Случайно Таня обернулась к Кирилловой и сразу же умолкла на полуслове: лицо Ольги было серо-зеленым.
- Тебе плохо?-испугалась Таня, беря Ольгу под руку.
- Нет, ничего, я чувствую себя хорошо... Так, небольшая слабость...
Таня испугалась за подругу:
- Может, тебя лучше проводить домой? Садись здесь, я сейчас вызову машину.
- Нет, нет. Идем в новое помещение.
- Хорошо, тогда пошли сюда,- и Таня толкнула дверь, перед которой они оказались. Она почти силой усадила Ольгу на диванчик.
Ольга удивленно осмотрелась. Прежде здесь размещалась лаборатория глинистых растворов. Сейчас тут не было ни лабораторных столов, ни контрольных приборов. Вдоль стен стояло несколько шкафов. Таня кинулась к одному из них.
- Ты, Ольга, туфли какого размера носишь? Тридцать пятый? Тогда держи, это тебе подойдем
И к ногам озадаченной Кируллойой полетели валенки. Она подняла один из них и стала рассматривать с тем любопытством, с которым обычно изучают случайно попавшую в руки вещь.
- Что же ты не надеваешь валенок? - вдруг услышала она над собой голос Тани.- Вот тебе полушубок и шапка.
- А ты что, в Арктику меня собираешь?
- Да у нас тут не хуже Арктики,-засмеялась Таня, привычно надевая меховой комбинезон.
В это время боковая дверь отворилась, и через ее низкий порог в комнату ворвались клубы белого пара, в волнах которого появился молодой инженер Ашурбек Ахундов, одетый в меховую шубу, унты и шапку-ушанку.
Пока Ольга рассматривала его необычный наряд, белые клубы пара докатились до дивана. Резкий холод обдал ее ноги и заставил поднять их на диван.
- А! Ольга Петровна! Наконец-то! Как вы себя чувствуете?
- Здравствуйте, Ашурбек! Спасибо.
- Хорошо, что вы сегодня пришли, Ольга Петровна. Мы начинаем интересные опыты по замораживанию морской воды... Вы теплей одевайтесь. Я сейчас вернусь, и мы начнем. Вот только принесу журнал с записями,-и Ахундов вышел.
Ольга быстро оделась и вслед за Таней вошла в боковую дверь. Морозный воздух искрился в ярких лучах летнего южного солнца, проникавших через прозрачную пластмассу, из которой были сделаны стены и высокий свод, поддерживаемый легкими стальными переплетами. Широкий, с бетонными стенками бассейн, занимавший большую часть помещения, сверкал гладкой поверхностью прозрачного льда. Только в середине бассейна, сквозь легкий туман чернела открытая поверхность воды. Несколько глыб льда, похожих на огромные сахарные головы, плавало в полынье. Другие такие же глыбы вмерзли в лед.
Кириллова и Береаина, поздоровавшись с работавшими в помещении людьми, прошли в кабину управления мостового крана. У крохотного столика стояло два стула и одно кресло.
- Тебе не холодно, Оля? Может быть, включить отопление? Кабина обогревается.
- Да, я что-то замерзла, включи, пожалуйста.- Ольга глубже надвинула на голову шапку-ушанку.- Да рассказывай, чем вы тут занимались.
-- Ты и сама, наверное, догадалась, что мы испытываем здесь микрохолодильники, замораживаем морскую воду. Да вот Алексей Петрович недоволен результатами.
- Почему?
- Он хочет найти способ одним микрохолодильником замораживать сотни кубометров проточной воды, а мы замораживаем самое большее десять-двенадцать кубометров.
- Да, больше не взять. Я это знала еще два месяца тому назад.
- Как так знала? Откуда? - Таня удивленно подняла брови.
- По расчетам.
- Ты слышишь, Ашурбек,- обратилась Таня к вошедшему молодому инженеру,- мы зря тут потеряли столько времени. Результаты, которых мы добились с замораживанием, были давно известны Ольге Петровне.
- В самом деле, Ольга Петровна?
- Да, я вам потом покажу. Все материалы у меня в сейфе. Значит, опыты подтвердили правильность моих расчетов. Ну, и что же вы собираетесь делать дальше?
- Будем испытывать его холодильники,- указала Таня на Ашурбека.- Он у нас молодец, всегда что-нибудь новое придумает.
- Что такое вы придумали, Ашурбек?
