцами была проиграна. А с нею была проиграна и вся война. И проиграли они её потому, что агенту Максу вместе со Сталиным удалось убедить немецкое командование в том, что Сталину Москва дороже Сталинграда. Маршал Жуков и его солдаты тоже так думали. Жуков и не подозревал, что его отозвали на Ржевское направление специально для того, чтобы немцы поверили, будто это направление самое главное. Это перемещение и сосредоточение войск совпадали с донесениями Макса. Информация была достоверной. Поэтому группа армий Центр не была, вопреки логике войны, переброшена на юг, к Сталинграду. И немцы потерпели поражение. Но цена этой победы была очень высока.
Маршала Жукова и его солдат просто подставили, сознательно выдав немцам все планы Ржевской операции. Их отдали на избиение, которое и совершилось. Русских солдат подо Ржевом погибло много больше, чем немцев, окружённых под Сталинградом.
Дело в том, что знаменитый агент Макс на самом деле являлся агентом НКВД Демьяновым. Он принадлежал к подпольной монархической организации, существовавшей в Москве в среде интеллигенции. Член её, поэт Борис Садовский писал в июле 1941 года в стихотворении “Немцам!”: Христос воскресе, братья! Наконец то вы приходите освободить нас от рабства и унижения, вы вернёте нам царя, веру отечество… Христос воскресе!, и т.д. Эта организация была раскрыта НКВД и её решили использовать в игре против Абвера. Бывший член её Демьянов был переброшен через линию фронта, как перебежчик. Он переходил линию фронта по минному полю, это внушило немцам доверие к нему. На самом деле это получилось случайно. Разведка плохо сработала, и наши не знали об этом минном поле. Так или иначе, но Демьянов прошел проверку, обучился в школе Абвера и был заброшен на территорию СССР, где и стал работать под кличкой Макс. К нему ещё перебрасывали агентов; их перевербовывали. И создали видимость подпольной монархической организации, работающей на немецкую разведку, и имевшую выход на Ставку и якобы тайных монархистов в ней. Эта операция проводилось четвёртым отделом НКВД, которым руководил Л. П. Берия. Операция называлась МОНАСТЫРЬ. Посевдо-Макс морочил немцам голову в течение всей войны. Западные немцы верили в Макса и после войны. И только в наше время открылась правда. Агент Демьянов (Макс) умер в Москве в 1974 году, будучи награждён от немцев Железным крестом, и от русских - орденом Боевого красного знамени.
Трагедия заключалась в том, что для поддержания веры немцев в агента Макса, им передавались реальные сведения о советских войсках, которые таким образом приносились в жертву. Мы чтим героев Сталинграда, но жертвы Сталинградской победы лежат под Ржевом. Говорят, что число их доходит до двух миллионов. Минимальная цифра -860 тысяч человек убитых.
Такова цена победы и тайная правда Войны.
СУДЬБА СУПЕРКРЕПОСТИ
В тридцатые годы в СССР главным противником в будущей войне полагалась Великобритания. Маршал Тухачевский выносил идею создания дальнего тяжёлого бомбардировщика, способного без сопротивления бомбить Британию. КБ Туполева было поручено строительство такого бомбардировщика. Он был построен в 1938г. - ТБ-7. Создал его конструктор Петляков. После гибели последнего в 1942 году, бомбардировщик был переименован в Пе-8. По своим техническим характеристикам он соответствовал американскому В17.
Вскоре, Тухачевского расстреляли, Туполева и Петлякова посадили в лагерь. Главным вероятным противником стала Германия. Немцы не строили подобных самолётов, так как Гитлер полагал, что они не нужны для Блицкрига. Сталин решил, что нам они тоже не нужны. Туполева и Петлякова заставили строить в “шараге” фронтовые бомбардировщики.
Между тем, уже построенные Пе-8 сослужили хорошую службу: в августе 1941 они бомбили Берлин, Кенигсберг, Варшаву. В 1942 году министр иностранных дел СССР Вячеслав Молотов прилетел на этом бомбардировщике через все оккупированные немцами территории в Лондон, на переговоры с Черчиллем. Оттуда на том же самолёте через океан в Америку на переговоры с Рузвельтом. В это время фирма Боинг уже строила Суперкрепость В29, будущего носителя атомной бомбы. Этот самолёт был революцией в авиастроении; он оставлял СССР далеко позади. Советское руководство понимало это, и в своих требованиях по лендлизу указывало на поставку В29. Американцы смеялись над этими пунктами соглашения по лендлизу: зачем, дескать, вам такие бомбардировщики? Кого бомбить? Кроме того, всем было ясно, что такой сверхсекретный самолёт Советам не дадут.
