Намджун был серьёзно настроен помочь Юнги пройти через это, не важно как. Вместе.
Юнги провёл почти три недели в центре реабилитации, прежде чем однажды вернулся в дом к Намджуну и Сокджину, с вернувшимися пристрастиями и смешанным запахом духов, от которого Намджуна мутило, едва он почувствовал его.
— Куда, чёрт возьми, ты ушёл. Ты только поправился! Какого хрена, Юнги?!
Намджун был зол. Нет, он был в ярости из-за Юнги, который снова разрушил всё, едва выздоровев. Любой понял бы, что нужно остановиться после того, как едва не умер, но это не действовало с Юнги.
Юнги вспомнил ссору и последующую драку с Намджуном. Он не мог понять, почему кто-то вроде Кима, который и не знал его толком, рассердился из-за выбора Юнги. Решения, которые принимал Мин в своей жизни, были его собственными. Никто никогда не говорил ему, что он сделал правильно, а где прогадал. Никто никогда по-настоящему не заботился о нём, так что отличает Намджуна от всех тех людей?
Поскольку Намджун был трезв, его удар прямо в челюсть Юнги вызвал острую боль. Юнги был вне себя от злости, он клялся, что оторвёт голову Джуну, как вдруг заметил печаль и разочарование, мелькнувшее в чужих глазах. Он почувствовал тёплые руки Сокджина, удерживающие его, вместо удара. Юнги осознал, что впервые в жизни повёл себя, как трус. Он действительно был трусом по жизни, тупой отморозок, который только и делает, что разочаровывает людей, которые пытаются ему помочь.
— Юнги, как насчёт того, чтобы прекратить всё это? Пора остановиться.
Мин вспомнил нотки мольбы в голосе Намджуна.
— Ты же погубишь себя! Я знаю, что ты выше этого. Как насчет подружиться? Я-я помогу тебе.
Если бы Юнги не знал всей ситуации, он бы подумал, что это Намджун просит о помощи.
— Мы тебе поможем.
У Юнги снова возникло желание драться и закричать «Какого чёрта ты говоришь мне, что делать? Кто я такой для вас?!», но, почувствовав, как Джин накрыл его руку своей, Юнги успокоился и подумал, что он, может быть, действительно может быть спасён на этот раз.
Возможно, он нашёл новую надежду в своей жизни.
Юнги никогда не показывал свою благодарность двум парням, которые приняли его со всеми его тараканами, но это было лишь из-за того, что он просто не очень хорошо понимал, как выражать свои чувства.
И благодаря Намджуну, который когда-то не отвернулся от Юнги, старший снова захотел заниматься музыкой, но уже вместе с ним.
Мин был ошеломлён, когда услышал рэп Намджуна. Он представить себе не мог, как какой-то тихий ботаник, который вечно занимал первые парты и усердно писал конспекты, анализируя каждую деталь предоставленного материала, может быть хорош в рэпе и музыке вообще? Юнги глубоко зауважал младшего.
Юнги не планировал заниматься музыкой с парнем, с которым он встретился на андерграундской вечеринке, куда его привёл Намджун. Именно там он впервые встретился с Хосоком, чья личность довольно сильно контрастировала и с Намджуном, и с Юнги.
Наблюдая за рэп-батлом парней, в Юнги снова проснулась страсть к музыке. Он увидел нечто удивительное, и с тех пор был полностью уверен в том, о чём мечтает.
«Командная работа превращает мечты в реальность», —сказали как-то Намджун с Хосоком, когда парни наконец решили сформировать рэп-лайн, и тогда же Мин знакомится с таким понятием как «команда». Это уже не его мечта, а их. «Наши.»
Несмотря на то, что для человека вроде Юнги трудно позволить стольким людям войти в его жизнь, да ещё и за такой короткий промежуток времени, Мину пришлось переступить через себя, ведь Намджун и Сокджин буквально спасли его. У него не было иного выбора, кроме как принять их. И, таким образом, их взаимное уважение друг к другу только росло.
Поэтому настороженно относиться к Хосоку для Юнги было совершенно нормальным.
