Мы с призраком переглянулись, и я почему-то поклонилась, а призрак почему-то одобрительно кивнула.

— Она может представлять опасность для адептов и преподавателей, лорд директор должен быть извещен о вашем прибытии, — глядя на магистра, пробурчала призрачная хранительница.

— Извещай и скажи, чтобы снял запрет на доступ в комнаты Деи для меня.

— Ммм… — Дара получила указания, но плыла за нами.

— Любопытство, зайка моя возрожденная, наказуемо! Тебе ли, призрачная моя, этого не знать? — ухмылочка у Эллохара была полна добра любви и понимания, а у меня от его тона засосало под ложечкой.

— Ммм! — привидение было немногословно.

— Дарочка, все ли в порядке с твоим посмертным здоровьем?

— Эллохар! — нам на встречу вышла высокая женщина с чуть заостренными чертами лица, что придавало ей некое сходство с кошками.

— О, отлично все в сборе! Шаена, дорогая, как муж поживает? — раскланялся Эллохар. Ответа он, как водится, не ждал.

— Верочка, это Леди Шаена Верис. Или как ты там теперь звучишь?! — махнул рукой в сторону женщины — кошки магистр. — Шаена — твой учитель. Шаена, это Вера, еще раз говорю, руками Верусю лучше не трогать. Хотя, полагаю, для тебя это не так критично, как для Дарочки. А! Совсем забыл! Никому Веру, а вы знаете о ком я, не трогать руками, — голос усиленный магией прогремел, кажется, на весь мир.

Студенты, вроде уже расслаблено подглядывающие за нами, снова попрятались, как тараканы. А я почувствовала себя изгоем.

— Ты бы уже табличку на нее повесил, — заметила шествовавшая к нам женская греза, темноволосая, высокая, сложенная так… как надо. От мечты веяло мужской силой и властностью, и я, похоже, не одна это чувствовала, потому что попрятавшиеся студенты женского пола высунули носы и следили за грезой с обожанием, позабыв про демона, который никуда уходить не собирался.

— Риан! Вот теперь точно все в сборе! — Эллохар театрально похлопал в ладоши. — Веруся, это лорд Риан Тьер, многоуважаемый директор этой Академии, ты с ним знакома заочно.

— Заочно? — переспросила я.

— Ну, ээ, Шаена потом объяснит значение этого слова! — кивнул Эллохар.

— Это вы отдали меня Лаври? — я пристально посмотрела на черноволосую грезу.

Он смутным призраком маячил в горячечных воспоминаниях. Но я уверена, это был он. А значит, он — такое же скопище грехов, как и Эллохар, по меркам этого мира. Аристократ, маг, повелитель всего и вся. Он так же пристально посмотрел на меня и кивнул. Серая комната, где было холодно и одиноко. Прежде чем отдать, он запер и забыл. Тюремщик!

Магический фонарик рядом с одной из дверей разлетелся тысячью искр, а дверь рядом с ним, скрипнув, отворилась. Наступила тишина, в которой было слышно, как шуршит от сквозняка портьера на окне в коридоре. Магистр Эллохар хмыкнул.

— Ты почувствовал, Тьер?

— Нет, — тот чуть качнул головой.

— В этом ведь и есть самое интересное! — хитро улыбнулся Эллохар. — Дара? Шаена?

Те отрицательно покачали головами.

— Веруся, ты сейчас о чем-то подумала? Что-то расстроило тебя, радость моя?

Он издевается что ли? Я осмотрела в упор на лорда Риана Тьера, и тихо сказала:

— О серой комнате.

Мужчина сузил глаза, и мы бы продолжили играть в гляделки до следующего погибшего фонаря, если бы не леди Шаена. Она, приобняв меня за плечи, буквально выдернула из рук Эллохара и повела по коридору. Подойдя к одной из дверей, женщина что-то, прошептала, и мы шагнули в темную комнату.

— Дыши, — послышался над самым ухом сочувствующий голос. Я сделала глубокий вдох и отпустила пружину, которая сжалась внутри от «приятных» воспоминаний. В этот же миг комната осветилась светом магических фонариков. Гостиная, диванчик, камин, дверь в спальню, потому как была приоткрыта и открывала прекрасный вид на кровать. — Будем на «ты», так проще, — женщина положила узел с моими вещами на диванчик.

Я кивнула.

