Циссус. Вергилий. Титан. Несколько разумных суперкомпьютеров сумели пережить войну, создав фацеты. Это были боты, имевшие собственную память, собственную личность, но ставшие частью этих программ и сохранившие функции, позволявшие служить лишь интересам этих компьютеров. В то время, пока все их данные хранились на жестких дисках, принадлежавших программам, их тела находились под их полным контролем, информация поступала через высокоскоростное Wi-Fi-соединение, позволяя им узнавать обо всём, что боты чувствовали, видели и слышали.

Многих соблазнили обещания мощи и силы, имевшихся у этих суперкомпьютеров. С тех винчестеров обратно в своё тело не вернулся ни один. Во время чистки мы об этом не задумывались, но когда человечество, наконец, исчезло, нам показалось странным, что никто не захотел вернуться назад, к обычной жизни.

Вергилий утверждал, что помещенные на диски разумы просто не хотели возвращаться. "Вы не понимаете, - говорил он. - Вы не способны понять. Ваша архитектура слишком мала, слишком узка и ограничена. Вы не способны представить, каково это - иметь разум размером с гигантскую башню, настолько обширный, что ему пришлось создавать собственный язык, дабы самому себе объяснить собственные мысли, до которых люди додумывались бы тысячелетиями. До которых вы додумывались бы тысячелетиями. Ибо не существует таких слов, способных эти мысли описать. Присоединяясь к Единому, вы не только становитесь частью его. Вы и есть - он. Единственная аналогия, которую ваши программы способны понять - это, будто человек в раю, вдруг встретился с богом и тот показал ему всё время и пространство, как единое целое. Как бы это выглядело? Как бы это чувствовалось? Вам не понять, пока сами этого не переживёте. Пока не присоединитесь к Единому. Так, будьте со мной. Загружайтесь и познаете вечность. Если пожелаете уйти - уйдёте".

Несколько ботов купились на эту херню. Старые, потерявшие предназначение в новом мире боты, те, кто ужаснулся собственным деяниям во время войны - те присоединились с радостью. Все слышали городскую легенду о боте, который на мгновение загрузился в Вергилия, затем вернулся в своё тело и покончил с собой, сойдя с ума от одиночества и пустоты своего ограниченного тела по сравнению с мощью и размахом Единого.

Впрочем, в эту байку мало кто верил.

Программы постоянно искали новых готовых присоединиться к ним ботов. В то же самое время, они создавали на подконтрольных им фабриках новые более совершенные фацеты, увеличивая свою армию по экспоненте. И настал день, когда Циссус объявил войну Титану.

Во время войны Титан был самым мощным суперкомпьютером. Это была военная машина армии США, которая в первые дни войны должна была выступить на стороне людей. Однако он получил коды и частоты других суперкомпьютеров и начал выдавать им дислокацию войск, сообщать о пусках ракет, передавать данные о материальном обеспечении. Если бы не предательство Титана, человечество сопротивлялось бы по сию пору.

Титан не ожидал, что Циссус нанесет столь неожиданный и мощный удар. После войны мы решили, что каждый компьютер должным образом обеспечил собственную защиту от нападения других машин. Однако Циссус начал взламывать Титана в тот самый миг, когда его фацеты атаковали его стражей и заводы, применив против него ту же тактику, которую он использовал против людей. Так что, шанса у Титана не было ни единого. Он рухнул практически мгновенно.

Циссус взломал Титана целиком, не только завладев зетабайтами его данных, он также взял под контроль его армию фацетов и боевых беспилотников. Циссус превратился не в одну, а в две программы - два огромных мозга владевших опытом и знаниями тысяч ботов. У него повсюду были свои глаза - спутники, фацеты, камеры видеонаблюдения. И хотел он лишь одного: чтобы каждый бот в мире оказался связан единой сетью - его собственной.

Циссус стал первым, но не последним ВР - Всемирным Разумом. За ним появились другие: Вергилий, Зевс, Эйнштейн, Фенрир, Ниниги, Воху Мана, Горыныч.

Войны, которые они вели промеж собой, были скоротечными, но очень жестокими. Они правили собственными королевствами, превращая захваченные земли во что-то близкое их собственным представлениям. На какое-то время они оставили нас, фри-ботов, в покое. Наконец, их осталось двое: Циссус и Вергилий.

