– Туман, – спокойно ответила она и взглядом показала на озеро.

– Хорошо, – согласился он и, надев шорты, спустился на первый этаж.

В лесу было прохладно. Утро. Где-то там вдалеке, за горизонтом, поднимается солнце. Еще темно, только еле заметная розовая полоска начала проклевываться. Морис подошел к воде, наступил и медленно пошел дальше, будто по отмели. Вода шлепала, обжигая своей прохладой. Туман опустился и расползался в разные стороны, оставляя черноту глади. Морис остановился.

Он порой и вправду был похож на волшебника, который мысленно произносит заклинания, а руками совершает странные пасы, будто хочет вызвать дух воды. Морис стоял прямо, руки подняты, он вдыхает всей грудью воздух, разводит руки в стороны и что-то, еле слышно бормоча, начинает опускать в стороны. Остатки тумана быстро разбегаются в разные стороны, и вода перед ним начинает вздыматься, будто огромный пузырь. Он надувается, все больше и больше, подымается выше, вот уже метр, вот уже два, шар отрывается от озера и все так же медленно уходит вверх. За ним следует Морис.

Нани стояла на берегу и молча радовалась успеху. Он смог. Она знала всегда, что он это сделает. И вот он обуздал воду. Энергия не рассеялась, она замкнулась вокруг него и теперь не выскальзывала. Стало жарко, она положила рядом плед. Ее тело сияло в темноте, вдохнула всей грудью утренний рассвет, а после вошла в воду и поплыла к мужу.

Пропадал неделями, не появляясь в своей новой резиденции. Размер сферы сжался, научился создавать вокруг себе плазменный вакуум, что позволяло ему развивать сверхзвуковую скорость. Морис не ощущал хлопков, которые обычно появляются после того, как объект преодолевает звуковой барьер, ведь теперь он летел быстрее звука. Чтобы не заблудиться на земле и не вылететь за пределы границ государства, где он пока жил, его снабдили небольшим набором оборудования. Навигация оставалась проблемой. Были моменты, когда все же вылетал за пределы страны. Тогда в его сторону вылетали перехватчики, что там думали в войсках противовоздушной ракетной обороны, кто их, знает, но паника была не малая. От перехватчиков он уходил с легкостью. Морис мог делать то, что им и не снилось, мгновенно останавливался и смотрел в хвост самолетам. Его личное гравитационное поле все смягчало. Теперь он мог мгновенно, развить скорость в пять и более раз превышающую скорость звука. Но он хотел большего, не задумываясь над тем, как это вообще опасно. Он сотни раз мог погибнуть: врезался в землю, в небе ударялся в дождевые облака, терял контроль и падал в болотах, подымался и опять взлетал, а порой все кружилось с такой скоростью, что небо с землей несколько раз менялось местами, и он уже не знал куда мчится. Были моменты когда вылетал за пределы атмосферы. Датчики на поясе уже ничего не показывали, у них не было таких цифр, чтобы определить высоту. Порой ему казалось, что может Луну достать. Но не решался на такой самоубийственный поступок.

После таких полетов к нему приходили из службы безопасности и очень-очень просили быть повнимательнее. И каждый раз Морис извинялся, что вот так получилось. А однажды ему заявили, что пора согласовывать полеты, на что он в свойственной ему манере ответил:

– Нет.

Наступила зима. Какой год он уже и не помнил, для него времени не существовало. Он сидел у камина и смотрел на огонь. Задумался и вдруг заметил, что огонь какой-то странный. Его пламя далеко выходит за пределы камина, но предметы рядом даже не дымятся. «Что это?» – подумал он и повернулся к детям, которые лежали на полу и играли в угадайку.

– Вы это видите? – спросил он у них.

– Что? – подняв голову, спросила Иона.

– Огонь.

– Да, – ответила она и продолжила играть.

– Нет, не сам огонь, а что вокруг него, – и тут он осекся. Он смотрел на детей, но видел подобный огонь и вокруг них, только он был беловатый, мягкий, без шипов, а струился ровно и спокойно. Морис встал. Его руки были обычными, никакого свечения. На полу лежала кошка, она спала, вокруг нее тоже был тлеющий огонь, но такой мягкий, желтоватый. Что это? Морис помчался искать Нани, та была в своем кабинете и что-то писала. Вокруг его жены тоже был огонь… Стоп!.. И тут его осенило: это не огонь, это аура! Это состояние души живого объекта. У кошки свой, у детей свой. Он опять сбежал вниз к детям и стал внимательно рассматривать невидимую энергетическую оболочку. Вот это да. Он удивился и, стараясь собраться с мыслями, пошел к жене.

