XIV Земли не изведав от края до края, Сотворчества чашу не выпив до дна, Создателя люди не в силах познать. Металл под рукой или глина сырая, Холсты или камень, – подобие рая Творит человек, прорывая канал, И силы ядра пробудив ото сна, Целебных бальзамов состав подбирая, Кроя чертежи кораблей и ракет, Слова неумело сплетая в сонет… Не знает границ созиданья полёт, И эта свобода приятна Творцу. Своих подмастерьев Господь создаёт: Приблизился Путь Сотворенья к концу. XV Приблизился Путь Сотворенья к концу: Готовы законы всего мирозданья, Запущены циклы любви и страданья, Один только шаг остается Творцу. Пора появиться творенья венцу, И космос трепещет в немом ожиданье. Вот главная цель, бытия оправданье Становится явью на радость Отцу. И вот Он их создал, подобных Себе, Свободных, всегда непокорных судьбе. Он будет любить их всё больше, карая, Несчастных и падших, бегущих из рая. Нельзя осознать благодати небес, Земли не изведав от края до края. Накануне жизни Прогулка с Мандельштамом Спуститься бы по лестнице Ламарка, Идти следами мысли Мандельштама. Сознанье меркнет копотью огарка, И вот – ступень потерянного штамма. Он так давно стал первой пробой Бога, Что черновик забыт, истлел папирус. Ещё не слово, лишь обрывок слога, Но это – жизнь, а не кристалл, не вирус. В кольцо ещё не замкнутые гены Круговорот буддийский не познали. Потом их цикл нарушат перемены: Спиральный вихрь и перекрёстов дали. Ещё в проекте клеточная стенка, Уединённость и восторг колоний. Как белый свет, не выбравший оттенка, Таятся классы, царства в тёплом лоне. Его ребро не породит подругу. Не время конъюгировать попарно. Вначале – рой, где всё живет по кругу, Деления бессчётны и бинарны. Но вдруг зерно, не знавшее ни лета, Ни колоса, увидев чернозём, В безумном страхе ультрафиолета Не примет смерть? И мы не оживём. Представь, что смолкнет жизнь в разгаре спора, Сбежит от века, где всё крест да крест. Протобионта нет. Осталась спора. И ангел не трубит, и червь не ест. Накануне жизни I
Жизнь обновляется за веком век: Раздулись почки, чтоб родить побег, Внутри намёк на листья, на цветы, Природа не выносит пустоты; У матерей раздулись животы, Внутри намёк, и всё же человек. Тревожный сон. Больной, бредовый сон. Срываю почку из весенних крон, Срываю нераскрывшийся цветок, Срываю завязь, плода сладкий сок, Живую мякоть и семян поток, Взмывающий в манящий небосклон. Рву из земли несмелые ростки, Крушу стволы деревьев на куски, По роще ураганом прохожу, Горят леса, и вторит миражу Хрипящих пней дымящаяся жуть; Земля скулит от боли и тоски. Над пепелищами – невнятный вой, А неродившийся ребёнок твой Зовёт: «Не допустите похорон! Не обрывай меня с весенних крон, Жизнь обновляется со всех сторон, Но смерть уже стоит над головой». Накануне жизни II В час космического спазма Созывая льды комет, Пламенеющая плазма Завершила путь гамет. То ли попросту взбираться На подтаявший ледник, То ли по протуберанцам Опуститься в звёздный лик… Вечный Скульптор-полуночник Плавным бдением резца Обозначил позвоночник От сознанья до крестца. Волны в лунной альбе мола, Будь прибой благословен — Пена лепит альвеолы, Духа вдох и рокот вен… Сменится прилив отливом, Полог отступивших вод Приоткроет боязливо Под ногами небосвод, Перевёрнутый в сетчатке. Проплывут над головой Чьих-то странствий отпечатки, Гулкий купол мостовой… Флейта Сумерки, разлейте Перламутра дым. Ты играй на флейте В роще у воды. Звучных переливов Призрачный хрусталь Движут терпеливо Влажные уста. Танцем пальцев лёгких Песнь миров сплетя, Отпусти в полет их, Радуги дитя. Угли под корою Сумрачной души Воскреси игрою, Сна навек лиши. Пламя от углей тех Всколыхнёт тростник. Ты играй на флейте, Мир к земле приник. Прахом быть алмазу, Рушиться скале, Не вздохнуть ни разу, Не вставать с колен, Тлеть самозабвенно, Слушая тебя. Бьёт огонь по венам, Частый пульс дробя. В сладостной и терпкой Музыке лучей Светлой став Эвтерпой, Сбрось вуаль ночей. Сумерки, светлейте, Дня сдвигая край. Ты играй на флейте, В вечности играй. |
