Даниил с братом и с сыном стали думать в большой печали: знали они, что, если Даниил поедет, не будет добра. Посоветовались они, и поехал Василько вместо брата. Проводил его брат до Берестья и послал с ним своих людей. Помолился Даниил богу, святому Спасу избавителю — есть такая икона в городе Мельнике в церкви святой Богородицы, которая и ныне там в чести великой, — обещал король Даниил украсить её всякими украшениями.

Когда Василько ехал один за Бурундаем по Литовской земле, он в одном месте встретил литовцев, избил их и привёл сайгат к Бурундаю. Похвалил Бурундай Василька, «хотя брат твой и не поехал». Василько ездил и воевал вместе с Бурундаем. Разыскивал он своего племянника Романа[227] и разорял землю Литовскую и Нальщанскую. А княгиню свою и сына Владимира он оставил у брата...

После этого миновал год.

В год 6769 (1261). Была тишина по всей земле. В те дни была свадьба у Василька-князя в городе Владимире: отдавал он дочь свою Ольгу за князя Андрея Всеволодича в Чернигов. Там был и брат Василька, князь Даниил, с обоими сыновьями своими, Львом и Шварном, и иных князей много и бояр много. И было немалое веселье в городе Владимире.

И пришла весть тогда князю Даниилу и Васильку, что идёт проклятый окаянный Бурундай, и были очень опечалены этим братья. Бурундай прислал к ним сказать так: «Если вы мои союзники, встретьте меня. А кто меня не встретит, тот мой враг». Князь Василько поехал навстречу Бурундаю со своим племянником Львом, а князь Даниил не поехал с братом, а послал вместо себя своего холмского епископа Иоанна.

И поехал князь Василько со Львом и с епископом навстречу Бурундаю, взяв дары многие и угощения, и встретил его у Шумска. И пришёл Василько со Львом и епископом к нему с дарами. Бурундай сильно гневался на князя Василька и Льва. Владыка был в великом страхе.

А потом сказал Бурундай Васильку: «Если вы мои союзники, разрушьте все укрепления городов своих». Лев разрушил Данилов и Стожек, а оттуда послал и Львов разрушить, а Василько послал разрушить Кремянец и Луцк.

Князь Василько из Шумска послал епископа Иоанна вперёд к брату своему Даниилу. Когда епископ приехал к Даниилу, то поведал ему о случившемся и рассказал про гнев Бурундая. Даниил испугался, и бежал в Ляшскую землю, и из Ляшской земли побежал в Угорскую.

И так пошёл Бурундай к Владимиру, и князь Василько с ним. Не дойдя до города, остановился он на ночь на Житани. Бурундай стал говорить о Владимире: «Василько, разрушь укрепления». Князь Василько стал думать про себя о городских укреплениях, ведь нельзя было разрушить их быстро из-за их величины. И он велел поджечь их, и за ночь они сгорели. На другой день приехал Бурундай во Владимир и увидел своими глазами, что укрепления все сгорели, и стал обедать у Василька на дворе и пить. Пообедал, выпил и лёг почивать у Пятидна. Наутро прислал татарина по имени Баимура. Баимур приехал к князю и сказал: «Василько, прислал меня Бурундай и велел вал сровнять с землёй». И сказал Василько: «Делай, что тебе велели». И стал тот ровнять вал с землёй в знак победы.

Затем пошёл Бурундай к Холму, и князь Василько с ним, со своими боярами и слугами своими. Когда пришли они к Холму, город оказался затворенным, и они, придя, остановились поодаль от него. И ничего не смогли сделать воины Бурундая. Ведь были в городе бояре и хорошие воины, и город был вооружён крепко пороками и самострелами.