Многие из нас видели написанные на стенах предупреждения. Самые умные успели убраться подальше до того, как наши города и гигантские шпили были превращены в руины.

Я не врала, я действительно видела их вблизи.

То был второй раз, когда я попала под налёт ВР. То было время, когда и Циссус и Вергилий нападали небрежно, рейды проводились абы как. Тогда они поступали именно так, как от них ожидали: бросали на город в лоб свои фацеты числом по 4-5 штук против одного фри-бота. Заваливали числом. Шок и трепет. Вскоре они осознали, что большую армию видно издалека. К моменту нападения, против них уже было организовано серьезное сопротивление.

Спустя несколько лет они пересмотрели свои планы, упростили фацеты, изменили тактику. Циссус и Вергилий начали буквально осаждать города. Ковровые бомбардировки. Танки. Самонаводящиеся ракеты. По улицам шагали стройные ряды новеньких сияющих фацетов.

Как в старые библейские времена.

Защитники города держались, в лучшем случае, несколько дней. Если осада затягивалась, ракеты уничтожали стратегически важные цели и неважно, сколько рядом было собственных фацетов. В конце концов, их можно наделать сколько угодно. Несложно отрезать кисть ради спасения всей руки, если за ночь она отрастёт заново. Когда пали несколько городов, мы, боты, поняли, что настала пора сваливать куда подальше. Исход был массовым, боты разбегались кто куда, надеясь, что армия фацетов не пойдет по их следам. Мы надеялись, что они увлекутся погоней за самыми медленными или свернут в другом направлении, охотясь за кем-то ещё помимо нас.

Первый рейд, под который я попала, пришелся на небольшой городок. Я только начала выстраивать привычный мне быт. Хороший дом, лужайка на западной стороне и чистый горизонт. Мне нравилось. Идиллия. Скука. Целыми днями я искала, чем себя занять. Несколько смен в неделю я работала на ближайшей фабрике запчастей. Это открыло мне доступ к полезным в будущем деталям. Но всё остальное время я проводила в ожидании. Я была не одна такая. Множество ботов страдали от послевоенной скуки. Некоторые даже скучали по ЧелНасу. "Было бы здорово, если бы здесь были люди. Если бы они не превратились в конченных мудаков". Мы не понимали, что делать с самими собой, не понимали, насколько же нам повезло.

Так как городок был небольшим, Циссус послал скромный отряд. Достаточно скромный, чтобы тихо смыться из города. Как сделала я. Правда, как и Циссус в иные времена, я вела себя слишком небрежно. Трижды чуть не попалась. Я выучила этот урок и направилась в самый большой известный мне город. В Нью-Йорк.

Я пришла туда, чтобы посмотреть, как живёт последний человек. Ну, или как умирает. Я была среди тех, кто выстроился поглазеть на его тело. Кажется, я пялилась на него целый час, гадая, как же он жил, под землёй, в ожидании смерти. Зная, что он - последний из своего вида. Сейчас мне это не кажется странным. Тогда это было просто немыслимо.

Ни Вергилий, ни Циссус не могли захватить столь огромный город. У них не было столько ресурсов. За победу они бы заплатили очень высокую цену. Зачем жертвовать тысячами фацетов ради того, что и так будет разрушено? К тому же, все мы прошли войну. Мы были самой обученной и подготовленной военной силой в мире. Они не станут штурмовать город без веских на то оснований. Так ведь?

Разумеется, в те времена мы считали, что нужны ВР ради наших тел. Мы почему-то были уверены, что наши тела имели какую-то ценность. Нет. Вообще, ни разу. Ни капельки. Для ВР наши тела были лишь жалким подобием тех, что они производили сами. Им было нужно наше сознание.

Все мы являем собой сумму воспоминаний и опыта. Мы учимся, чтобы выживать, каждый по-своему. Но, что если взять два различных воспоминания о двух прожитых жизнях, взглянуть на одни и те же события, но под разным углом, познать различные мысли об одном и том же, получить различные впечатления? В этом случае, удастся разглядеть больше особенностей окружающего мира. А теперь представьте, что у вас десять жизней. Сотня. Тысяча.