- О, это совсем просто! Почему мы не можем заморозить много воды одним аппаратом? Потому что теплопроводность льда очень мала. И чем больше слой льда вокруг аппарата, тем слабей реакция. Для нее не хватает тепла. Вот я и решил изменить форму аппарата, сделать его плоским, но широким. Но не в этом главное. Такой аппарат мы опустим на дно- Как только на нем намерзнет небольшой слой льда, мы переключим аппарат на обратную реакцию. Лед снизу подтает и всплывет. Тогда мы снова включим охлаждение. И так каждые двадцать секунд.
- Оригинально. Посмотрим. У вас все готово?
- Да. Ольга Петровна, сейчас я дам команду,- и Ашурбек включил стоящий на столике микрофон.- Промыть бассейн? Приготовить новые холодильники!
Теплая морская вода хлынула в бассейн. И вскоре от льда, покрывавшего поверхность воды, не осталось и следа. Глыбы льда с вмерзшими в них холодильниками были извлечены из бассейна. На дно спустили широкие прямоугольные холодильники, похожие на большие ящики.
Ашурбек нажал кнопку, и кабина мостового крана, в которой, кроме него, находились Киоиллова и Березина, плавно стала перемещаться к центру бассейна.
- Разрешите начать? - обратился Ашурбек к Ольге.
- Давайте.
- Я включаю автоматический переключатель. Через двадцать секунд начнется обратная реакция.
Все смотрели на темную гладь воды, над которой расстилалась легкая пелена тумана. Вдруг поверхность воды во многих местах всколыхнулась-всплыли первые пластины льда. Вслед за ними появились новые, и вскоре весь бассейн был покрыт квадратными ледяными плитками в несколько слоев, смерзшимися в сплошную ледяную массу.
Ашурбек спустил кабину ниже, открыл дверцу и смело спрыгнул на неровный лед. Следом за ним сошла и Таня.
Через час бассейн был проморожен на всю глубину.
Молодой инженер торжествовал. Товарищи поздравляли его с успехом. Все столпились на льду. Только Ольга Кириллова, задумавшись, продолжала сидеть в кабине мостового крана.
Таня первой заметила перемену в Ольге.
- Ты что, Оля? Чем недовольна? - раскрасневшееся на морозе лицо Тани выражало удивление и огорчение.
- Все это не то, Танюша.
- Что не то?
- Ну, вот эти детские забавы,- Ольга кивнула на замороженный бассейн.
Таня пожала плечами и отошла.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
Под колесами мягко шуршал асфальт. По пустынным ночным улицам Алексей Петрович доехал до порта. Дневной зной уже спал, но портовая набережная еще дышала жаром гранитных глыб, раскаленных за день солнцем. Слева в море уходил мол, прорезая темноту южной ночи золотым пунктиром огней. У причалов стояли громады грузовых судов. Одни из них застыли неподвижными темными силуэтами, возле других кипела работа: хоботы подъемных кранов то повисали над палубами, опуская в огкрытые пасти люков тяжелый груз, то поворачивались к железнодорожным платформам, чтобы взять очередную многотонную порцию и вновь опустить ее в необъятные трюмы.
Железнодорожные платформы и крытые вагоны двигались вдоль причалов мимо пришвартовавшихся кораблей.
Басистые гудки морских гигантов перекликались с певучими сиренами тепловозов. Людские голоса тонули в лязге железа.
Вдоль нефтеналивной эстакады стояли вместительные танкеры и баржи. Их тысячетонные отсеки наполнялись нефтью, бензином, керосином, смазочными маслами, горючим для дизелей и реактивных самолетов.
Небольшие, но проворные буксиры суетились между Морскими гигантами.
Силуэты кораблей у дальних причалов сливались с темнотой ночи, и лишь ряды светящихся точек-иллюминаторов выдавали их присутствие.
Выйдя из машины, Трофимов направился к мо,лу, у которого стоял поджидавший морской катер. Выслушав рапорт старшины о готовности катера к походу, Алексей Петрович приказал отчаливать.
Катер рванулся вперед, оставляя за кормой кипящий поток.
Миновав последний огонек на молу, катер нырнул в темноту. Старшина, сидевший за рулем, включил мощные фары,-ослепительный сноп света надвое разрезал черную темень, узкой лентой заблестела уходящая вперед свинцовая гладь моря. Катер, вырвавшись на простор, со стокилометровой скоростью мчался на восток. В небольшой надпалубной каюте, прикрытой обтекаемым прозрачным пластмассовым колпаком, бешеная скорость, с которой мчался катер, не чувствовалась. Звук ревевших газовых турбин, скрытых за звуконепроницаемыми стенками, почти не доходил до слуха.
