Помощник вооружился блокнотом и ручкой.
– Американцы боятся, что еврейское государство, если оно будет создано, станет коммунистическим и превратится в нашу базу на Ближнем Востоке… Правильно боятся! Так и будет! Поэтому я считаю, что сейчас нам надо осторожно высказываться в пользу создания еврейского государства. Ни в коем случае не проявлять активности… Обманем американцев… Объясните Громыко, чтобы он вел себя тише воды ниже травы.
Нью-Йорк. Представительство СССР при ООН
По лестнице советского постпредства в Нью-Йорке поднимался высокий, элегантно одетый джентльмен с бледножелтым отливом кожи и большой лысиной. Его сопровождал советник постпредства Новиков.
– У вас есть своя армия? – Новиков плохо представлял себе ситуацию на Ближнем Востоке.
– О какой армии вы говорите?
– О еврейской армии!
– Нет, своей армии у нас нет, у нас еще нет государства.
– Как же вы собираетесь отстаивать свою независимость?
– В составе британской армии в войну сражались еврейские подразделения, но командование не позволяет их объединить.
Новиков удивленно спросил гостя:
– Как хорошо вы говорите по-русски! Где учили?
– Русский – язык моего детства. Я же родился в Российской империи.
Он не без удовольствия сказал Новикову:
– А вы знаете, что во время Генуэзской конференции весной двадцать второго года меня даже приняли за Ленина? Мы ведь похожи, верно?
С лица Новикова мгновенно исчезла улыбка. Он отчеканил:
– Товарища Ленина ни с кем нельзя спутать.
Кабинет постпреда Громыко
Помощник Громыко распахнул перед неожиданным гостем дверь. Андрей Андреевич вышел навстречу:
– Прошу, господин Вейцман.
Гость расположился напротив Громыко. Улыбаясь, заметил:
– Еще недавно трудно было себе представить, что советские дипломаты будут принимать главу Всемирной сионистской организации.
– Я знаю вас, господин Вейцман, как химика с мировым именем, – отозвался Громыко. – Но перейдем к делу. Я задам вам прямой вопрос. Какими вы видите отношения между будущим еврейским государством в Палестине и Советским Союзом?
– По географическим, экономическим и политическим причинам установление тесных отношений с Советским Союзом будет первоочередной заботой еврейского государства. Мы рассчитываем на дружбу и взаимопонимание с вашей страной. О дружеских чувствах, которые палестинские евреи питают к русскому народу, и говорить не приходится…
– Что же, – кивнул Громыко, – это я и рассчитывал услышать. Тогда расскажите, какой вам видится нынешняя ситуация.
Вейцман пожаловался:
– Вся беда в том, что англичане категорически против. Они столько лет противятся созданию нашего государства.
– Мы обратили внимание на слова министра иностранных дел Великобритании о том, что палестинским евреям не нужно свое государство, – заметил Громыко. – Но вашему делу мешают не только англичане. Американская администрация, как я вижу, тоже не поддерживает идею раздела Палестины и создание еврейского государства. Белый дом, Пентагон и государственный департамент – все против вас.
Коридор в здании представительства СССР при ООН
Новиков в коридоре постпредства остановил другого советника:
– Товарищ Деканозов дает нам прямое указание – скрывать от американцев наши намерения, вести себя осторожно и аккуратно. Не понимаю Андрея Андреевича! Он идет против указаний товарища Деканозова!
Второй советник не пожелал участвовать в столь опасной дискуссии:
– Начальству виднее. Товарищ Громыко знает, что делает.
И убежал.
– Не уверен, – пробормотал Новиков. – По-моему, это непартийный подход к делу.
Государственный департамент США. Кабинет госсекретаря
Государственный секретарь США Джордж Маршалл внушал главе Всемирной сионистской организации Хаиму Вейцману:
– Для вашей собственной пользы вам следует избегать любого выражения симпатий к России. Подумайте над тем, как Соединенные Штаты и западный мир воспримут особые отношения между вами и Советским Союзом. Неужели вы не понимаете, что русские поддерживают вас с одной целью – торпедировать американскую политику?
Джордж Маршалл грозно предупредил Вейцмана:
– Если на еврейское государство нападут арабские армии, на помощь Соединенных Штатов рассчитывать не следует. Так что я советую вам не спешить с провозглашением своего государства, чтобы не подвергать себя риску быть уничтоженными. Повремените!
Хаим Вейцман с достоинством ответил:
– Господин государственный секретарь, евреи ждали этого момента две тысячи лет. Никто не может обвинить нас в недостатке терпения…
Белый дом. Овальный кабинет
Президент Соединенных Штатов Гарри Трумэн проводил совещание в Белом доме. В овальном кабинете государственный секретарь Маршалл внушал участникам совещания:
– Нельзя ссориться с нефтедобывающими странами. Без них Америка существовать не может. А без еврейского государства американцы уж как-нибудь обойдутся… Ближневосточная нефть важнее всего остального. Задача нашей внешней политики – обеспечить вооруженные силы нефтью. Вы просто не понимаете, что сорок миллионов арабов легко столкнут четыреста тысяч евреев в море. И все. На этом история еврейского государства закончится, не начавшись. Лучше подумайте о нефти – мы должны быть на стороне нефти.
Президент Трумэн с ним не согласился:
– Я намерен признать еврейское государство, если оно будет провозглашено.
Лицо государственного секретаря Джорджа Маршалла побагровело. Глядя президенту в глаза, он сказал:
– Если вы это сделаете, то на выборах я проголосую против вас.
Нью-Йорк. Представительство СССР при ООН. Кабинет Громыко
На совещании в постпредстве Громыко сказал:
– Министр иностранных дел Великобритании объявил о решении передать вопрос о Палестине в Организацию Объединенных Наций. Жест отчаяния. Англичане умывают руки.
Андрей Андреевич позволил себе пошутить:
– Значит, нам надо засучить рукава. Теперь судьба Палестины зависит от двух великих держав – Советского Союза и Соединенных Штатов.
Он продолжил:
– Насколько нам известно, самые влиятельные фигуры в администрации Трумэна категорически возражают против еврейского государства. И президент ничего с ними не может поделать. Как ему пойти против Джорджа Маршалла с его ореолом военного героя! Трумэн может сколько угодно менять чиновников в государственном департаменте, но ссориться накануне выборов с одним из самых популярных в стране людей – немыслимо.
Один из советников добавил:
– Политическое будущее самого Гарри Трумэна рисуется в мрачных тонах. По опросам общественного мнения, он неминуемо проигрывает будущие выборы. Его влияние упало даже в собственной администрации.
Громыко кивнул:
– Словом, ему не до палестинских евреев. Знаете, что это означает?
Он обвел глазами своих помощников.
– Что решающее слово остается за нами. Мы должны ясно заявить свою позицию. И если сделаем это умело, наша позиция и будет принята.
– Арабские страны обидятся, – заметил Новиков.
– Они нас не принимают всерьез. А в их мире ценится только сила. Пусть осознают наше влияние и наши возможности. Вот тогда они захотят с нами дружить.
Новиков настороженно сказал:
– Но на каждый шаг нам нужна санкция Москвы.
– Разумеется, – согласился Громыко. – Где шифровальщик?
Москва. МИД. Кабинет заместителя министра
В Москве заместитель министра Деканозов был крайне раздражен:
– Почему Громыко не исполняет моих указаний? Подготовьте телеграмму о том, что все свои шаги он должен согласовывать со мной. Со мной! А не с Вышинским. При чем здесь Вышинский?.. Давайте быстро шифровку. Я жду.
Нью-Йорк. Вышинский вернулся
Советский представитель в ООН не мог пропустить концерт, на который собралось все высшее общество Нью- Йорка. Оркестр еще играл, когда в ложу, где сидел Громыко, проник запыхавшийся сотрудник посольства. Сказал на ухо:
