© Аква Тофана, 2017

© Издание, оформление. ООО Группа Компаний «РИПОЛ классик», 2018

Посвящаю себе 13–15-летней. Эта книга для тебя и о тебе. Все твои пять желаний исполнятся: ты научишься летать, ты станешь сумасшедшей, ты будешь писать так, как тебе нравится, ты встретишь сатану, и ты умрешь. Будет очень… будет так… Но ты сможешь. Ты пойдешь на страх, как идут на свет Ты пройдешь сквозь боль, до самого конца. И шрамы побелеют. Я обещаю. Даже самые глубокие и коверкающие душу. Они обязательно побелеют. Но ты пока этого не знаешь. Ты пока не можешь этого знать. Верь, ведь я обязательно прочту. Просто верь, а знать буду я.

Я прохожу по дороге прошлого, втаптывая фотографии времени в память… глубже и глубже – туда, где ребенок зацементирован в фундамент.

Его время беспомощно барахтается в моих воспоминаниях, его беззвучные крики обжигают мне глотку… Мне тихо, так тихо, что я даже слышу шепот собственных мыслей. Нервные узлы затянулись петлями вокруг сердца (я не могу отрицать материальность страха), натянутые нервы, мои собственные нервы четвертуют мое сердце…

Ребенок помнит, как в центре Земли из глины лепилось ядро нашего мира. И сейчас он всматривается в темноту, от напряжения медленно перегорают хрусталики моих глаз…

Он превращает мое сердце в свою погремушку, мою душу – в горстку фотонов, рассыпающихся по полу, как бисер…

Логика собирает осколки мыслей в безумные витражи. Ребенок бьется своим лбом о мой разум: «Почему рассвет всегда цвета заката? Будь нигилистом, отрицающим существование собственной наивности, укладывай иллюзии в гроб и ложись рядом с ними… Если в твоей крови будут одни лишь лейкоциты, почему она никогда не сможет окрасить твое сердце в белоснежно-чистый цвет? Будь джокером – жизнь будет идти в масть…

Если моя Мама – моя богоматерь, почему же я не бог?»

Мой смысл пропитывается пустотой, и мы с любопытством наблюдаем, как мой крошечный мирок корчится на моей ладони…

Я хочу разрушить наш мир, чтобы пропитать его основание светом; хочу знать, почему ярость (нулевой вектор!) годами направлена против собственного владельца; хочу, чтобы Ребенок с разбегу бросался в объятия бетонной стены; хочу, чтобы ненависть каждый раз оставляла следы, уходя…

Я захлебываюсь молоком лжи, Ребенок запьет слезы парной кровью. Блеск лезвия будет нашим светом… Портит ли клеймо шкуру скота? Стоя на коленях перед болью, разбавляя свежей лимфой кагор, пригубливая красное вино, согретое плотью перекраивая ножницами кожу, любуясь лепестками кожи, опадающими от обжигающих прикосновений, согревая губы жаром воспаленной плоти, я заставляю плоть отрекаться от меня. Эти шрамы – переплет кожаной книги, эти шрамы – морщины на детском личике души…

Она стирает белоснежным порошком, белоснежными руками, Ее ладони в моей крови. Молчит только мои мысли заглушают тишину. Слезы затушили лампаду перед Ее каменным изваянием, кровь забрызгала Ее икону перед алтарем… Мои губы пересохли, если бы Она знала, как мне хочется откупорить штопором Ее вены…

Ребенок доверчиво вкладывает свою жизнь в руки моего мира, сложенные в молитве, а я каждый раз [^****фрагмент утерян^***]

У Нее никогда не было портрета, только иконы, Ребенок никогда не признает Ее без нимба. Он так часто оплакивал Ее, что нечаянно заживо утопил в своих слезах, как Потоп погубил нашу Землю…

Сердце огрубевает с каждым новым ударом о ребра. Я включаю тишину громче и слушаю похоронный звон собственного смеха…

я что – Ромул? я что – Рем? зачем же он когда-то орал, что мы сукины дети?

