- Я ненавижу все это корпоративное дерьмо, - сказал он, наконец, - и ты это прекрасно знаешь. Тебя же такие условности не беспокоят. Здесь планируется сделка одной корпорации с другой, и все это дерьмо, которое они переваливают из кармана в карман, нас не должно волновать. Это грызня корпоративных крыс в банке. Смотри на это так. И если ты продаешься, то сделай это за достойную цену. Ты знаешь что это было последнее дело Белецкого? И нас заставили его закрыть?
- А как же то дело с гейзерным выбросом в лагере геологов на Ио?
- Не было никакого выброса. И никаких геологов. Просто им нужно было быстро и незаметно провести сделку, а "меморандум Белецкого", наделал слишком много шума. И какой то жирный червь в Экспертном отделе КомКона, сидящий на подсосе у Корпоративного совета, просто спустил нам вниз директиву - обоснование за номером 0035 и все. Дело закрыто и передано на доследование в КомКон - 2. Периодические бодрые рапорты наверх - "Дело расследуется - в Багдаде все спокойно", шумиха в сетях сходит на нет, переключаясь на очередную катастрофу, а бедный Юра Белецкий летит на Ио.
- Ты думаешь, та авария с его катером не случайна?
- Как и в большинстве наших дел, не ищи преступление там, где все можно объяснить глупостью. Лавовый гейзер и лагерь геологов были отмаской, что бы все выглядело красиво, для начальства КомКона. И Юра это знал. В отличие от тебя он был дисциплинированным парнем, и знал когда нужно остановиться. Ему сказали отставить, и он взял под козырек. Его они и не опасались. Хотя может быть и зря. Он очень хорошо умел копать. Лучше тебя. И накопал до своего отставить, очень много интересного. А потом станция стала корпоративной, мы потеряли к ней доступ на несколько лет. А в частное владение, ты же знаешь, попасть можно, только через резолюцию СБ ООП. И вот такой случай, наконец, закончить начатое. Юра Белецкий был дисциплинированным парнем. А еще он не любил незаконченных дел. Тебе, как его другу это хорошо известно. Ради его памяти. Я думаю это достойная цена за твою совесть.
Даан бросил мне через стол, опционал ДНК - декодера
- Мне нужен твой доступ
Я взял декодер в руку и почувствовал укол в палец. Даан забрал его и подключил его к квантовому архиватору.
- Я привяжу твою метку к нескольким документам для служебного пользования. Это закрытая часть доклада Белецкого. Я совершил подлог и не отправил его в КомКон, потому что подозреваю, что Юра, тогда бы так легко не отделался.
- Он же все равно погиб...
- Знаешь, - Даан впервые за весь разговор посмотрел на меня, как то неуверенно и устало, - из слов его доклада выходит, что смерть еще не самое страшное, что может случиться с человеком.
В коридорах станции было холодно. Раньше, в первых поколениях станций, были большие проблемы с энерговооруженностью. Пока станции были маленькие и располагались в пределах марсианской орбиты, на это не так обращали внимание. Наоборот были проблемы с выводом лишнего тепла в космос. Теплообменники, конденсаторы, батареи, накопители. Но люди мирились с этим. То, что им было то жарко, то холодно. То, что приходилось пить собственную переработанную мочу, и дышать переработанным воздухом. В течении долгих недель, обходиться без умывания, вытираясь только влажными салфетками и без перерыва жрать антирадин, выглядя как больные желтухой. Времена были такие. Суровые. Времена начала покорения Солнечной системы, первых робких шагов по другим планетам. И люди были такие. Суровые. Потому что умели терпеть. Но прошло время. Человечество уверено выплеснулось на просторы ближайшего космоса. Научилось строить огромные станции. На спутниках и планетах даже огромные города. С орбитальными и пустотными станциями было сложнее. Чем больше становились станции и чем дальше располагались от Солнца, тем ощутимее становилась нехватка энергии. Экономили на всем. На обогреве, освещении, порой даже на защите. С тех пор реакторы, силовые блоки и конденсаторы, стали мощнее, компактнее, надежнее. А привычка к экономии осталась. Зачем обогревать воздух в переходах? Зачем там лишний свет? Если люди бывают там не больше часа в сутки, зачем расходовать на это энергию? Нет, конечно, там где это можно себе позволить и это имеет какой - то смысл, пожалуйста. Но просто так для удобства людей? Вы серьезно? Мы живем в 22 веке, оставьте костры для пещерных людей. Для чего придумана "интеллектуальная одежда" с терморегуляцией и кондиционированием, контролем биопараметров, онлайн - связью, квантовым миникомпом, встроенным в сеть? Рабочая одежда всех космолетчиков и жителей пустотных станций.