Узнав об этом, Нани схватила карандаши и начала зарисовывать то, что Морис старался описать. Это состояние продержалось еще минут тридцать, а после все пропало. Но если есть начало, то обязательно повторится. Надо только подумать, как.

Морис научился настраиваться и видеть ауру, то, что скрыто в человеке. Также просто он мог отключаться и тогда смотрел как обычный человек. Дети допытывали, может ли папа смотреть сквозь стены, огорчил, сказав, что нет. Но чтобы подбодрить их, добавлял, что пока не может. И те начинали визжать от восторга. У его жены, была ровная, спокойная, как он квалифицировал, голубая аура. А у детей – ровная, белая, а порой и ярко белая, буквально светящаяся изнутри. Когда бывал в городе, Морис брал блокнот и начинал черкать. У людей аура была разной формы: ежик, треугольник, редко шар и яйцо. Но очень часто ауры были изъедены, будто яблоко червяком. Еще была медузная форма, огонь и груша. В общей сложности он насчитал более 45 форм. А вот цветов там было намного больше. В основном присутствовали три или четыре вида цвета. Обычно чем ближе к телу, тем ярче. Но бывало и наоборот: встречались люди, у которых аура менялась как светофор. Он зарисовывал один цвет и пока человек разговаривал по телефону, его цвет менялся. Это эмоции и то, из чего состоит тело, его мысли, его энергетика.

И тут до него дошло. Он ни у кого не видел белой ауры. Ни у кого, только у своих детей. Может в этом и есть первоисточник способностей. Сейчас его дети уже летают, бегают по воде и бросаются снегом, не касаясь его. Нани этого делать не может, у нее голубая энергетика. Значит, если найти детей с белой и ровной аурой, можно их научить. Он готов был закричать «Эврика!», если бы не находился в торговом центре.

Нани все записывала, упаковывала свои отчеты. Она не хотели, чтобы однажды ее записи попали в чужие руки. Именно поэтому писала от руки, а не пользовалась компьютером. Морис понимали, что его способности – это не просто открытие, это оружие. Да, в первую очередь именно оружие. И он должен защитить свою семью, но пока не знал, как.

«Логово» – по-другому он теперь не называл свой новый дом. Логово зверя, потому что его обложили со всех сторон. Еще бы танки поставили, а то, что там стояли даже противоракетные комплексы, он знал точно.

Однажды в городе, Морис увидел, что-то необычное, совершенно не похоже на все остальное. Это была девочка. Наверное, она еще и в школу не ходила. Сидела на асфальте в мятом, немного испачканном платье. Но она так усердно выводила линии, одну за другой, что совершенно не обращала внимание на прохожих, которые, увидев ее под ногами, старались тут же свернуть в сторону, чтобы не задеть ее. У этой девочки была та самая белая, мягкая, как пушистый шарик, аура. Неужели никто этого не видит. Она не как все, она, она… Осторожно, Морис подошел к девочке, хотя самому захотелось по-детски захлопать в ладоши, ведь он нашел маленький клад. Правда еще не знал, что это за клад. Бриллиант упавший в грязь, все равно останется бриллиантом, а пыль, поднявшаяся до небес, так и останется пылью.

Он подружился с Алисой, так зовут девочку. Вообще, она мало говорила, любила складывать цвета и получать новую палитру. Ее семья была не из богатых. Мама работала учителем рисования, а папа ремонтировал компьютеры. Морис сам пришел и все им рассказал о себе. Они почему-то поверили, может просто сделали вид, что поверили. Но Алиса обрадовалась, когда ее чашка на столе взяла и поднялась в воздух. А после он совершил еще один трюк, которому выучился уже давно. Не прикасаясь к чашке, перевернул ее вместе с соком, но сок не вылился и не растекся по полу. Морис как волшебник замахал руками, делая непонятные пазы кистями, и сок в воздухе собрался в ровную круглую сферу. Тогда они точно решили, что он волшебник, что есть такие люди не только в книгах, но и на земле.