— Анна работает на меня. Работала на меня, — поправляет он сам себя. — Она хотела, чтобы я вернулся в офис в Нью-Йорке, но я не планирую уезжать туда, где нет тебя, — он крепче обхватывает меня, будто я могу исчезнуть. — Между Анной и мной ничего нет, и никогда не было. Она убежденный трудоголик. До тебя мне было все равно, потому что я был таким же. Она хорошо справлялась с работой моего помощника, но теперь я на острове. С тобой.

— Ты не преподаватель танцев, не так ли?

Я всматриваюсь в его темные глаза. Он наклоняется и, прежде чем ответить, захватывает мои губы в медленном и нежном поцелуе.

— Единственный танец, который я знаю — твой.

— Я игрушка для тебя? — спрашиваю я, вспоминая ранее сказанные Анной слова. Я не хочу быть чьей-то игрушкой. Не хочу быть для кого-то тем, чем он будет хвастаться, а потом пренебрегать и обижать, когда я перестану быть такой блестящей или новой, как всегда делала мама.

Он освобождает мои бедра от захвата и нежно обхватывает мое лицо ладонями.

— Нет, Аврора. Ты — мое все. Я привез тебя сюда, чтобы ты расцвела. Чтобы наблюдать за тем, как ты становишься той женщиной, которой хочешь быть. Свободной.

— Я свободна? — я отстраняюсь, глядя ему в глаза. — Или я просто сменила одну клетку на другую?

— Если ты хочешь покинуть остров, мы уедем, — он улыбается и гладит меня по щеке. — Ты свободна идти, куда захочешь.

Мое сердце болит от мысли покинуть остров.

Что-то вспыхивает в его глазах, и я вижу темное обещание.

— Но ты никогда не будешь свободна от меня.

Четырнадцатая глава

Ноа

— Мне нужно рассказать тебе правду о том, как ты оказалась здесь, Аврора.

Она кивает, и я вижу на ее лице беспокойство.

— Я пробовал традиционный способ добраться до тебя, — я улыбаюсь, вспоминая свои отчаянные попытки. — После того, как я впервые увидел тебя на сцене, все было кончено. Один взгляд на тебя, и мне конец.

Ее черты смягчаются, и я чувствую, как она поглаживает ладонями мою грудь.

— Я посылал цветы на каждое твое выступление. Но узнал, что твоя мама перехватывала их. Я пытался прокрасться за кулисы, но после цветов она поговорила с директором, и они ужесточили охрану, — я качаю головой, вспоминая, как невозможно было мимо нее пробраться. — В конце концов, я понял, что если смогу подобраться к тебе ближе, она каким-то образом удержит меня вдали от тебя. Так что я придумал этот сложный способ заполучить тебя. Год в одиночестве в уединенном месте, чтобы ты все время была со мной. Чтобы ты влюбилась в меня.

— Ноа, я…

— Чтобы убедиться, что ты никогда меня не оставишь, — говорю я.

Потянувшись вниз, я поглаживаю низ ее живота, а затем смотрю в глаза.

— Любой ценой.

Ее щеки краснеют, и она прикусывает губу.

— Мы ни разу не использовали защиту.

— Я знаю. Возможно, в тебе растет мой ребенок. По крайней мере, я на это надеюсь. Я хочу, чтобы ты как можно скорее забеременела.

— Но почему? Зачем ты сделал все это для меня? — в голосе Авроры нет страха, только надежда.

— Потому что ты моя единственная. Я люблю тебя, Аврора, и никогда не позволю тебе уйти.

— Я тоже люблю тебя, Ноа. Не знаю, как это могло произойти так быстро, но я никогда не чувствовала такого раньше.

Я вижу это в ее глазах, когда она цепляется за меня. Обнимаю Аврору, и переворачиваю нас так, чтобы она лежала на кровати, а я нависал над ней.

— Навсегда, Аврора. Не имеет значения, где мы живем и что делаем. Ты моя навсегда.

— Твоя, — отвечает она, и я, наклонившись, прижимаю свои губы к ее сладким губам.

Потянувшись вниз, я снимаю рубашку, которая на ней надета, а потом избавляюсь и от своей одежды.

— Мне нужно, чтобы ты была голой, — бормочу я, когда смотрю на влажную щелку между ее ног. — И ты нуждаешься в моем внимании.

Я опускаюсь на колени между ее бедер и прижимаюсь лицом к ее киске.

