Литмир - Электронная Библиотека

Отчего горевать? Вокруг тебя разные люди, прямо или косвенно имеющие отношение к этой СИСТЕМЕ подавления и осуждения. И ты чувствуешь себя среди них словно рыба в воде. И более того. Тебе, уверен, очень хорошо с этим студентом, с этим младшим Носиковым, которого ты, видимо, по-настоящему любишь, хотя я, например, никак в толк не возьму, что ты могла в нем найти. А если уж и не любишь, то, во всяком случае, явно предпочитаешь его своему мужу и даже не скрываешь этого факта перед широкой публикой.

Что же касается того, чтобы помочь мне, так это твое заблуждение, хотя, безусловно, вполне искреннее заблуждение. Нет никаких сомнений, что очень многие твои знакомые, служащие этой конторы, пошли бы навстречу, если бы ты попросила их об этом. Более того, думаю, сделали бы буквально всё, что ты от них попросила бы. Но кто они, эти твои знакомые? Служащие нижнего звена. А возможность решительного изменения хода моего судебного дела лежит далеко за пределами их полномочий. Здесь требуется вмешательство чиновников самого верхнего уровня, имеющих доступ к тайным пружинам и механизмам этой огромной машины. Так что вот тебе мой низкий поклон, мы расходимся, как в море корабли. Я буду делать то, что мне по силам, и смогу, наверное, свершить то, что на роду написано. А тебе, как это ни прискорбно, следует оставаться в объятиях своего скверного мальчишки, который почему-то для тебя важнее всего нашего необъятного, свободного и довольно-таки совершенного мира.

– Нет, нет, не уходи, прекрасный, необыкновенный человек! – закричала Нюра и схватила Бориса за руку. Ее маленькие ноздри раздулись и округлились от переживания, а губы раскрылись будто бы в ожидании поцелуя. – Неужели ты вот так возьмешь и уйдешь? Неужели я зря тебя встретила после десяти лет ожидания? Ты неверно обо мне думаешь, я совсем не такая. Совсем, совсем не такая. Побудь еще со мной хоть недолго, умоляю тебя. Если ты был влюблен в меня в школе, как ты сказал, неужели теперь я совсем ничего для тебя не значу, что ты не хочешь побыть со мной хоть немного времени?

– Тебе действительно необходимо, чтобы я остался? Пожалуйста, останусь. Времени у меня предостаточно, я ведь освободил день, считая, что сегодня будет заседание комиссии. Тебе совсем не нужно на меня обижаться. Я сказал только лишь о том, чтобы ты ничего не предпринимала в отношении моего дела. Поверь мне, милая, милая Нюрочка, мне совершенно безразлично, как будет идти и чем закончится начатый ими этот бездарный процесс. Все, что происходит в отношении меня в недрах этого гигантского спрута, вызывает у меня только гомерический хохот. Я не удивлюсь, если вскоре выяснится, что мое дело по чьей-то небрежности, лени или недомыслию уже давно закрыто. Но не исключено, что здесь принято совсем другое – делать вид, что расследование идет полным ходом, в надежде окончательно запутать и запугать несчастного обвиняемого с тем, чтобы подтолкнуть его дать им приличную взятку. Вот здесь, Нюрочка, ты была бы очень полезна, если бы сообщила какому-нибудь скользкому типу вашей конторы, любящему распускать слухи, сообщила бы ему, что на меня в этом смысле они никак не могут рассчитывать, что бы они там ни вытворяли и как бы они ни фордыбачили. Не получат они от меня ничего, а я уж позабочусь, чтобы ударить по ним, да так, чтобы все огромное, но хрупкое здание этой конторы затряслось и рассыпалось бы до основания. Я уж об этом всяко позабочусь. Забыл тебя спросить, интересно, ты вообще-то знакома с этим следователем Плоским?

– Какой ты, Боря, все-таки смешной. Я же предложила свою помощь не просто так. Я как раз и рассчитывала на Ленина Ивановича. Ты, правда, посчитал, что это совсем никчемный человек и его мнение ровно ничего не значит. Кто я такая, чтобы сомневаться в твоих словах? Раз ты сказал, то, возможно, ты и прав. Но ты, верно, судишь по Эсмеральде Вагиновне. Здесь я с тобой, может, и соглашусь. Она приходит сюда не каждый день, а только тогда, когда вызывают. Остальное время она занимается семьей. И мне кажется, что там, в семье, она глубоко несчастна. Мне очень жаль ее. У нее муж… Он такой человек, ты знаешь… Мне неудобно говорить. Получается как бы обо всех кавказцах, это вообще-то нехорошо. Одним словом, он предпочитает мужчин. Но к жене остаются требования – прибери, купи, приготовь, накорми. Живет без ласки. Как Мистер Икс: «Живу без ласки, боль свою затая…» Я, например, жалею ее и потому многое прощаю. А Ленин Иванович – это совсем другое дело.