Но сколько я себя помнил, на пустотных станциях, дальше орбиты Марса, мне всегда было холодно. Даже в "интеллектуальных трусах и комбинезоне". Наверное, чисто психологически.
Конечно, я был на "Луна - Сити", строящемся до сих пор "Орбитальном кольце Земли", марсианском "Метрополисе" и других огромных космических муравейниках человечества разбросанных на просторах Внеземелья. Подобно земным городам, они были залиты светом, далеко видным в пустынном мертвом космосе. Их улицы, переходы и коридоры были полны тепла, расцвечены рекламой и искусственным "солнечным светом" и заполнены людьми. Жизнь, в росчерках траекторий космических кораблей, текущих потоках электромобилей и почти овеществленной, дополненной сетевой реальности, била там ключом.
Но не здесь. Я был здесь несколько раз, но почти всегда в огромных коридорах "Юпитера - Орбитальной", станции на несколько тысяч человек, было тихо и пустынно. И чертовски холодно. А так, встретится пару человек, спешащих по своим делам и все. Впрочем, справедливости ради говоря, я редко заходил куда ни будь дальше служебных уровней ООП на внешнем кольце и бара для космолетчиков, неподалеку от грузовых причалов Карго - сектора, куда обычно и причаливали наши служебные челноки. И еще служебной гостиницы для пилотов дальних лайнеров, где для нас всегда было забронировано несколько номеров. И где сейчас меня ждала Аланта. Их рейс обратно на Ганимед через несколько часов и она недвусмысленно дала понять, что будет рада меня видеть. Не знаю, правда, чего в этом больше. Сексуального подтекста или желания узнать о результатах моего разговора с Дааном. Не знаю. Не сейчас. Я пока не готов к общению с ней. Да и нечего мне сказать.
Я повернул к лифтовым колодцам, и увидел несколько человек, ожидающих лифта. Пара молодых ребят, операторов грузовых манипуляторов, с ног до головы залепленных эмблемами Карго - службы, немолодой уже механик в потрепанном пустотном скафандре, лощенный пилот "Америкэн спайс лайн", в форме с иголочки, и в черных физорах, закрывающих глаза, по форме лица, и молодая женщина с ребенком, холенная, крикливо по последней марсианской моде одетая, красивая блондинка с девочкой лет пяти. Блондинка недовольно взглянула на меня, мгновенно сменив цвет глаз с зеленых на синие, вполголоса отчитала и так мирно стоящего ребенка, прижимающего к груди, какую то игрушку, и принялась что то шептать на ухо, даже не изменившего выражения лица, пилота. Кто ни будь неискушенный, мог принять эту пару с ребенком за образцовую семью, прямо с разворота "Марс Олимп Вижн", совмещающих работу с отдыхом. Я же видел только, завершение банальной интрижки, начавшейся в затянувшемся рейсе Луна - Юпитер. Мимолетная, необременительная связь, между скучающей старлеткой с ребенком, женой какого ни будь чиновника из марсианских полисов, достаточно богатого, что бы оплатить жене модификацию фенотипа глазных волокон и тур по Солнечной системе, пока он развлекается со шлюхами, и пресыщенным вторым пилотом корабля, большая часть работы, которого и состояла в развлечении таких дамочек. Жалко было только ребенка. Девочка не отрывала от меня взгляда, голубых, очевидно естественного цвета матери, глаз, пока не пришел лифт наверх. Мать нетерпеливо дернула ее за руку, и девочка обреченно, не переставая оглядываться на меня, поплелась за парочкой. Да, собаки и дети меня любят, грустно усмехнулся я про себя, но в лифт не вошел. Мне надо было вниз. А они очевидно перепутали уровни.
