Как только темноволосый мужчина заметил на себе взгляд Инка, он кивнул куда-то в сторону, а потом улыбнулся белесому. Так по-доброму. Это расслабило, успокоило.

Он дождался.

Пока похититель стоял спиной к лобовому стеклу, с обеих сторон машины выбежали два человека, держащие в своих руках огнестрельное оружие, целясь в преступника.

— Выложите любое оружие на землю, освободите руки и заведите их за спину. — Раздался строгий, даже какой-то низковатый женский голос. Было видно, что мужчина растерялся. Обернувшись, он увидел перед собой двух людей, направляющих на него свое оружие. Из его рук даже выпал телефон, а сам он замер, окутанный страхом. Провал. — Оружие на землю и руки за спину. — Повторила девушка. Похититель не посмел сопротивляться, достал пистолет и положил его куда приказали, после чего завел руки за спину.

Брюнет направился к мужчине, попутно доставая наручники и не убирая свое оружие с прицела. Зайдя за спину похитителя, он слегка пнул пистолет подальше от злоумышленника, после чего надел металлические оковы на его руки. Прежде чем уводить арестованного в неподалеку стоящую ГБР-овскую машину, темноволосый провел обыск, дабы исключить наличие смертельно опасных орудий у арестанта. Попутно найдя ключи от машины, он кинул их своей напарнице, которая сразу же направилась к запертому Инку.

Получив глоток свежего воздуха, юноша набросился с объятиями на девушку, чьи жемчужные волосы были собраны в высокий хвост, а единственный открытый любому взору глаз удивлял своим необычным цветом. Нижняя часть радужки была интенсивно-синего цвета, а после оттенок плавно уходил в красный. Весьма редкое явление.

— Спасибо.

— Инк, снова ты попал в неприятности. — Она ответила на объятия и посмотрела на приближающегося к ним брюнета, держащего преступника. — Рипер, что у него?

— Пистолет конфискован. Более оружия нет, документов тоже. Надо обыскать машину и пробить номер, по которому он говорил. — Голос брюнета казался каким-то певучим, бархатистым, но низким. — Я пока уведу его, а ты начни обыск. — Получив кивок со стороны девушки, он ушел.

— Инк, что ему было нужно?

— Не знаю, он говорил что-то про то, что я должен обогатить их.— Как-то неуверенно выдавил из себя юноша, пытаясь перебрать в голове все детали недавней поездки. Девушка же, отпустив его, поднялась и начала обыск машины.

— Тебе нужно залечь на дно. — Серьезно процедила она, осматривая салон. — В последнее время покушения на тебя уж больно участились. Мы с Рипером можем просто не успеть.

— Но…

— Это не обсуждается. — Не дав возразить, оборвала она его. Инк же умоляюще посмотрел на свою несостоявшуюся опекуншу.

— Можно хотя бы домой заехать?

— Ладно. — Выдохнула она. — Только ненадолго. Но сперва мы увезем этого мужчину в участок и реквизируем его машину.

***

Добравшись до родного дома, Инк первым делом поставил телефон на зарядку и, включив его, нашел номер Эррора в контактах. Он уже готовился позвонить ему, но мобильный резко оказался выхваченным из рук юноши.

— С ума сошел? — Прокричала девушка, выбрасывая средство связи в сторону. — Тебя преследуют, а ты еще с кем-то связаться хочешь? Совсем жизнь не мила?

— Но… Это важно.

— Заруби себе на носу…

— Гено, дорогая, не горячись ты так. — Вмешался брюнет, подошедший к разозлившейся девушке. — Может он своему любимому человеку хочет сообщить, что все в порядке. Чтобы его не теряли.

— Без разницы! — Вскликнула она, смотря прямо в глаза своему напарнику. — Его жизнь под угрозой.

— Ну, развалинка моя, не делай из мухи слона.

— Не называй меня так. — Пробурчала девушка, отводя взгляд от приобнявшего ее Рипера.

Наблюдать за этими двумя супругами было интересно, ведь Инк всегда очень волновался за их отношения. Но сейчас важнее было связаться с Эррором, поэтому он, взяв ручку со стола, поднес ее к руке, но написать на ней что-то вновь не позволила девушка, выстрелившая в ни в чем неповинный предмет канцелярии. Части ручки разлетелись в разные стороны, а пуля прошла сквозь стоящую рядом баночку с краской, разбив ее.

