Волшебник посмотрел на растерянного бледного юношу и покачал головой.

— Но это обычно. У вас же с Ричардом все иначе. Вы дали связи шанс начать формироваться, а после резко оказались в разных частях мира. Сейчас же, когда вы так близко, магии приходится наверстывать упущенное. Все те эмоции, что рождаются естественным путем, у тебя сейчас формируется насильно, поэтому ты так себя чувствуешь.

Гарри отвернулся к окну. Во дворике в одной легкой рубашке занимался Ричард. В каждой руке он держал по палочке и сражался с невидимым соперником, выпуская в воздух едва различимые искры магии и ловко уворачиваясь от чужих атак.

Люк был не прав. Чувства к Ричарду у Гарри не формировались насильно, они уже были тогда — еще до их расставания. Просто сейчас они стали сильнее, вырвались на свободу и топили его с головой.

***

В тот вечер, чуть больше недели спустя, был очередной совместный ужин, на котором впервые за долгое время присутствовал и Стивенсон, и Люк. Видимо, воспользовавшись моментом, что все собрались, они с Ричардом за ужином обсуждали какие-то отчеты, статистические данные других отделов и много других вещей, которые Гарри не знал и не понимал. Порой он даже представить не мог, что может значить то или иное слово, а потому вскоре и вовсе перестал вслушиваться в разговор.

Однако одно слово Гарри знал точно — «маггл». Ребята не раз за вечер упоминали маггловскую деревеньку и какого-то местного мальчика. Это невольно и породило в сознании юноши множество сомнений, которые не просто с каждым днем, а с каждой минутой оформлялись в осознанные и не самые радужные вопросы. А потому, стоило им приготовить чай и перебраться в гостиную, как воспользовавшись паузой, онемевшими губами Гарри выпалил вопрос:

— Родители отказались от меня, потому что у меня нет магии?

В комнате повисла тишина. Трое магов мигом забыли все свои разговоры и смотрели на него чуть ли не шокировано, не зная, как реагировать на такой неожиданный вопрос.

— Но мы же братья, разве такое возможно? — Гарри вопросительно посмотрел на Ричарда, не обращая внимание на повисшее напряжение. Ричард растеряно оглянулся на Люка и, получив пожатие плечами, перевел взгляд обратно на брата.

— Не совсем, — коротко обронил он.

— Что не совсем?

— Ааа, — Поттер потер переносицу и с шумом выдохнул. — Это долгая история, придется начать издалека.

— Я слушаю.

Ричард вновь оглянулся на коллег в поиске поддержки и еще раз вздохнул. Это будет долгий вечер.

— Наши родители не отказывались от тебя, они тебя спрятали. Потому что, узнай о твоем существовании, многие хотели бы отомстить тебе.

— Но за что?

— Лет тридцать назад у магов Британии был не самый легкий период, наверное, это чем-то было похоже на гражданскую войну. Чистокровные маги отстаивали свои права, они хотели быть выше полукровок и магглорожденных магов, то есть тех, кто не был знаком с миром магии с самого своего рождения.

— Но почему чистокровные так их не любят?

— Те, кто не живет среди магов с самого рождения, можно сказать, не чувствует наш мир на интуитивном уровне. Они приходят в него со своими установками, мнением, страхами. Особенно это касается магглорожденных волшебников, они многое не понимают и боятся. Такие предрассудки мешают развиваться остальным магам.

— И наши родители выступали за права чистокровных?

— Нет, — Ричард качнул головой, — наша мама маггложденная волшебница. Хотя они с отцом и придерживаются позиции, что чистокровным магам надо дать больше прав, но тогда они были вынуждены встать на другую сторону. Чистокровные хотели слишком много власти и сильно ограничивали остальных. Но против них выступали многие еще потому, что маги использовали очень жестокие методы для достижения своих целей, кровавые. Их возглавил никому не известный Лорд Воландеморт.

— А кто он?

— Он… — Поттер замялся, — я не могу сказать всего, но он был Темным волшебником, не боялся убивать и пытать людей. У него было много последователей, но отец и крестный часто и сильно мешали осуществлению его планов. Лорду это не нравилось.

