×××

Поначалу едва моросивший, дождь превращается в сплошной ливень. Вспышка молнии, раскат грома, барабанная дробь капель по сливу. Саманта просыпается и медленно поворачивает голову, теперь заворожено наблюдая за тем, как струйки воды бегают по стеклам.

Раньше она считала, что Нейтан был таким же потоком, красивым, когда его ничто не тревожит. Но он оказался громом и молнией, что бушевали за окном. Саманта так любила его… она думала, что этой любви хватит, чтобы привести Нейтана к свету. Но этому больше не суждено случиться.

Она аккуратно проводит ладонью по больничному халату, под которым скрывается фиксирующая повязка, туго оплетающая ее живот.

Ей не хочется мстить ему. Саманта лишь жалеет о том, что не слушала всех, кто предупреждал её. Если он и правда такой, как о нём говорили, то скоро сам превратит свою жизнь в кошмар.

×××

Виктория понимает всё по одному его взгляду. Она была каким-то грёбным чудом во всём том пиздеце, что происходил с его жизнью. Он не знал, как ей это удавалось.

Едва Нейтан, пробравшись в женское общежитие, что, впрочем, успешно делал каждый второй мальчик в Блэквелле, переступает за порог её комнаты, Виктория сразу же обнимает его. Он не успевает сказать и слова, но девушка уже шепчет ему на ухо, что все понимает.

Они говорят всю ночь напролет. Нейтан рассказывает об отце и матери, обо всем, что ему приходится терпеть у себя дома, о чёртовом психологе и чёртовых таблетках. Он ни слова не говорит о Саманте, а Виктория не спрашивает о ней и не собирается. Дослушав его и успокоив, она начинает говорить о себе и том дерьме, что происходит с ней. Но в её жизни находится место и для света, и Нейтан рад послушать о том, что хотя бы с Викторией произошло что-то хорошее.

— Этот новый учитель, он… не такой, как все остальные. Я не шучу! Он словно может заглянуть в душу каждого. Боже, да ты ведь тоже делаешь потрясающие фотографии, Нейт, тебе обязательно надо записаться к нам в класс! Поверь, ты не пожалеешь!

×××

Хлоя так и не оборачивается, пока идет по пляжу, желая скорее добраться до своей машины. Не смотрит в стекло заднего вида, когда заводит пикап и давит на педаль газа. Она гневно вытирает слезы по дороге домой, пытаясь вытеснить горечь чем-то другим. Благодаря Рейчел она отвыкла чувствовать её мерзкий привкус во рту. Хлоя никогда бы не поверила, что именно Рейчел и вернёт её.

Когда она доезжает, то не тратит силы на то, чтобы правильно припарковать машину, бросая её на обочине рядом с соседским домом, чтобы пройтись. Под сильным ливнем её одежда вмиг промокает, но зато дождь смывает слезы с лица.

Войдя в дом, Хлоя замечает, что Джойс вернулась раньше времени. Мама выглядит веселой, спрашивает, как она провела день и всё ли с ней хорошо. Это выводит её из себя ещё сильнее. Видит Бог, она этого не хочет, и завтра ей будет очень стыдно, но она срывается на матери. Снова говорит ужасные вещи о ней и Дэвиде, о том, что все только и делают, что разочаровывают её. Ей надо кого-то винить. Иначе она начнет винить себя и вернется к мыслям, что терзали её до встречи с Рейчел.

Хлоя поднимается к себе в комнату, громко хлопнув за собой дверью. Она правда не хотела.

×××

Не дожидаясь, пока он промокнет до нитки, Фрэнк прячется от дождя у себя в фургоне. Он ненавидит резкую смену погоды. В эти моменты у него начинает ныть плечо, там, куда Дэймон воткнул в него свой нож. Из-за боли Фрэнк вновь начинает прокручивать в голове те события. Каждый раз пытается убедить себя, что Дэймон все сильнее слетал с катушек и когда-нибудь всё равно всё кончилось бы так, как кончилось. Что тот сам был виноват в собственной смерти. Сегодня Фрэнк сам угрожал двум девочкам ножом. Неужели он становится им?

Помпиду воет на грозу и прячется под столом, прижав уши к голове.

