— Ну в этом-то, мне кажется, никакой тайны нет, — ответил Гарри, указывая на огромный куполообразный камин с уходящим в кирпичную стену дымоходом. — А что касается Лейрда... он теперь полностью подчинен этому существу и безропотно выполняет все его приказы, если, конечно, этот монстр обладает достаточно сильной волей. Относительно установления его личности... есть у меня одна зацепка, которой я попробую воспользоваться. Кажется, я знаю кое-кого, кто может дать мне ответ.

— Какая зацепка? — обернулся к нему Манолис. — Отныне любые зацепки, все улики должны быть известны мне. Больше никаких секретов! И еще: я хочу знать, что за слово образовали на стене летучие мыли. Что оно означает?

— Это и есть моя зацепка, — ответил Гарри. — Фаэтор устроил все таким образом, чтобы я все правильно понял. Он хочет, чтобы я пришел повидаться с ним.

Манолис хмуро переводил взгляд с одного на другого — Этот Фаэтор, который умеет таким образом псе устраивать... кто он? Что он такое?

— Больше никаких секретов? — усмехнулся Гарри — Манолис, даже если мы потратим на это весь день, мы не сможем рассказать вам всего. И даже вы не поверите тому, что мы можем вам рассказать — И все же попробуйте, — посоветовал Папастамос — Но только в машине. А сейчас одевайтесь, и я отвезу вас позавтракать, а потом в городское полицейское управление Думаю, что это сейчас самое безопасное место По дороге вы мне все и расскажете — Хорошо, согласны, — кивнул Дарси. — Мо вы должны позволить нам действовать против этого существа своими методами. И еще одно. Манолис, мы хотим быть уверенными, что все эти сведения не, пойдут дальше вас — Все, что пожелаете, — пообещал Манолис — Я со своей стороны сделаю все возможное, чтобы вам помочь. В этом вопросе вы специалисты А сейчас, пожалуйста... мы теряем время. Поторопитесь Все трое оделись так быстро, как только смогли.

Чуть позже, к середине утра, план действий был разработан окончательно, а уже к полудню Манолис Папастамос начал претворять его в жизнь. Хорошо понимая, что и как должно быть сделано, он не терял времени даром.

Гарри Киф стал теперь обладателем потрепанного, но со всеми необходимыми печатями греческого паспорта с проставленной в нем румынской визой. Этот паспорт принадлежал якобы международному торговцу предметами древности (такой род занятий вызвал на лице Гарри слабую улыбку) Гарри Киокису — фамилия и имя не должны были поставить Гарри в затруднительное положение. Сандра в тот же вечер, в 21 10, покидала Родос и направлялась в Лондон. Дарси, согласно плану, оставался работать вместе с Манолисом. Отдел экстрасенсорики был поставлен обо всем в известность, но пока Дарси не требовалась помощь экстрасенсов Сначала ему предстояло выяснить масштабы работы, определить конкретные задачи, а уж потом связаться непосредственно с Сандрой и получить всю возможную помощь отдела.

Гарри вылетал рейсом на Бухарест через Афины в половине третьего дня, в запасе у него оставался еще час времени, и вся компания отправилась на ланч в небольшую таверну, где они устроились на высоко расположенном балкончике, выходящем на бухту Мандраки. Там и нашел их полицейский, принесший информацию для Папастамоса.

Это был толстенький потный человек с кривыми ногами, весь покрытый шрамами. Не будь он полицейским, по внешнему виду его можно было бы принять за разбойника. Он остановился прямо под балконом, причем маленький мопед, на котором он приехал, практически полностью скрывался под его огромным телом.

— Эй, Папастамос! — крикнул он, махая толстой рукой. — Эй, Манолис!

— Поднимайся сюда, — позвал его Манолис. — Выпей пива, остынь и успокойся.

— Вы сейчас тоже потеряете спокойствие, инспектор, — крикнул в ответ толстяк и, тяжело дыша, стал подниматься по лестнице.

— В чем дело? — спросил его Манолис, подвигая ему стул и приглашая сесть.