— Что он сделал? — хрипло спросил Гарри. Если бы он не знал, что сейчас все живы и в мире все хорошо, то вряд ли мог слушать этот рассказ столь «спокойно».

— Он хотел убить нашу семью. Не знаю почему, я не спрашивал, но он направил сначала палочку на нас, а если быть точнее — на тебя. Он даже произнес убивающее заклятие, но… оно отскочило от тебя и убило его самого.

— Что?

— Это уникальное явление.

— Так вот почему вы так хотели меня… изучить, — Гарри обратился к Стивенсону. Тот развел руками, и на лице его не было ни капли раскаяния.

— Никто так и не знает, как такое могло произойти. Есть только догадки, которые мы не можем проверить, — подтвердил мужчина слова Ричарда.

— Что произошло после? Это же не объясняет у меня отсутствие магии, она же была?

— Ее пришлось заблокировать, — осторожно пояснил Ричард и, не получив от брата никакой реакции, продолжил. — Когда Воландеморт погиб, его сила впиталась в тебя… через шрам на лбу. Было решено, что твою магию вместе с силой Лорда заблокируют, чтобы не дать возможности ей развиваться, а всем остальным расскажут, что его победил Дамблдор. Это один могущественный светлый волшебник.

— А потому меня отправили к далеким родственникам… магглам, — шепотом закончил Гарри страшную сказку на ночь.

— Гарри, они…

— Не стоит, — юноша коснулся плеча брата и поднялся на ноги. — Мне надо все обдумать, извини.

***

Сидел в одиночестве Гарри недолго. Уже на следующий день после обеда он буквально заставил себя не уходить к себе в комнату. Вместо этого юноша остался в гостиной, сделал вид, что читает, но это была все лишь видимость. Все внимание Гарри приковал к себе брат. Тот как раз по своему привычному расписанию вышел во двор, огороженный чарами от любопытных магглов, и начал свою тренировку. Сначала силовая тренировка, затем растяжка и наконец «бой» с невидимым противником. Только в этот раз к нему неожиданно присоединился Стивенсон. Гарри впервые видел, как маги тренировались в паре, а посмотреть было на что. Начали Невыразимцы с того, что «сражались» вместе против воображаемых врагов, а чуть погодя перешли к спаррингу. Это было захватывающее и действительно… волшебное зрелище. Когда Ричард и мистер Стивенсон наконец закончили, Гарри откинулся на спинку дивана и только тогда заметил, что дышит так тяжело, словно тренировался вместе с ними.

До ужина Ричард успел пропасть из дома целых на три раза и вернуться сначала с кипой бумаг, а после — с маленьким ключом и странно задумчивым. К вечеру, конечно, брат пришел в себя, и ужин, разделенный только на двоих, прошел в хорошей атмосфере.

Однако вечером вновь наступило время разговоров. Гарри опустился на диван рядом с читающим братом и замялся, не зная, как обратить на себя внимание и с чего вообще начать разговор.

— Что случилось, Гарри? — Ричард загнул страницу книги и решительно отложил ее на столик.

— Послушай, тот твой разговор с моей тетей… В тот вечер ты сказал, что не собираешься забирать меня в мир магов, — Гарри явно замялся, подбирая слова. — Почему?

— Ты мой партнер, Гарри, но этого недостаточно.

— Понимаю, — юноша вздохнул и достадливо поджал губы, стараясь утихомирить разростающуюся внутри иррациональную обиду.

— Кажется, что все же не понимаешь, — жесткие пальцы ухватили за подбородок и заставили посмотреть на собеседника. — Гарри, я бы с большим удовольствием познакомил тебя с целым миром магии, и, думаю, отчасти это можно будет сделать, но боюсь, что ты просто не сможешь ужиться в нем.

— Потому что во мне нет магии?

— Да. Это как жить глухонемому и одновременно слепому среди здоровых людей. Тебе просто будет неудобно, а я не хочу, чтобы ты чувствовал дискомфорт всю жизнь. К тому же, мои родители, они пожертвовали многим, чтобы никто не узнал о твоем существовании. Сторонники Воландеморта живы, и многие из них на свободе, если они узнают о тебе, то твоя жизнь может быть в опасности.