Теодор молча достал из внутреннего кармана мантии зеркало. Старомодное, в крупной рамке, с ручкой — оно принадлежало еще покойной матери. И протянул Грейнджер. Она жадно схватила его и принялась придирчиво осматривать свое отражение.

— Еще хуже, чем в прошлый раз, — брезгливо бросила она и вернула Тео зеркало. — Но я польщена, что ты помнишь.

— Я выполнил свою часть сделки. Теперь ты.

— Подготовка к этому заклятию занимает два месяца. Это даже не заклятие, это целый ритуал, который включает в себя подготовку места, инструмента и непосредственно исполнителя. Тому, кто хочет воспользоваться этими чарами, придется провести титаническую работу в первую очередь над собой.

— Мы можем как-то вычислить убийцу? Есть какие-то признаки того, что человек готовится использовать эти чары?

— Разумеется, да. Но я не думаю, что преступник — кем бы он ни был — просто так на интерес забавлялся бы подобными вещами. Это очень темная магия, она требует огромных жертв. Ради шутки такого с собой не сделают.

— Хочешь сказать, погибшие связаны с преступником? Насолили ему так сильно, что он пошел на такое?

— Теодор, — Грейнджер провела пальцами с длинными почерневшими ногтями по его щеке, — ты ведь не глуп. Ты увидел сходство этого дела с моим. Ты должен был понять, что убийца — не сбрендивший выскочка с манией величия. Такой бы метал Авады направо и налево. А у вас орудует кто-то, кому крупно насолили.

— У тебя сохранился список того, что нужно для заклинания?

— Посмотри в моих вещах, если аврорат их не уничтожил. Хотя, думаю, вы уже перетряхнули их до нитки.

— До чека из булочной, — Тео кивнул. — Но там ничего нет.

— А для посещения моего сейфа в Гринготтсе вам по-прежнему нужно мое личное присутствие.

— Дорогая моя Грейнджер, аврорат может подать запрос… — начал было Теодор, но Грейнджер зашлась хриплым смехом, который перешел в кашель.

— Гоблины наплюют на твою бумажку и вытрут слюну о твою аврорскую мантию. Знаешь, за что все так любят этот банк? За неотступное следование правилам.

Теодора передернуло.

— Ты намекаешь на то, что в следующий раз я не отделаюсь зеркалом?

— А ты стал проницательным, — она соскользнула со стола и провела пальцами по его плечу. — Я очертила масштаб проблемы, а решать ее тебе. Дерзай, милый Тео. До скорого.

Она подошла к двери и громко стукнула по ней кулаком. То ли в ее тщедушном тельце все еще было достаточно силы, то ли в пустой комнате звук был таким гулким.

— Кстати, ты ушел от жены? Глупо, но дело твое, — бросила Грейнджер.

— С чего ты взяла? У нас с Дафной все в порядке.

— Кроме того, что у тебя изменился Патронус. Знаешь, этот посимпатичнее той дурацкой белки.

Тео уже приготовился огрызнуться, но дверь распахнулась. Грейнджер оскалилась в совершенно безумной улыбке, помахала рукой и вышла.

***

— Ну, и что она сказала? — Поттер устало посмотрел на Теодора и поправил очки.

— Она уверена, что я приеду во второй раз. И четко дала понять, чего хочет. Матушкиным зеркальцем я уже не отделаюсь, Поттер.

— Но инструкция к чарам. Она существует?

— Да, — Нотт нахмурился. — Грейнджер говорит, что это сложная, многоуровневая подготовка. Подробная инструкция у нее, разумеется, есть.

— И она, видимо, не в личных вещах.

— В личном сейфе Гринготтса.

Поттер выругался.

— Да, я должен был догадаться. Что ж, я попробую отправить им запрос, но рассчитывать на успех я бы не стал. Проще добиться у Министра временного освобождения Гермионы.

— На время расследования? — Тео оперся на стол и внимательно посмотрел на Поттера.

— Исключительно. Информация, которой владеет Гермиона, бесценна, но преступление остается преступлением.

— Мерлин, Поттер, неужели ты не хотел бы добиться освобождения для своей подружки?

— Я не собираюсь обсуждать это с тобой, Нотт. Разговор окончен. Можешь готовиться еще к одной командировке в Азкабан.

***

— Ты готова? — спросил Теодор, едва вошел в комнату для свиданий. Грейнджер посмотрела на него с полубезумной ухмылкой.

