Только в этот момент, Адвиг окончательно успокоился и твёрдым голосом приказал двигаться дальше.

Любвеобильный барон Изандр упорно молчал до самой темноты, в гордом одиночестве переживая конфуз своей благородной чести.

Очень романтичная и сильно впечатлительная Бонита Фернандес, брезгливо поменяла опруженные портки и беззаботно улыбнулась. Сегодня, в довольно активной жизни герцогини, выдался самый запоминающийся день на её девичьей памяти.

Результатами сегодняшних боёв, Лекса остался вполне доволен. Всего один тяжёлый и четверо легкораненых, а его люди уничтожили более сотни Шанайцев. Пусть из засады и с заранее пристрелянных позиций, но факт имеет место быть. Трофеев нахапали столько, что и за завтра не успеют вывезти. Самый «хлебный» момент для свободного поселения Волчий Стан, это когда война империй доходит до Изумрудной, а потом опять поворачивает вспять. Тогда добыча, просто сама идёт в руки, только знай себе шевелись, да набивай склады трофеями. В этом году, оперативно-тактический отряд Лексы достиг семидесяти особей и стал реальной угрозой для всех, кто передвигался по восточному императорскому тракту, между двумя великими реками. А ведь каких-то пять лет назад, у него не было ничего. Вообще ничего, ноль. Не было ни семьи, ни родины, ни друзей, пустота, хотя, если быть до конца честным, то друзья всё же были. С ним жили одной судьбой, серый лесной хищник и очень маленькая девочка. Сперва, его даже в деревню не пускали, поэтому приходилось жить за дальним выпасом. Первые свои годы в этом мире, Лекса провёл вечно голодным, частенько битым и всеми презираемым. Крестьянский быт, был и так тяжёл, да своих голодных ртов ещё полно, поэтому кормить приблудшего мальца желающих не нашлось. Самым трудным был первый год и чтобы просто не сдохнуть от голода, он наловчился отбирать еду у деревенских собак. Стоило Лексе строго уставиться на них, как псы сразу добрели и чуть ли не сами, отдавали ему свою добычу. Один старый барбос, преспокойно поживающий в надёжно огороженном дворе старосты, вообще не начинал есть, пока Лекса не пошарится в его миске. Когда он умер, хозяйская дочка продолжила раз в день, выставлять на огород чашку с едой. С тех пор стало намного легче, а жизнь превратилась из невыносимой пытки, в кошмар средних размеров. Используя свой талант влияния на животных, Лекса смог приручить раненого кем-то волчонка и поселил его в своё жильё. Обычная нора, вырытая в крутом берегу лесной реки, уже третий год служила ему надёжным кровом. Когда квартирант подрос, они стали вместе с ним охотиться. Ещё через год, сердобольная дочка старосты, обнаружила рядом с пустой миской, огромную оленью ногу. Лекса всегда помнил проявленную к нему доброту, но и обиды не забывал. С его многочисленными обидчиками, постоянно что-то происходило неприятное. То собственная собака покусает, то соседская корова боднёт, а то и птицы обгадят. Наказание зависело от степени тяжести проступка и хоть никто не погиб из-за этого, но на четвёртый год его пребывания здесь, понапрасну задирать Лексу перестали даже взрослые. Вот именно в это время, в его жизни и появилась Ева. На очередной охоте, совместными усилиями с волком, смогли добыть молодую козочку. Напившись свежей крови, человек и зверь одновременно рыгнули и прилегли перевести дух. Первым чухнулся Клык, глухо зарычав, он вдруг вздыбил загривок и стремглав ломанулся в чащу. Лекса тоже насторожился, сильно расслабляться в лесу опасно для здоровья. Совсем недавно, он спёр у местного кузнеца металлическую полоску и провозившись с ней несколько дней, сделал себе подобие ножа. Взяв в руки оружие, Лекса осторожно двинулся на звуки какой-то непонятной суеты. То, что он увидел, просто взорвало его мозг. Схватив маленькую девочку за рыжие волосы, Клык азартно тащил её к нашему привалу. Ребёнку было около шести лет, но она не плакала и даже не подавала признаков волнения. Нет, эмоционально она себя проявила, но только после того, как волк допёр её до убитой козы. Ох, как она его грозно отчитывала, даже пыталась схватить за ухо, но Клык тоже не мальчик для битья. Злобно щёлкнув челюстями, волк ретировался за спину Лексы и уже оттуда, очень неуверенно порыкивая, продолжил давать оборотку нахалке. Девочка подобрала с земли камушек и неуклюже размахнулась. Перед её курносым носишкой, уверенно материализовался кулак Лексы и она сразу заискивающе улыбнулась, но камень не выбросила.