с какой стати я боялось, что меня выпишут из отчего дома и пропишут в сумасшедший?

спасибо, мне не было больно, а Тебе было – вдвойне, когда я ножницами перекраивало себе кожу?

Бог, меня каждый раз мутило от парной крови, Бог, поверив, что я гаденыш, я, извиваясь от боли и сбрасывая обожженную кожу, было хладнокровным…

я не верю в себя <=> субъективно меня не существует;

я настолько занизило себе цену, что… да я бесценно! над моей головой солнце – над моей головой нимб!

я – исчадие рая; то, что, кажется, называется Человек (такая зверюшка, у которой хвост растет не сзади, а на голове); должно быть, я родилось в год Кролика, раз по утрам целую вожделеющего Кота в заячью губу…

Человек создан по Твоему образу и подобию Христос, Ты – Агнец => все Человеки – овечки Долли;

я никому больше не дам мерзко поносить «мое» имя: тысячи других Человек носят точно такое же…

не то озноб, не то жар – то стынет, то вскипает кровь…

видно, мне хочется посадить сердце, а ведь нового не пересадят…

наконец-то тишина; со своими сотовыми трубками все так боятся вылететь в трубу…

быть Человеком – быть священной коровой, которую забьют на бифштекс и гематоген…

эй Вы, Отчим наш, Господин Бог, почему это меня не колесовали (посчастливилось грохнуться под колеса машины на третий день после 1 Апреля)?

кажется, я с Тобой играю в «Джокера», а Ты, Ты каждый раз оставляешь меня в дураках…

под куполом плачут, под куполом смеются… Бог, наверное, я путаю храм с цирком…

Ты – Бог, мы – твари => боготвори меня; Человек создан по Твоему образу и подобию => Человек – Твой глиняный божок;

о Боже, чем меньше я божество, тем больше Ты – убожество; мое зеркало – Твоя икона, Человек и Бог – Близнецы; и я не желаю быть ни

Водолеем, ни Девой;

матерей тошнит от собственных детей, даже когда еще неизвестно, мальчик будет или девочка…

ну и зачем во имя жизни беременным делают харакири?

Человек абсолютно бесплоден: у Бога миллиарды детей и ни одного внука…

…даже человеческий клон будет всего-навсего големом…

в наказанье я буду ночью искать Их на ощупь по чужим словарям, нет, не за то, что когда-то молилось Богу матом…

пусть не каждый Человек верит в Себя <=> объективно Бога сейчас не существует:

да здравствует садомазо… Человек создан по Твоему образу и подобию; и когда Человек становится Твоей куклой для битья, Он остается Твоей куклой вуду <=> каждый Человек – Твоя куколка => [Святой Дух, Христос и Бог] ~ [гусенице, куколке и бабочке];

Нет ни овец, ни козлищ – только Агнец, только Козел отпущения – есть только Иисус, есть только Христос…

Бог, солнце в последний раз опишет полумесяц и после нашей Пасхи наступит Твое Рождество…

Посвящается каждому чуду в перьях, витавшему в облаках

Мой завтрак:

Я – Человек, тот самый падший ангел по имени Икар;

аргонавты ищут золотое руно… а овчинка выделки не стоит:

каждый такой морской волк на своей шкуре узнает, каково это – быть волком в овечьей шкуре;

лавровый венок для почивших на лаврах становится похоронным…

я никогда не поймаю Жар-птицу… ну и гори она ясным пламенем! ты вконец заклюешь меня, Жареный Петух… кыш-кыш, Феникс!..

я – Человек, Падший ангел, в который уже раз витавший в облаках.

Через тернии к звездам – через терновый венец к Утренней звезде…

Мой обед:

в скептицизме скрестив руки, я с такой надеждой скрещиваю пальцы…