Указанная семья и правда жила совсем близко. Поблагодарив водителя и взяв с него обещание ждать, мы, пыхтя, вытащили из багажника пакет, подписанный «Лукашенко», и потащили его к дому под удивленными взглядами сидящих на скамейках бабулек.

В подъезде было грязно, накурено и пахло чем-то отвратительно кислым. Мы поднялись по лестнице, стараясь не дышать, и разглядывали по пути старательно изрисованные и исписанные матерными словечками стены. Я даже немного пополнил свой словарный запас, никогда бы не подумал, что буду делать это в таких условиях.

На пятом этаже Юри остановил меня и указал рукой на крайнюю дверь слева.

Даже по двери, грязной, ободранной и старой, было видно, что семья эта явно лишними деньгами не обладает. Я, перехватив пакет поудобнее, смотрел, как Юри стучит. Никто не откликнулся. Он постучал еще раз.

За дверью послышались шаркающие шаги и хриплое «Хто там долбится?». Я мысленно дал пинок своему живому воображению.

- Добрый день, это Юри, я звонил вам вчера по поводу вещей для ваших…внуков?

С той стороны защелкали бесконечные замки и зазвенела цепочка. Я закатил глаза – сколько предосторожностей, было бы еще что красть!

Дверь приоткрылась, и наружу высунулось личико пожилой женщины, изборождённое морщинами.

- Юрий?

- Юри. Это я, - он помахал рукой. Она, прищурившись, оглядела сначала его, а потом меня.

- А это кто?

- Это Виктор, я говорил вам о нем.

- Тебя пущу, а его нет, хто знает, что за человек, вдруг преступник какой.

Мы с Юри недоуменно переглянулись. Ну да, преступник, конечно. Мечтаю украсть эту славную дверь, которую словно сто котов месяц драли!

- Я за него ручаюсь, он не преступник. Это его вещи.

- И чо? – бабка, кажется, была нерушима, аки скала. Юри вздохнул и виновато посмотрел на меня, забирая пакет.

- Извини, - шепнул он. – Я быстро.

Пока хозяйка закрывала передо мной дверь, я слышал, как Юри спрашивает ее:

- Ваши внуки дома?

Дверь захлопнулась перед моим носом, не позволив услышать ответ.

Неужели для бабок я и правда похож на преступника? Или это у нее просто паранойя?

Я покусал нижнюю губу, пожал плечами, спустился на пролет ниже, оперевшись поясницей о перила лестницы, и вошел в режим ожидания.

Дверь открылась спустя минут пять, и Юри вышел на лестничную площадку, держа в руках полиэтиленовый пакет. Суровая бабка выглянула следом.

- Храни вас Бог, мальчики, чтоб все такими добрыми были, как вы! – прошамкала она и скрылась внутри квартиры. За дверью снова зазвенела цепочка и забряцали засовы.

- Ну что? – нетерпеливо спросил я, глядя на спускающегося Юри. Тот неловко пожал плечами, улыбнулся и протянул мне пакетик.

- Она нам шанежек дала, представляешь. Сказала, чтобы я передал тебе, чтобы ты не обижался, что она тебя не пустила, - путано объяснил он. Я засунул нос внутрь пакета – выпечка была еще горячей и аппетитно пахла.

- Жаль, что внутри меня еще живет пирог, который не терпит соседства. Хотя… - я достал одну шаньгу, разломил ее на две части, пачкая пальцы пюре, и протянул одну половинку Юри.

Еще пару минут мы сосредоточенно и молча жевали.

- Если нам каждая семья будет давать еду в благодарность, мы точно обеспечим себе сытую старость, - выдал я, докончив свою половину, и под смех Юри начал спускаться вниз.

В следующей семье нам открыла замученная жизнью молодая мать, от которой, судя по информации Юри, ушел мужчина, оставив при этом детей и выселив из своей квартиры, и теперь она перебивалась по съемным. Она, по крайней мере, пропустила нас в квартиру обоих. Пока дети, две девочки и пацан, носились вокруг нас, радостно пища, она, как я и предполагал, сунула нам дешевых конфет, извинившись, что ничего получше нет пока. Мы поблагодарили, пожелали удачи и ушли.