– Это, Клык. Он мой компаньон и товарищ. Обижать его, не позволю никому. Если поняла меня, то лучше отвечай, или хотя бы кивни – очень сурово наехал Лекса и покосился на камень.

Девочка разжала кулачок и подтверждающе кивнула лохматой головой. Затем, быстро защебетала на незнакомом языке, а потом чуть помедленнее по Шанайски:

– Я вам что, коза какая-нибудь, чтобы меня за волосы по лесу таскать?

– Нет конечно, ты просто маленькая лесная ведьма, которую боится даже мой бесстрашный волк, а вот я, нет. Так, что вали обратно туда, откуда появилась и не порть мне зверя – продолжил накат на Россарийском языке, примерно восьмилетний Лекса.

– Если ты бросишь меня в лесу одну, то убьёшь насмерть. Теперь моя жизнь в твоих руках – в ответе девчонки, появились чрезмерно настырные интонации.

От такого бесцеремонного заявления, Лексу аж пот пробил. Задумчиво нахмурив брови, он заметался вокруг только что добытой козы. «С чего бы это вдруг, ему взваливать на себя ответственность за кого-то ещё? Её ведь кормить придётся, да и защищать тоже, а это ещё большая проблема. Нет, надо гнать маленькую ведьмочку с глаз долой, пока не залезла плотно под шкуру»: мысленно принял, очень мудрое решение Лекса.

– Не нужна ты нам, сами впроголодь живём. А если учесть, что за тебя придётся ещё и заступаться, то не нужна совсем. Сейчас отрежу для тебя кусок козлиной грудины и проваливай с глаз моих – вынес жёсткий вердикт Лекса и приступил к выполнению своего обещания.

Девчонка покладисто промолчала и скромно присела в ожидании куска мяса, чем очень порадовала его. Расстались без истерик, пускания слёз и … Да просто ухватились с Клыком за добычу и дружно попёрли к своему жилищу, а она осталась на месте. Уже возле норы, козу аккуратно разделали и слегка подкрепились сырым мясцом. Остатки спрятали в глубине логова и сильно довольные жизнью, не особо спеша поплелись к деревне. Аиша суетилась в своём безразмерном огороде, поэтому сразу отозвалась на условный сигнал:

– Лекса, выходи не бойся. Ни отца, ни братьев, дома сейчас нету.

В тридцати шагах от неё, из высокой ботвы показались две проказные мордочки. Девушка озабоченно всплеснула руками и испуганно затараторила:

– Просила же зверя не брать с собой, вдруг увидит кто. Мне тогда, от отца так влетит, что о-го-го.

– Мы тебе тут, ногу козлиную притащили. Это Клык, сегодня поутру её добыл – совершенно беззаботно ответил Лекса и взял из волчьей пасти, заднюю ляжку козы.

Сразу изменившись в лице, Аиша с опаской зыркнула по сторонам и крепко ухватив подношение, споро потащила его домой. Миску с приятно попахивающей кашей, первым обнаружил Клык и радостно рыкнув, сожрал ровно половину. Лекса, придирчиво оценил результаты дележа и оставшись довольным увиденным, не менее быстро, слопал свою половину каши, а ведь бывало и до драки дело доходило. Торопиться было некуда, поэтому расположились на отдых, прямо в тени фруктового деревца. Его плоды были мелкими и нестерпимо кислыми. Если сам Лекса, нет-нет да кривил лицо, жуя красивые с вида ранетки, то Клык отказался от них раз и навсегда. Не успели сомкнуть глаза, как прибежала Аиша с пузатой крынкой полной молока.

– Матушка моя, велела вам кланяться. Благодарила за мясо и особо за коровок наших. После того, как ты с ними поговорил, они стали давать молока на четверть больше – девушка прямо светилась довольством и позитивом.

Налегке выдув половину подгона, Лекса недовольно посмотрел на горлышко крынки и попросил девушку:

– Полей мне на ладошки, а то у Клыка, морда в кувшин не влезает.