Полисмен наконец отдышался и быстро-быстро затараторил по-гречески:

— В больничном морге мы проводили расследование и записывали показания по поводу исчезнувшего трупа... — Он, как бы извиняясь, пожал плечами и, обратившись в сторону гостей, поправился:

— По поводу обстоятельств исчезновения вашего умершего английского друга. Мы опрашивали абсолютно всех — таков был ваш приказ. Там была и девушка — регистратор, которая дежурила в ту ночь, когда вы спасли его. Она рассказала о том, что рано утром к нему приходил какой-то посетитель. Описание этого человека показалось мне интересным. Вот, прочтите сами.

Он вытащил из кармана рубашки измятый, покрытый пятнами пота листок протокола допроса и протянул его Папастамосу. Манолис быстро перевел все, что он сказал, потом начал читать показания. Закончив, он перечитал их еще раз, уже более внимательно, и на лбу его появились морщины.

— Слушайте, — обратился он к остальным и стал читать вслух: “Было, наверное, около половины седьмого утра, когда пришел этот человек. Он сказал, что он капитан и что пропал один из членов его команды.

Услышав, что кого-то вытащили из воды, он пришел посмотреть, не его ли это человек. Я проводила его туда, где под воздействием успокоительного спал мистер Лейрд. “Нет, это не мой человек, — покачал головой капитан, — я зря вас побеспокоил”. Я повернулась, чтобы уйти, но он не последовал за мной.

Когда я оглянулась, то увидела, что он стоит возле Лейрда, положив руку на опухоль на его голове. Бедняга, — сказал он, — какая ужасная рана! И я рад, что этот человек не из моей команды.

Я объяснила, что он не должен трогать пациента и проводила его к выходу. Очень странный посетитель... Хотя он и сказал, что ему жаль Лейрда, он при этом улыбался... улыбка его была какой-то необычной..."

— Как она его описала? — спросил Гарри, который во время чтения медленно выпрямлялся на стуле и сидел теперь очень напряженно.

Манолис прочел описание, а потом пробормотал:

— Моряк... капитан... очень высокий, худой, странный, даже в сумерках не снимающий темных очков... Мне кажется... мне кажется, я знаю его.

— Мне тоже так кажется, — кивнул толстый полисмен. — Когда мы следили за забегаловкой Дакариса, мы видели, как он вышел оттуда.

— Черт! — Манолис стукнул кулаком по столу. — Заведение Дакариса! Ну конечно! Оно же в двух шагах от того места, где мы нашли эту несчастную потаскуху! Извините меня, Сандра, — тут же спохватился он.

— Кто он? — резко спросил Гарри.

— А? — повернулся к нему Манолис. — Кто? Я могу сделать даже лучше — я покажу вам, где он сейчас. Вот там — и он указал рукой на другую сторону бухты Красиво очерченный белоснежный корпус прогулочного моторного судна скользил по глубоководному фарватеру к выходу из бухты. Расстояние до него было не столь уж большим, и обладавший хорошим зрением Гарри без труда прочел название на борту “Лазарь”.

— “Лазарь”! — шепотом повторил он. — А как зовут хозяина?

— Почти так же — Джанни Лазаридис.

— Джанни? — лицо Гарри вдруг помрачнело, побледнело и сморщилось.

— Или Джонни, — пожал плечами Манолис.

— Джон... — тихо повторил Гарри. И вдруг где-то в глубине его сознания раздался другой голос — или воспоминание о нем:

— Янош!

— А-а-а-а! — Гарри схватился за голову, охваченную непереносимой болью. Боль была очень сильной, но быстро прошла. Это, видимо, не было полным наказанием, а всего лишь предупреждением. Но ее появление подтвердило худшие опасения Гарри. Ибо имя Яноша он мог услышать только от кого-либо из мертвых, возможно даже от самого Фаэтора, беседовать с которым ему было запрещено. Он приоткрыл глаза и увидел яркий солнечный свет и озабоченные лица друзей.

— Я знаю его, — произнес он, как только смог заговорить. — И теперь уверен в том, что должен встретиться с Фаэтором.

— Но зачем, если мы уже и так знаем нужного нам человека? — спросил Дарси.

— Потому что нам пока известно о нем очень мало, — ответил Гарри, чувствуя, как боль быстро отходит. — И раз Фаэтор породил его, он должен быть именно тем, кто подскажет нам, как вести себя с ним.