– Да, я хотел спросить тебя об этом мальчике, который провожал меня в зал заседаний. Это не твой сын?

– Нет, это как раз сын Ленина Ивановича. Он часто здесь бывает, все знает, и ему нравится участвовать в работе комиссии. Ну не в работе…

– Так, я понял это. И что Ленин Иванович? Продолжай.

– Дознаватель приносит ему огромный отчет. А он перерабатывает, что-то добавляет, делает выводы. И его доклады поступают наверх. Если он пишет такие большие доклады, значит, для кого-то наверху это все-таки имеет какое-то значение.

Не стоит этого недооценивать. Он тоже часто работает по ночам, чтобы вовремя выполнить задание высшего руководства. У нас много проблем из-за этого. Вот заседание закончилось. Мы перенесли из кладовки всю нашу мебель, вещи, я люблю, чтобы дома все было удобно и уютно. Перенесли, поставили, разложили. Ложимся спать. А посреди ночи Ленин Иванович приходит. То ему свечу надо, то ночник на батарейке. Я тебе уже говорила: муж спит – хоть из пушек пали. Мне кажется, я понравилась ему сонная. Ну еще и в почти раздетом виде. Вот он и повадился приходить по ночам. Не подумай чего. Видимо, посмотреть хочется. То он, то Эсмеральда. Но мне кажется, он ко мне не просто так ходит. Сказал, что, как увидел меня в постели… В общем, что я такая, что он теперь меня всю жизнь не забудет. Так и сказал мне, не в присутствии мужа, конечно.

Вот он пишет, пишет доклады весь вечер и полночи, а потом ко мне – подержать за ручку – и только. А доклады он о тебе пишет, я это точно знаю, ты главный его подозреваемый.

Но мной он явно интересуется, так что, думаю, у меня есть шанс через него как-то повлиять на решение твоего вопроса. Удивлен? Не удивляйся. Ты для меня важнее всех остальных. Потому что, если ты прислушаешься ко мне и поверишь в мою искренность, тогда, может быть, когда-нибудь ты захочешь забрать меня отсюда. А я уж буду тебе верной подругой, только с одним тобой буду спать. А может, если, конечно, я тебе понравлюсь и ты захочешь этого, могу стать тебе верной женой. Я уверена, что тебе будет хорошо со мной. Потому что – смотри, видишь, какое у меня гибкое и мягкое тело? Для семейной жизни это очень даже важно.

Борису было крайне любопытно все, что она говорила. Но ему совсем не хотелось показывать, что это хоть как-то его заинтриговало, он решил больше ни о чем Нюру не расспрашивать, однако неизвестно по какой причине с его языка сам собой соскочил вопрос:

– Почему ты так уверена, что следователь тобой интересуется? То, что он говорит, – это просто слова, это ровно ничего не значит.

– Что же я – совсем глупенькая? Вчера приходил ко мне Олег по его поручению и принес пару чулок. Будто бы за то, что я убираю зал заседаний. Такое объяснение – это, конечно, полная ерунда, а не объяснение вовсе. Убирать зал – моя обязанность, и мужу за это идет прибавка к зарплате. И потом, я вижу, как он на меня каждый раз при встрече смотрит маслеными глазами. Что же ты считаешь, чулочки – это просто так?

Нюра подняла юбку и вытянула ноги:

– Тебе нравится?

– Что, чулки или ноги?

– Ноги, ноги, – Нюра повторяла это нежно и вкрадчиво, поднимая юбку все выше и выше. До тех пор, пока не стали видны ее беленькие трусики. – Положи сюда руку, попробуй на ощупь, какие у меня нежные шелковистые трусики, приятные, правда?

Вдруг она остановилась, тихонько отвела руку Бориса в сторону, но не отпустила и прошептала:

– Не нервничай, все в порядке. Но ты должен знать, что мы сейчас не одни, за нами следят.

Борис обернулся и увидел в двери зала бледного, с впалой грудью и рыжеватой бородкой, младшего специалиста, любовника Нюры. Видимо, он понимал тщедушность своего телосложения и для пущей важности задумчиво теребил редкую бородку а-ля Свердлов. Борису было интересно без спешки и обстоятельно рассмотреть студента – инициатора скандального происшествия в зале заседаний на прошлой неделе. И этот никчемный, неряшливо одетый, совершенно нереспектабельный человек обречен со временем занять самые высокие посты в СИСТЕМЕ, а то, глядишь, и в государстве рабочих и крестьян. Тот еще типчик.

5
{"b":"620957","o":1}