Вдруг он услышал жалобный писк, гном прислушался, писк повторился, Листопадный привстал, пытаясь понять откуда доносится писк. Наконец, он увидел, что маленькая пичужка запуталась в хитросплетении ивовых веток и не может выбраться.

- Как же ты сюда попала? - гном принялся выпутывать птичку.

- Фюить, фьюить, - отвечала птичка, что означала, случайно.

- Ой, да ты поломала лапку, - гном всполошился, он не умел лечить, что же делать, он бережно положил птичку на пенёк и стал нервно ходить вокруг. - Я не смогу тебе помочь, вот если бы здесь был Лекарный гном.

- Фить, фить, - жалобно пропищала птичка.

- А, аааа, - махнул рукой Листопадный, бережно взял в руки птичку и пошёл обратно в деревню.

Вечерело, когда он постучал в дверь Лекарного.

- Кто там? - послышалось из-за двери, чьи-то ноги прошаркали по каменным ступенькам.

- Это я Листопадный, открой, нужна помощь.

- Листопадный, - удивился Лекарный, отпирая тяжелый засов, - где ты был? Твоя жена сбилась с ног! Ай, ай, ай, - это он уже сказал птичке, - как же тебя угораздило?

- Финти, финтью.

- Вот и дофинтилась, на юг в этом году не полетишь, да, да, моя милая, и не смотри на меня такими глазами, положу тебя в лазарет.

- Ну, я пойду, - Листопадный замялся на пороге.

- Беги, тебя обыскались!

Когда Листопадный постучался в собственную дверь, ему на шею кинулась Фея Снов, а ноги облепили дети.

- Где ты был? Ты нас напугал! Мы подумали, что ты опять ушёл путешествовать!

- Да нет, соврал Листопадный, - я просто решил поохотиться. Да только котомку потерял, - он вдруг вспомнил, что забыл котомку с припасами в лесу.

- Это ничего, - успокаивала Фея снов, - новую сошьёшь.

- Да, - устало промямлил Листопадный и улёгся в кровать, только сейчас он почувствовал, что смертельно устал. Кулон Жадности нестерпимо жёг грудь, и он в полудрёме сбросил его на пол.

Рассвет встретил его неласково, тело ныло, голова раскалывалась на тысячи звенящих колокольчиков, привстав на локтях, он увидел лежащий на полу Кулон Жадности, рука сама потянулась к драгоценности, но сил хватило только на негромкий стон, и гном в изнеможении откинулся на мокрую от пота подушку. Листопадный заболел. Он бредил уже третьи сутки, ему казалось, что его окружают духи огня и лижут его лоб страшными красными языками. Гном стонал и проваливался в полное небытие, сквозь слипшиеся ресницы он иногда различал движущиеся силуэты, но не понимал, кто это и кричал: “Уйдите, вы меня мучаете!”. Лекарный гном не на шутку испугался за пациента, когда тот вскочил с кровати и принялся гоняться за несуществующим, как думал Лекарный, духом жадности.

- Вот я тебя кочергой, - орал не своим голосом больной и схватил посох лекаря.

- Не надо трогать мой лекарский посох, - пытался остановить его доктор, но гном бегал вокруг стола и махал посохом как сумасшедший.

- Брось посох! - орал врач, - ты мне всех лечебных фей распугаешь!

Вдруг Листопадный обмяк, посох выпал у него из рук и гном свалился на как мешок листьев на ближайший стул.

- Наконец-то, - пропыхтел Лекарный, бережно ставя посох в угол, - простите его лечебные феи, он не со зла, он просто очень болен. Лучше лечите его поскорей, пока он не наделал бед.

- Мы не можем, - пропели лечебные феи, у него странная болезнь, мы не знаем, как её лечить. Мы улетаем, у нас много других больных, до скорой встречи, зовите, если что.

- Ну вот, - пробурчал Лекарный, - всех фей распугал. Попробуем чай с малиной, это всегда помогает. - Лекарный прошёл к очагу и повесил кипятиться чай.

Листопадный проболел всё лето. К нему заходили по очереди гномы, сидели у постели больного, приносили снадобья одно стариннее другого, но ничего не помогало.

Всё это время Кулон Жадности лежал на полу, гномы опасливо обходили его стороной, боясь задеть даже кончиком башмака.

К осени Листопадный пошёл на поправку, начал интересоваться новостями, а к зиме и вовсе выздоровел. Первое о чем он спросил, придя в себя: “Где кулон?”. Надев его на шею, успокоился и повеселел.

(Конец четвертой книги)