Повинуясь интуиции, Фрэнк выходит наружу, обходит свой фургон и видит, что Рейчел до сих пор стоит там. Она мокнет под дождем уже почти битый час. Похоже, всё серьёзнее, чем он думал. Всего час назад он готов был пинками выгнать их из своего дома, но сейчас ему становится жаль девушку.

— Рейчел!

Она оборачивается. Мокрые волосы плотно прилипли к лицу, на котором написана вся боль этого мира. Но даже в такой момент она похожа на самую яркую звезду на небе.

— Пережди у меня, если не хочешь идти домой. Идём, заварю тебе кофе.

×××

По улицам уже бегут маленькие речушки. Что сейчас происходит у самого берега ему даже представлять не хочется. Орегон — та еще задница. Но работа есть работа.

Старенький, купленный на распродаже на закрытии автосалона, Мустанг несётся по улице, создавая две волны, расходящиеся по бокам. Машина резко тормозит у кафе «Два кита». С виду приличное место, чтобы провести там ночь за чашкой кофе и разговорами с теми, кто ведёт ночную жизнь.

Эрик Страм выключает двигатель и смотрит на папку, лежащую у него на сиденье. «Шон Прексотт». Если этот урод и впрямь держит в своих руках всю Аркадию Бэй, то не стоит вот так разбрасывать подобные вещи. Эрик переворачивает папку обратной стороной, чтобы не было видно надписи, потом и вовсе заталкивает её в бардачок.

Предполагал ли Шон Прескотт, куда пойдет его подачка за молчание родителям бедной Саманты Майерс? Мог ли догадаться, что те, пообещав молчать и не подавать заявление в полицию, понесут эти деньги частному детективу?

Состояние Прескоттов исчислялось миллионами. Эрика Страма наняли, чтобы отнять у них всё, и он сделает это…

Всего за двадцать тысяч долларов.

Комментарий к Эпизод 1: Теория лжи

От Никиты: Если у вас вдруг возник вопрос, почему в череде коротких сцен в конце повествование идет в настоящем времени, то так мы хотели передать отстраненный взгляд на героев, пытаясь повторить заключительные сцены многих эпизодов игры, когда нам показывают под музыку сразу множество героев.

В этом эпизоде роль заключительной песни на себя с гордостью примеряет Koethe – Have To

От Эрика: я утонул в слезах, не ищите. :D

P.S.То, что имена автора и героя совпали - просто совпадение, это не мерисью в город приехал, а тот самый омп, который станет со второго эпизода четвертым главным героем.

========== Эпизод 2: Цугцванг ==========

Два месяца.

Ровно столько времени прошло с тех пор, как Хлоя начала просыпаться, ощущая во рту привкус никотина и горечи. Переворачивалась на живот, нежась в лучах рассветного солнца, тихо включала музыку и прикуривала косяк — конечно, если тот был. Изо дня в день это становилось практически ритуалом: проснуться, забыться, не вспоминать. Стратегия, которая подводила её каждый чёртов раз, но которой она упорно продолжала пользоваться. Назло себе, назло всему миру и, в особенности, назло Дэвиду, который не давал ей спокойно жить. Грёбанный старый говнюк, Хлоя даже представить себе не могла человека, которого она могла бы ненавидеть сильнее.

По сравнению с ним даже семья Прескоттов выглядела не так плохо.

Это утро, конечно, не стало исключением. Хлоя натянула фиолетовую рубашку, достала из тайника косяк, а затем с наслаждением затянулась, ощущая уже ставшее привычным покалывание в затылке. Комната, в которой и без того уже пахло грязным бельём, снова наполнилась запахом дыма и травы. Окно было закрыто. Хлоя решила не утруждать себя, чтобы вставать с постели и открывать его. В принципе, так было даже лучше: что-то вроде белой пелены, скрывающей реальность.

Вот только Дэвид, впрочем, как и обычно, выпадать из реальности явно не планировал. Дверь с шумом распахнулась, послышались тяжёлые шаги и покашливание, а затем над Хлоей нависла угрожающая тень Дэвида Мэдсена. Главного мудака и счастливого обладателя самого крошечного члена в Аркадии Бэй. Нет, Хлоя, конечно, не проверяла.

— Тебе ничего не говорит табличка «не входить»? Потому что, по-моему, она означает то, что на ней написано, — лениво протянула она, даже не думая сдвинуться с места. Это была её комната и её территория, и она также была свято уверена, что вторжение в личное пространство точно не было прописано в огромном списке правил их семьи.