Бурундай, увидев твёрдость города и что нельзя его взять, стал говорить князю Васильку: «Василько, это город брата твоего. Поезжай, объяви горожанам, чтобы они сдавались мне». И послал с Васильком трёх татар: Куичия, Ашика и Болюя, и, кроме того, толмача, знающего русский язык, чтобы знать, что будет говорить Василько, приехав под город. Василько же, идя к городу, взял себе в руки камни. Придя под городскую стену, он стал говорить горожанам, а татары, посланные с ним, все слышали: «Константин-холоп и ты, другой холоп, Лука Иванкович! Это город моего брата и мой, сдавайтесь!» Сказав, бросил вниз камень — он хитростью дал им понять, чтобы они боролись, а не сдавались. Он сказал эти слова трижды и трижды бросал камни вниз. Этот великий князь Василько словно от бога был послан на помощь горожанам, он подал им знак хитростью. Константин, стоя на забороле города, понял в уме своём знак, поданный ему Васильком, и сказал князю Васильку: «Поезжай прочь, а не то будет тебе камень в лоб! Ты уже не брат брату своему, а враг его». Татары, посланные с князем к городу, услышав это, поехали к Бурундаю и передали ему речь Василька: как он сказал горожанам и что горожане ответили Васильку.

После этого Бурундай быстро пошёл к Люблину. От Люблина пошёл к Завихвосту и пришёл к реке Висле. Тут нашли себе брод на Висле, перешли на другую сторону и начали воевать землю Ляшскую...

Почти все сохранившиеся до нашего времени летописи составлены уже в конце XV—XVI веках. Произведения XIII— XIV веков почти все погибли. Очень много летописей и книг было уничтожено во время разгрома Москвы татарским ханом Тохтамышем в 1382 году, когда, ожидая нападения, решили собрать книги во всех окрестных сёлах, слободах и монастырях и снести их в один из каменных кремлёвских соборов. Книг оказалось так много, что собор был завален до самых сводов. Все они погибли, когда татары, обманом захватив. Москву, сожгли Кремль.

И всё же кое-что из произведений, посвящённых «злой татарщине», уцелело. Среди этих немногих свидетельств очевидцев

И ВОРГОЛЬСКОМ КНЯЖЕСТВАХ[228]

...Случилось зло в Курской земле. Один бесерменин по имени Ахмат, хитрый и очень злой, держал баскачество всего курского княжения. Он откупил у татар сбор всяческих даней и, собирая эти дани, великие обиды и притеснения творил князьям и чёрным людям. И сверх того он устроил в вотчине Олега, князя Рыльского и Воргольского, две свои слободы[229]. Собралось в эти слободы со всех сторон много людей. Они творили насилие жителям Курской земли, опустошили всё вокруг Воргола и Рыльска. Тогда князь Олег, подумав и посовещавшись с сородичем своим князем Святославом Липецким[230], поехал с жалобой на баскака в Орду, к хану Телебуге[231]. Хан Телебуга дал Олегу своих воевод и приказал: слободы те разорить, а княжеских людей, которые перешли туда, вернуть по местам.

Возвратившись из Орды с татарскими воеводами, князья Олег и Святослав приказали своим людям разграбить обе слободы, иных схватить, иных заковать, а всех остальных отвести в свои владения. В это время Ахмат был в Орде у хана Ногая[232]. Узнав о том, что слободы его разграблены, он решил оклеветать Олега. И стал он говорить хану Ногаю: «Олег и Святослав не князья, а разбойники. И тебе, хан, — враги. А если не веришь — пошли во владения Олега своих сокольников. Там ведь, в его княжении, хорошая охота на лебедей. И если он тогда сам явится к тебе, то не враг». Олег же побоялся ехать к Ногаю. Хотя он сам и не был ни в чём виноват, но родич его Святослав, князь Липецкий, без ведома Олега напал на слободу ночью, как разбойник. Оттого-то татары и стали говорить: «Олег и Святослав не князья, а разбойники».

Сокольники же ханские, наловив лебедей, стали звать Олега к Ногаю, а когда он не пошёл, то они уехали прочь. И, возвратясь, сказали они Ногаю: «Ахмат правду говорит: Олег — разбойник и тебе враг. Потому он и не приехал к тебе». Хан Ногай разгневался, и послал рать на Олега, и велел его схватить, а княжество его всё завоевать. И пришло татарское войско к городу Ворголу 13 января, вскоре после Крещенья господнего.