— Что ты делаешь? — Подозрительно покосилась на художника Гено. Ей хорошо были известны подобные способы связи.

— Звезды, пытаюсь сказать своему соулмейту, чтобы он не волновался. — Закатив глаза, пробурчал он.

— Инк, послушай меня, сейчас ты соберешь минимум необходимых вещей, и мы поедем в «Лавр».

«Дорогая, будь помягче с ним. Ты же слышала о смерти Блу. Ему и без того плохо.»

«Рипер, даже не пытайся. Ему ни с кем нельзя связываться. Любая оплошность, и его вычислят.»

«Ты слишком критична, все не так серьезно. Не накручивай себя, он уже давно не ребенок и сам знает, что нужно делать.»

Но начавшийся мысленный диалог двух супругов был прерван вспылившим художником.

— Что такого в желании дать своей родственной душе какой-нибудь знак? Вы ведь тоже соулмейты. Гено, разве ты не понимаешь?

— Твой отец доверил мне охранять и беречь твою жизнь, и если с тобой что-нибудь случится… — Девушка заметно погрустнела. Она однажды уже оплошала. Не успела спасти того, кого должна была охранять. Один раз уже подвела отца художника и дала себе слово, что никогда и ни за что больше никого не подведет. Лишние уши были ни к чему. Никто не должен знать, где будет пребывать Инк, пока федеральная служба безопасности вычисляет и устраняет любую угрозу для его жизни. Даже самые близкие и дорогие ему люди не должны знать. Для их же безопасности. Но правильно ли она делает? Ошибается ли?

В свое время Гено и Рипер должны были стать опекунами Инка, в случае, если с его отцом что-то случится. Даже документы были уже оформлены. Супруги ненамного старше художника, лет на девять-десять, но после смерти его родной матери они помогли ему, стали его второй семьей. Гено даже почти заменила ему мать, заполнила ту пустоту, что родилась в душе маленького парнишки. Рипер же был неотъемлемой частью этой семьи, второй отец, а позже — единственный. Только вот Инк уже был совершеннолетним, когда лишился кровного отца, поэтому и документы об опекунстве не вступили в силу.

Но юноша все равно был для этих двоих как сын. Он был им очень дорог. В общем-то, как и они ему. Забавно, работали телохранителями его отца, а в итоге стали новой семьей художника. В прочем, Гено ни на минуту не прекращала корить себя за то, что не выполнила свои обязанности. В ее голове постоянно проносились последние слова его кровного отца: «Защищай его, береги его». Как ножом по сердцу.

— Она остынет. — Рипер положил свою руку на плечо Инку, как бы успокаивая того. — Пока важнее не поймать хвост и добраться до «Лавра». Если этот мужчина был из какой-нибудь крупной преступной группировки, они просто так от тебя не отстанут. Даже здесь слишком опасно находиться.

Белесый опустил голову в пол. Он понимал возможную серьезность ситуации, он понимал, что Гено просто беспокоится за него, что она просто хочет уберечь его от любой опасности. Но неужели Эррор не имеет права знать? Хотя бы о том, что Инк на время пропадет, но с ним все будет в порядке и беспокоиться не нужно.

Незаметно художник закинул в карманы парочку маленьких баночек с красками и первую попавшуюся кисть. На диалог не хватит, зато ландыши можно будет подрисовывать. Есть ли от этого польза? Так Эррор будет знать, что Инк еще жив, что он не бросил его. Хоть что-то.

***

Прошел почти месяц с тех пор, как Инк, вместе со своими несостоявшимися опекунами-телохранителями начал жить на закрытой территории. «Лавр» — защита, победа, бессмертие, символ тайных знаний. Такое название этому особняку за городом дала его родная мать. Именно она и научила художника языку цветов и любых других растений, когда тот был еще мальцом. Даже находиться здесь было как-то не по себе. Мало того, что воспоминания из детства разъедали душу, так еще и невозможно было найти себе места, видя, как переживает за него Эррор.

Инк часто ругался по этому поводу с Гено, пытался убедить ее, что от оповещения соулмейта никто за ним не придет и не убьет его, но та оставалась непреклонна. Даже как-то умудрялась пресекать все попытки художника связаться со своей родственной душой. Постоянно проверяла, не написал ли тот чего на себе. Инк с трудом убедил опекуншу в том, что ландыши — необходимость. Что это их связь и им нельзя пропадать, иначе последствия могут быть не из лучших. Наверное, если бы не Рипер, она бы и ландыши рисовать не позволила.