Затем были еще одна бабушка с внуками, трое матерей с детьми и одна старшая сестра, которая в одиночку воспитывала двух братьев, пока ее отец и мать где-то шатались пьяными. Ей Юри, не сдержавшись, отдал свой дорогой шарф, сняв его с шеи.

Нам встречались разные истории: смерть кормильца; развод и потеря имущества; уход из дома по причине нежеланной для родителей беременности; рождение детей малоимущей малолеткой; просто слишком много малышни по идиотскому принципу «Бог дал зайку – даст и лужайку»; мать, свалившая за границу и оставившая детей бабушке… Я слушал это и понимал, как же мне, черт возьми, повезло, что я живу в нормальной семье.

И лужайку, судя по всему, этим зайкам никто еще пока не предоставляет.

В интернатах нас встречало руководство – туда ушло больше всего одежды, но, глядя на счастливые лица детей, я не ощущал сожалений. Юри стоял за моим плечом, и, переглядываясь с ним, я чувствовал, что делаю что-то хорошее.

Делаю вместе с дорогим человеком.

И это было прекрасно.

========== Глава 11. О подарках ==========

Соревнования были назначены на середину января, и чем ближе становился декабрь – а с ним и мой день рождения – тем больше я нервничал. Тренировки занимали все больше времени, но результат был виден налицо – Яков даже хвалил меня.

Иногда.

После того, как прекращал ругать.

27 ноября, когда я почти задремал на перемене в школе, ко мне подошла Мила. Обычно это уже символизировало проблемы.

- Витя, ты спишь? – промурлыкала она мне на ухо. Я нервно дернул рукой и утвердительно промычал.

- Точно спишь?

- Мгм.

- Хочешь, я расскажу тебе кое-что интересное?

Теперь мое мычание стало отрицательным.

Мила вздохнула и быстрым движением растрепала мои волосы.

- Ну ладно тогда. Я думала, тебе интересно узнать, когда день рождения у Юри, вы же вроде такие друзья, но раз так…

Я подскочил над своим стулом едва ли не на метр, сон слетел, и я схватил ее, уже собирающуюся уходить, за рукав красного джемпера, почти сливающегося по цвету с ее волосами.

- Когда у него день рождения?

- Ух ты, сразу проснулся! Он тебе не говорил, да? – хитро спросила Мила. Я задумался – а ведь и правда, Юри никогда не упоминал о своем дне, а когда я спрашивал, то ловко уводил тему в сторону.

- Почему он не хочет, чтобы я узнал?

Мила дернула плечом.

- Не думай, что ты особенный. Он никому его не говорит, но все близкие люди все равно знают. Я и сама в свое время узнала от его мамы, а не от него самого.

Я знал, что есть такие особи, которые по каким-то причинам не любят свой день варенья и не празднуют его чисто из принципа, но никогда не понимал этого. Для меня это тот день, когда вся семья уютно собирается за столом, а я получаю целую кучу халявных подарков, льгот и поздравлений. А тот факт, что он еще и с Рождеством, правда, не в России, совпадает…

- Ладно, ты скажешь мне дату или мне ее из тебя пытками выбивать? – нетерпеливо спросил я.

- Ты нетерпеливый, вредный и совершенно не романтичный! – заявила мне эта девушка, но потом, увидев мой готовый убивать взгляд, смилостивилась: - 29 ноября.

- Это же послезавтра! Ты не могла раньше сказать?

- Скажи спасибо, что вообще сказала! – обиделась Мила и, развернувшись, гордо пошагала к своей парте.

Ну да, надо бы ее отблагодарить.

Позже.

Числа никогдацатого.

Извечный вопрос – что подарить человеку, у которого есть все?

Я, недолго думая, зашел в инет и так и вбил в поисковую строку, но все варианты были либо какими-то неподходящими, либо слишком дорогими. Я бы, разумеется, не пожалел для него ничего…если бы у меня были эти лишние «ничего».

Поэтому, промаявшись целую ночь, на утро я решил пойти простым путем и написал ему: «Что тебе подарить на ДР? Я не могу придумать».

Ответа пришлось ждать несколько часов, но на третьем уроке мой мобильник завибрировал.

«Покажи мне полностью свою программу».