— А я смотрю, вы не торопитесь расследовать. Целый месяц вытаскивать меня из этой дыры. Или вы подумали, что раз период подготовки занимает два месяца, то время есть?

— Грейнджер, прошение о твоем временном освобождении рассматривали полным составом Визенгамота, — произнес Теодор, и это, похоже, ее немного успокоило. Судя по всему, ей нравилось чувствовать себя важной шишкой. В этом была вся Грейнджер.

— Ну так что, ты готова?

— Ах, прости, не собрала чемоданы, — хрипло проворковала она, перегнувшись через стол, а потом откинулась на спинку стула так резко, что ножки стукнули по полу. — Конечно, я готова, Нотт. Вопрос, готов ли ты?

Теодор смерил ее непонимающим взглядом.

— До антиаппарационного барьера плыть и плыть, Нотт, а мы в чертовом Северном море. Если ты хочешь получить сведения, а не лечить у меня воспаление легких, то должен был позаботиться хотя бы о теплой мантии и обуви.

— Конечно, я позаботился. Ты теперь моя главная забота. Даже важнее, чем расследование.

Грейнджер растянула губы в улыбке. Судя по всему, Теодору удалось потешить ее самолюбие. Во всяком случае, она даже не стала возмущаться по поводу того, что привезенная мантия была явно велика, а обувь и вовсе оказалась мужской. Грейнджер с превеликим удовольствием закуталась в теплую мантию, так что Тео отбросил сомнения касательно неподходящей одежды. Ей сейчас было всяко теплее, чем в тюремной робе.

***

— Нотт, а где я буду жить? — Грейнджер с трудом перекрикивала пронзительный, почти штормовой ветер. Утлая лодчонка уже почти достигла границы антиаппарационного барьера, откуда им предстояло перенестись.

— Я же сказал, что ты — моя главная забота! — прокричал Тео. — Остальное потом.

— Я буду жить у тебя?

— Да, — отрезал Теодор. В следующий миг он почувствовал, как проплыл через тонкую теплую завесу. Не без содрогания Теодор схватил Грейнджер за руку и взмахнул палочкой.

Тело словно протягивало через трубу, и концентрации насилу хватало на то, чтобы сосредотачиваться на доме и не отпустить Грейнджер. Как только они свалились на ковер в прихожей, Тео мысленно проклял Поттера, который послал его забирать Грейнджер, зная, что парная аппарация — не самое сильное его умение.

— Надо было сразу об этом спросить, — фыркнула Грейнджер.

— И что было бы? Попросила бы вернуть тебя в Азкабан или утопилась бы в Северном море?

— Нет, я просто хотела знать, на что рассчитывать. Это твой новый дом?

— Нет. Драккл, Грейнджер, почему ты спрашиваешь? — Тео уже начал выходить из себя.

— Потому, что если это дом, где ты жил с Дафной, тут могла остаться какая-то старая женская одежда. А я не скажу ни слова о вашем расследовании, пока не схожу в душ. Поэтому, Нотт, дорогуша, будь добр, принеси в ванную хотя бы халат.

Она сбросила ботинки, выскользнула из мантии и двинулась по коридору.

— И да, Тео, я буду очень рада увидеть на столе чашку кофе и круассан!

Она захлопнула за собой двери ванной, оставив Теодора в полнейшей растерянности. Через минуту за стенкой зашумела вода и послышалось мурлыканье Грейнджер. Тео со вздохом поплелся в бывшую комнату Дафны, надеясь, что в шкафу осталось хоть что-то из ее вещей. На вешалке сиротливо болтался пушистый халат, но на первое время Грейнджер должно было хватить и этого.

Когда она вышла из ванной, чашка кофе уже ждала на столе.

— За круассаном не выйду, и не проси, — отрезал Тео, заметив недовольство на лице Грейнджер. — Мне нельзя оставлять тебя без присмотра.

— Так вот почему я — твоя забота? — фыркнула она, усаживаясь за стол. — Потому что я все еще заключенная? Пусть и в твоем доме?

— Да, — твердо сказал Тео. — Пей кофе. Сегодня ты отдохнешь, а завтра придется наведаться в Гринготтс.

— В этом? — Грейнджер со смешком оттянула ворот халата, обнажая выпирающую ключицу и острое плечо.