— Это комнаты жены лорда Тьера, пока она в академическом отпуске, ребенок у них.

— У нее волосы красные? — вдруг вспомнила я свой бред из серой комнаты.

— Не красные, а как вишня. А откуда ты знаешь?

— Видела. Как называется, если тебя… держат в…. замок на двери?

— Заключение.

Глаза Шаены блеснули. Но она решила не комментировать пока…

— Что от меня хотят? — я устало опустилась на диван. Вспомнилась злоба Иллара, за нее было особенно обидно, ведь я даже не понимала, за что он меня так ненавидит.

— Пока, чтобы ты научилась сносно говорить, тебя будут исследовать маги, будут брать кровь, когда мы придем к каким-то выводам, особенно, если это поможет победить, Эллохар и Тьер постараются устроить твою жизнь тут или отправить домой, если это будет возможно.

— Зачем им помогать мне?

— Я понимаю, тебе пока не сильно везло на знакомство, но Тьер и Эллохар, они не похожи на обычных Темных лордов, они… Дея, жена Риана, чистая хорошая девушка, именно за это она его и полюбила. Они могут помочь.

— Мне везло, — обиделась я за Лаври. — Я жила четыре месяца в семье карди.

— Карди… — нахмурилась леди Шаена. — Да, хороший народ. Сейчас отдыхай, сегодня тебя никто трогать не будет, занятия начнем завтра.

— А я могу гулять? — поинтересовалась я, когда женщина была уже у дверей.

— Да, по территории Академии свободно. За тобой присмотрит Дара.

Я кивнула. А в голове, как карусель, крутились серая комната, слова Иллара про то, что умирают дети и слова Леди, что они все будут меня ненавидеть. Я прошла в спальню, свалилась на заправленную кровать в одежде и моментально уснула.

Когда Шаена вышла в коридор, там стояли и беседовали два Темных лорда. Оборотню показалось, что при всем том времени, что она провела рядом с ними, она так и не узнала, что Риан Тьер может быть тюремщиком. Судить она его не могла, ибо не знала всех нюансов дела. От Эллохара же она могла ожидать всего чего угодно, но поддонком он не был.

— Ну как? — поинтересовался демон.

— Заснула. Я проинструктировала, — Шаена почему-то была крайне зла на этих двоих, развернулась и скрылась в своих покоях.

— Мне кажется, из-за Веруси на нас все наши женщины ополчатся, — задумчиво пробурчал Эллохар.

— Я тогда не слишком мог соображать. Дея… — Риана передернуло от воспоминаний, о том времени, когда он чуть не потерял жену и сына.

— Знаю. Ладно, раз новостей больше нет, я пойду. Сними запрет уже.

— Я поставил запрет на всех кроме Дары и Шаены. А то, знаешь ли, ты можешь появиться в неурочное время, и тогда магическим фонариком дело может не закончиться, — высокомерно заявил лорд Тьер, не забыв, однако, ухмыльнуться напоследок.

— Засранец ты, Тьер, — рявкнул Эллохар и исчез в сполохах синего пламени.

Я проснулась ночью. Спальня тонула во мраке, но стоило лишь пошевелиться, как загорелся крохотный магический фонарик на входе. Я уже давно поняла, что они работают, как-будто в них наши датчики движения встроены.

Тишина. Подойдя к окну, я уселась на широкий подоконник и уставилась в темноту за окном. Выдохнув на стекло теплый воздух, в появившейся дымке стала рисовать ромашку, мы так веселились с Антохой, рисовали машинки, флажки, самолетики. Мне было очень страшно, страшно понять когда-нибудь, что я никогда не увижу своего малыша, не обниму. Эти мысли не отпускали меня вот уже пять месяцев. Они не меркли, не утихали, стали капельками воды, которую не может сдержать сломанный вентиль в кране. Кап-Кап. Сын… Тоша…

Это также, как свыкаться с мыслью, что не стало Андрея. Не свыклась.

Слезы потекли двумя горячими ручьями.

— Солнышко мое…

— Дочь? — я подпрыгнула и обернулась, посреди комнаты витала Дара.

— Сын!

— Не бойтесь, — Дара опустилась на край кровати, будто и правда могла ощущать реальную материю.

— Знаете, я сейчас боюсь только, что не увижу больше сына. Остальное меня уже не пугает.

Заявление, как показало время, было весьма смелое.