-Гляди!- вдруг вскрикнула Халина , дернув Конана за рукав.-Что это!

   Волк на глазах превращался в человека. Появились очертания головы туловища, ног и рук. Кисть правой руки у него была отрублена. Человек лет около сорока на вид был одет в простую рубаху и короткие кожаные штаны. На его голове росли рыжеватые волосы, лицо было хмурым, а крючковатый нос глубоко посаженные глазницы выдавали злобный и угрюмый характер.

   -Так это же мой двоюродный дядя! - с ужасом воскликнула девушка.-Мои покойные родители не любили его и, хотя он жил неподалеку от нас, я его всегда избегала, особенно после того случая, когда два года назад он едва не лишил меня невинности. Как мне тогда удалось вырваться от него, сама не знаю. Мне едва исполнилось пятнадцать лет, а он был сильный как зверь, набросился на меня и одним движением руки разорвал на мне платье ...

   -Сейчас не до воспоминаний,- прервал ее Конан.-Давай его быстро зароем и будем поторапливаться, а то с минуты на минуту начнется дождь.

   ...Спустя час они сидели на опушке леса под деревом, к которому совсем недавно была привязана Халина и слушали, как первые капли дождя барабанят по ветвистой кроне. Жеребец стоял неподалеку, щипая молодую сочную траву. Девушка одела рубаху и штаны, которые нашлись у Конана в седельных сумах и, хотя они были ей явно велики, все же так было лучше, чем в рубахе,которая была на ней раньше.. Перед ними горел неяркий костер, было тепло и уютно.

   -Тебе нельзя возвращаться в деревню,- сказал Конан .-Твои односельчане могут подумать, что ты убежала от волколака и опять отведут тебя в лес.

   -Но я могу показать им место, где мы зарыли труп дяди,-возразила девушка.

   -Если они узнают, что волколаком, который погубил столько жизней, был твой дядя, тебе придется плохо,-заметил киммериец.- На тебя все будут коситься, а то и того хуже...

   Он не договорил, но Халина поняла, что он имеет в виду и лицо ее омрачилось.

   -У меня есть дальние родственники в Акбатанане,-сказала девушка,-это недалеко отсюда.

   -Я знаю,- кивнул Конан,- сам направляюсь туда. Поживешь у них, а там и замуж выйдешь,- ободряюще улыбнулся он

   -Мне никто не нужен,- вдруг шепнула ему на ухо девушка ,обвив шею Конана руками, и они мягко опустились на траву, сплетясь в объятиях.

   В Акбатанане,куда они прибыли на следующий день после обеда. Конан приобрел Халине приличную женскую одежду и отдал ей половину остававшихся у него денег. Простившись с девушкой, которая ушла к родственникам, киммериец стал искать таверну подешевле. Прохожие, к которым он обратился за советом, порекомендовали ему остановиться в "Золотом фазане", расположенном на соседней улице. Но ,хотя действительно, цены в ней оказались весьма умеренными, Конан прикинул, что денег ему хватит не больше, чем на три дня. Заплатив хозяину "Золотого фазана" за ночлег, он заказал скромный ужин и кувшин с пивом, усевшись за свободный стол. Впрочем, столы и так почти все были свободными, кроме него самого, в зале находилось не более десяти посетителей, которые не спеша потягивали пиво из глиняных кружек и лениво обменивались между собой немногими словами.

   Объединенный разум членов Высшего Совета разорвал матрицу пространства на ничтожную долю секунды, но этого хватило, чтобы Тургэт оказался в четверти лиги от Акбатананы. Его появления из ниоткуда никто не заметил и, внимательно оглядевшись по сторонам, он,не торопясь, направился к городским воротам. Стражники, игравшие в кости, не обратили на его появление никакого внимания, видимо, посчитав за местного жителя и Тургэту даже не пришлось колебать магическое поле для отвода им глаз, как он вначале собирался сделать. Оказавшись в городе, он осторожно проник в мысли нескольких прохожих и выяснил, что на соседней улице находится таверна "Золотой фазан", которую иногда посещают наемник. Он направился туда и, открыв тяжелую дверь, оказался в зале, где находилось около десятка посетителей , сидевших за столами. На солдат удачи никто из них не походил, за исключением черноволосого гиганта с синими глазами, сидевшего за столом у самой стойки. На нем была одета стальная кираса, а на поясе в ножнах висел меч. Заслышав звук открывшейся входной двери, он мимолетно взглянул на вошедшего и их взгляды на мгновение столкнулись. " Кажется, это тот, кто мне нужен!"- подумал Тургэт и направился к его столу.

   Однако, Конан, мельком ,взглянув на нового посетителя таверны,почти сразу же утратил к нему интерес, так как он мало был похож на того, кто нуждался бы в услугах наемника. В это время смазливая официантка в короткой юбке, едва прикрывавшей ее бедра, бухнула на стол перед ним кувшин с пивом и глиняную кружку. Оглядев могучую фигуру киммерийца, она многозначительно подмигнула и, кокетливо улыбнувшись , удалилась на кухню. Конан превосходно понял ее взгляд, но лишь равнодушно пожал плечами .Чтобы переспать с этой красоткой, нужны были деньги, а их у него как раз и не было. Тем более, минувшую ночь он провел в объятиях Халины, оказавшейся неутомимой и ненасытной в любовных утехах, поэтому сейчас ему хотелось наесться до отвала и отправиться спать в комнату, которую хозяин таверны выделил ему на втором этаже здания. Но едва он наполнил кружку пивом и поднес ее к губам, как на скамейку за его столом, по-хозяйски, уселся давешний незнакомец, который минуту назад перешагнул порог таверны.

   Его бесцеремонность не произвела на киммерийца особого впечатления, он и сам не любил вычурных речей и предисловий, догадавшись , что у того есть к нему какое-то дело. Поэтому он сделал добрый глоток пива и .отставив кружку в сторону, вопросительно посмотрел на незнакомца. Тот был не высокий, но коренастый, коротко подстрижен, с уверенным взглядом карих глаз. Лицо его было смугловатым, как и у самого Конана,но с оливковым оттенком. На нем был скромный костюм путешественника, а на голове бархатный синий берет. За то короткое мгновение, пока Конан молча рассматривал его, Тургэт уже успел проникнуть в мысли киммерийца и узнал главное, что ему было нужно,этот северянин действительно был наемником, который остро нуждался в деньгах. Спрятав затаенную улыбку, Тургэт спросил:

   -Как я понимаю, ты наемник и не прочь заработать, скажем, десять золотых туранских империалов?

   Это были большие деньги, особенно для Конана в его нынешнем положении, однако усилием воли, он придал своему лицу непроницаемое выражение и, словно бы нехотя, ответил: