— Помнишь, как мы приходили к твоему старому дому? — тихо спросила Грейнджер, повернув голову к Поттеру.

— Да. И я уже подумал сегодня утром, что это становится дурной традицией: смерть от темной магии в Годриковой Впадине. Мои родители, Бэгшот, эта девочка.

— Девочка?

— Да, жертву зовут Опра Спиннет. Да, это племянница нашей Алисии. Ты ведь помнишь Алисию? — Поттер опустил голову.

Грейнджер молча кивнула. Они шли в тишине. Поттер был настороже и не опускал поднятую палочку, Тео последовал его примеру. Гермиона перебирала пальцами, словно пыталась нащупать что-то в воздухе. Вдалеке послышался гомон множества голосов, и, по мере того как они двигались дальше по улице, шум нарастал. Наконец вдали показалось столпотворение. Женщины рыдали, мужчины застыли с волшебными палочками наготове. Аврорское оцепление насилу сдерживало людей, рвущихся к телу — точнее, тому, что от него осталось.

Опра висела над крыльцом собственного дома. Ее руки были связаны ее же собственными волосами вместо веревки. Кровь еще струилась с ее головы, с которой волосы срезали вместе с кожей. Кожа ее была исполосована ровными глубокими царапинами, а руки ниже локтей превратились в месиво. То же самое было и с ее ногами: ниже колена свисали лишь тонкие лоскуты из мяса и кожи.

— Ее нашли около часа назад, — хмуро протянул Деннис Криви, который складывал камеру в чехол. — Я снял все, что смог, дальше ваша работа. Хотя я не представляю, как вы его найдете.

— Зато я представляю, — бросила Гермиона, и Деннис, заметив ее, ойкнул и отошел на пару шагов.

— В общем, разбирайтесь, ребята, я пошел! — скороговоркой произнес он и аппарировал.

Грейнджер подошла к крыльцу дома Опры и втянула воздух, словно принюхивалась.

— Гермиона, я не думаю, что это хорошая идея, — заметил Поттер. — Нотт, убери ее оттуда. Мы должны собрать улики, опросить соседей.

— Грейнджер, — Тео подошел к ней и тронул за плечо. — Пойдем, еще рано. Здесь должны поработать наши ребята, а потом…

— Я нащупала след, — она перебила его. — Ты не чувствуешь?

Грейнджер повела рукой перед собой, будто нащупывая что-то в воздухе.

— Гермиона, ты же не можешь сделать это прямо сейчас.

— Если не сейчас, то вы еще два месяца будете разводить руками перед Кингсли. Убийца не может сидеть на том месте, сложа руки. Еще полчаса — и он уберется из своего убежища.

Она схватила Теодора за руку, глубоко вдохнула и закрыла глаза. Тео почувствовал, как воздух вокруг них сгущается, и попробовал вырвать запястье из пальцев Грейнджер, но оказалось, что он не в силах даже шевельнуться. Тьма вокруг сгущалась, пока не поглотила их с Грейнджер.

Они крутились в темноте, словно песчинки в водовороте. Вокруг проносились искаженные страданиями лица людей: мужчин и женщин, от мала до велика. Они безмолвно кричали, а в глазах их навек застыла чернота. Тео мысленно умолял Грейнджер не ослаблять хватку, боясь, что и сам попадет в эту круговерть призрачных лиц.

Все кончилось так же, как началось. Сначала он почувствовал под ногами опору, а затем тьма начала постепенно рассеиваться.

— Надеюсь, ты не слишком испугался? — спросила Грейнджер, вокруг которой еще клубилась тьма. Тео тяжело сглотнул и моргнул головой.

— Я в норме, — пробормотал он, хотя губы и язык явно не хотели его слушаться. — Где мы?

— Судя по всему, это Лютный Переулок, — Грейнджер осмотрелась. — Да, точно.

Тео и сам заметил неподалеку табличку «Боргин и Бёркс».

— След привел нас к этому дому, — протянула Грейнджер, указывая на неприметную дверку, перед которой они с Тео появились. — Нам сюда.

— Это может быть опасно, тебе не кажется?

— Вот поэтому я взяла с собой тебя, мистер большой и сильный аврор. Вышибай дверь.

Тео пожал плечами и направил палочку на дверь. Невербальная Бомбарда разнесла старое дерево в труху, и Грейнджер, мелко хихикнув, переступила порог.

— Кто здесь? — крикнула она и зашлась визгливым смехом. — Выходи! Выходи и поговори со мной.

— Гермиона? — донесся из темного угла знакомый голос. — Это и правда ты? Я думал, это слухи, что аврорат добился твоего освобождения.

— Аврорат любезно одолжил меня у дементоров, чтобы найти тебя. А теперь покажись!

В комнате вспыхнул небольшой огонек и осветил изможденное лицо Перси Уизли.

— Нет, — выдохнул Тео. — Нет, этого не может быть.

— Да, — с улыбкой ответил Перси. — Смерть моего брата подкосила всю нашу семью, но пока все проливали слезы, только у Гермионы хватило сил что-то сделать. И тогда я подумал: а сколько еще будет таких несчастных семей? Сколько еще жизней будет разрушено, прежде чем люди поймут, что бывшим Пожирателям не место среди нас? Мальсиберы были лишь первой ласточкой. Если бы не Гермиона, они бы тоже остались безнаказанными. Но все имеет свойство забываться. Я знал, что рано или поздно и другие бывшие Пожиратели могут начать свою месть нашим семьям.

— И ты решил ударить первым? — Грейнджер скривилась.

— Я ходил к Кингсли, ходил к Гарри, но они и слушать меня не желали.

— Да, Поттер говорил что-то. Ты вроде как тронулся мозгами от горя.

— Все так считали. И когда я понял, что прежний Орден Феникса превратился в старых наседок, которые забились в свои гнезда и не хотят даже думать о борьбе, я пошел твоим, Гермиона, путем. Единственно правильным. Но прежде чем искоренить Пожирательскую заразу, я решил собрать новый Орден.

— Все эти несчастные — они были твоим новым Орденом?

— Эти глупцы испугались. Рано или поздно тьма поглотила бы их. Но теперь, когда ты на свободе, мы можем стать новым мечом правосудия. Уничтожим их всех, как они уничтожили наших близких. Ты, равная мне по силе, должна это понимать.

— Ты ничего не понял, — презрительно бросила Грейнджер. — Но я помогу. Посмотрим, насколько мы близки по силе.

Тео не успел даже понять, что происходит, когда Грейнджер бросилась к Уизли и схватила его за руку. Из-под ног ее взметнулся столб черного дыма, а когда он рассеялся, Тео оказался один посреди пустого дома.

Он взмахнул палочкой, вызывая Патронуса.

— Для Гарри Поттера. Лютный Переулок, двадцатый дом. Мы нашли его. Грейнджер утащила его во тьму. Что делать?

Молочно-белый песец дернул ухом и растаял в воздухе. Тео тяжело вздохнул и приготовился ждать.

Впрочем, Поттер соизволил прибыть очень быстро. Хлопок аппарации раздался уже через минуту, и Теодор даже не успел задуматься о том, чтобы присесть.

— Это был Перси Уизли, — произнес Тео, и Поттер изменился в лице. Венка на виске вздулась, скулы побледнели оттого, как сильно он стиснул зубы, а взгляд стал стеклянным. Поттер сжимал кулаки так, что костяшки пальцев побелели, а Тео всерьез испугался, как бы тот не сломал палочку, сжатую в кулаке.

— Но зачем? — процедил Поттер сквозь зубы.

— Он подходил к тебе год назад. Помнишь, ты рассказывал, что он сбрендил.

— Я должен был догадаться. Он хотел воскресить Орден Феникса и уничтожить всех, кто был причастен к деяниям Волдеморта. Даже под Империусом. Но при чем тут наши жертвы? Никто из них и близко не подходил к семьям Пожирателей.

— Да. Они должны были стать новым Орденом.

— Перси! — Поттер схватился за голову. — Я должен был быть внимательнее к нему. Пока мы боролись с Волдемортом, он делал карьеру в Министерстве. Он никому из нас не верил, оборвал даже связи с семьей. Это запоздалое чувство вины, попытка искупления.

— Ты не виноват, — Тео похлопал Поттера по плечу. — В конце концов, в жизни Перси были и другие родственники, которые тоже должны были проявить внимание и сочувствие. Не вали все на себя.

Поттер, видимо, хотел что-то ответить, но посреди комнаты вспухло облако черного дыма, из которого на грязный пол выпала израненная Грейнджер.

— Гермиона! — Тео и Поттер бросились к ней. — Гермиона, ты как? Где он?

— Я отправила его во тьму, — прохрипела она. — Можете написать в рапорте, что Перси оказал сопротивление и был убит при попытке бегства. Как-то так это и выглядело.