— Ноа, — стонет она, и я чувствую ее руки в своих волосах.

— Держу пари, ты так ревновала, когда увидела меня с другой женщиной. Ты хотела войти и сесть на мой стол, не так ли? Раздвинуть свои ножки и показать ей, как я реагирую, когда вижу твою маленькую сладкую щелку? Держу пари, тебе бы понравилось, как она разозлилась.

— О боже.

— У тебя было бы такое самодовольное выражение на лице, когда я упал бы на колени перед тобой. Когда поедал бы эту спелую киску прямо перед ней, не беспокоясь, что в комнате кто-то есть, полностью сосредоточенный на тебе.

Я посасываю ее клитор и чувствую, как она дрожит, когда проталкиваю два пальца в ее тугую киску и один в попку.

— Я бы поклонялся между твоих ног, пока ты царствовала, Звездочка. Ты — королева моего мира, и ничего не имеет значения, когда дело касается тебя.

Аврора так близка к оргазму, и я уверен, она кончит в любой момент.

— Теперь я полностью твой, и никто не сможет забрать тебя у меня. Даже твоя мамочка.

Она сжимается вокруг меня, ее тело выгибается над кроватью, и она кричит мое имя в экстазе. Волны удовольствия проходят через ее тело, когда я пробегаюсь языком по ее клитору, дразню ее и слизываю сладкий нектар. Я хочу каждую каплю ее освобождения, прежде чем войду в нее своим членом.

Когда думаю, что с нее достаточно, я вытаскиваю из нее пальцы и облизываю их, постанывая от ее вкуса.

— Блядь, на вкус ты как конфетка.

Переворачиваю Аврору на живот и приподнимаю ее попку. Скольжу членом глубоко в ее киску и опускаюсь на нее, придавливая своим весом. Я прижимаюсь губами к ее уху и шепчу, пока двигаюсь в ней:

— Когда ты родишь моего ребенка, твои груди набухнут от молока. Я собираюсь сосать и пробовать твою сладость и там.

Аврора дрожит и приподнимает бедра, желая принять меня еще глубже.

— Ты проснешься набухшей и нуждающейся в освобождении. Сначала я буду лизать твою киску, пока ты не кончишь. Это сделает твое молоко сладким. Затем я буду сосать твои соски, пока оно не побежит по моему подбородку. Ты будешь ласкать мой член и позволишь мне кончить в твою руку, чтобы потом втереть мою сперму между своих ног. Это поможет исцелить твою киску после рождения нашего ребенка.

Хлюпанье ее мокрой щелки кажется таким неприличным в тихой комнате, и я посмеиваюсь.

— Боже, ты так чертовски возбуждена. Тебе нравится идея, что я сделаю тебя беременной. Ты получишь столько внимания от меня. Ото всех. Разве это не будет так хорошо, Звездочка? Ты будешь центром вселенной. Но всегда сначала моя.

— Я собираюсь кончить, — стонет она, напрягаясь всем телом.

— Конечно, собираешься. Ты такая красивая и идеальная. Давай, Аврора.

Она цепляется за простыни, когда я жестко толкаюсь в нее последний раз и тоже кончаю. Ее оргазм такой сильный, она плотно закрывает глаза, когда сжимает мой член мышцами, будто тисками. Я пульсирую внутри нее, отдавая все, что у меня есть. Как и буду делать всю нашу жизнь.

— Я люблю тебя, — шепчу я, переворачивая нас и заключая ее в свои крепкие объятия.

— М-м-м, — это все, что она может произнести, прежде чем снова засыпает.

Я прикусываю губу, чтобы сдержать улыбку. Не могу дождаться, чтобы провести остаток своей жизни именно так.

Пятнадцатая глава

Аврора

Я смотрю на дом своего детства и чувствую, что печаль и одиночество больше не посещают меня. Ноа оборачивает руки вокруг меня, притягивая ближе к себе.

— Мы не должны делать этого, если ты не хочешь, — говорит он мне, что и делал в течение последних нескольких дней. Я сказала ему, что хочу увидеть свою маму, и знаю, что он беспокоится.

Я взрослый человек. Я не должна говорить с ней, если не хочу. Я могу больше никогда не встречаться с ней, и она никогда не узнает, что со мной произошло, но я хочу покончить с этим. Мне нужно это. Я опускаю руку к своему округлившемуся животу, к нашей малышке. Наша маленькая девочка никогда не узнает такую маму, какая была у меня. Она даже не узнает свою бабушку.