Но Хосок отличался— отличался в хорошем плане. Да, он был раздражающе весёлым и смотрел позитивно на все аспекты жизни, чего Юнги понять в силах не был. Также Мин узнал, что этот высокий парень занимался танцами вместе с другом детства, с Чимином, кажется. Тот, с кем Хосок практиковался на летних каникулах.
Во время разговоров Хосок чаще всего затрагивал тему танцев, что было чем-то далеким для Юнги.
— Как-нибудь ты должен заскочить к нам и увидеть всё своими глазами, чтобы я смог осмелиться сказать, что мои танци не хуже рэпа, — восклицал Чон, а Юнги продолжал подшучивать над ним.
— Уверен, мне будет не на что смотреть.
Возможно, Хосок был серьёзен, когда приглашал Юнги, но, так или иначе, Мин ни разу не приходил к нему.
Он купил новый телефон, избавившись от старого номера. Те люди не нужны в его жизни, ему достаточно пяти контактов: Намжуна, Сокджина, Хосока и двух его боссов.
Юнги больше не принимал наркотики, позволяя себе иногда курить обычные сигареты или выпивать, в пределах разумного. У него и не было времени увлекаться этим, потому что был занят на подработках, а как только выпадала свободная минута, он занимался музыкой. Такая занятость была даже на руку, потому что у Юнги не было возможности утопать в разрушающих мыслях.
В конечном итоге, начав зарабатывать Мин смог съехать от Намджуна и арендовать маленькую квартирку, которая, к тому же, находилась вблизи магазина, в котором он работал в ночную смену. Затем, снова накопив денег, парень смог купить музыкальное оборудование, чтобы наконец начать работать всерьёз и создать что-то в своём собственном стиле.
Когда Юнги сел на кровать и посмотрел на новую технику: компьютер, звукозаписывающий микрофон, колонки, Мин ощутил чувство выполненного жизненного долга. Юнги всегда любил музыку, и мысли о том, что он, наконец, поднял задницу и сделал что-то ради неё, заставляет его почувствовать гордость за себя. Впервые в жизни.
До того, как Юнги осознал это, прошло уже три года, за которые он научился правильно использовать приобретённую технику и записывать свой голос поверх любительских битов. Четыре года спустя, и вот он, наконец, стоит на сцене, исполняя свои собственные песни для небольшой группы людей, которые знали его как Шугу. Он чувствовал слабую горечь от выступлений на такой маленькой сцене, но это всё равно было лучше, чем его маленькая тесная комната в старой квартире.
Однажды он доберётся туда. Доберётся до большой сцены, сияющей в море огней, которые охватят все его достоинства и недостатки. Там будут его поклонники, которые будут кричать его имя и имена его товарищей. Он увидит слёзы в глазах, пока будет искренне исполнять каждую песню. Юнги пожелал, чтобы его музыка была достаточно сильной, чтобы затронуть сердца людей.
Это то, о чём больше всего мечтал Юнги, но он не ожидал, что это произойдёт так скоро, когда увидел кого-то в толпе. Незнакомое лицо, но настолько выделяющееся, что без труда привлекло его внимание.
Там, в толпе кричащих людей, в первом ряду стоял парень, с чёрными волосами и тёмными карими глазами, что блестели от накопившихся слёз, которые грозили вот-вот упасть.
Юнги солжёт, если скажет, что не был шокирован. Он был по-настоящему потрясён тем фактом, что кто-то был настолько тронут его музыкой, что оказался на грани слёз.
И Юнги клянётся, он видел, как чётко двигаются губы парня, будто он знал каждое слово наизусть.
Он также мог поклясться, что всё же увидел стекающие по щекам слёзы, и Мин никогда в жизни не был так заинтригован.
Юнги был очарован в тот короткий миг, когда осознал, что скрытые чувства, которые он вложил в эту лирику, достигли чьего-то сердца, и это было гораздо более ценно, чем любой разговор, который он вёл когда-либо с кем-либо.
Ради этого он жил.
Назовите это происками судьбы, но вскоре Юнги узнал имя плачущего тогда парня с ослепительно беззаботной улыбкой.
Пак Чимин.
По иронии судьбы друг детства Хосока.
У него были чёрные волосы, красиво контрастировавшие на фоне его светлой кожи. Глаза парня, когда он улыбался, по форме напоминали полумесяцы, а его звонкий смех всегда отдавался эхом.
