Александра Монир

Подозрение

Переведено специально для группы

˜"*°†Мир фэнтез膕°*"˜

http://vk.com/club43447162

Переводчики:

sotnikova, maryiv1205, Nishimuro, Azazell

Редакторы:

Нина Кропинова, Галина Сотникова

РОДОВОЕ ДЕРЕВО РОКФОРДОВ

Уильям,

герцог Уикершема

Аделаида,

герцогиня Уикершема

Лорд

Едмунд Рокфорд

Филиппа,

маркиза Уикершема

Леди

Лаура Рокфорд

Чарльз,

маркиз Уикершема

Имоджен Рокфорд

Леди

Люсия Рокфорд

.

ПРОЛОГ

Мне ли не знать эту комнату. Я бывала здесь несчетное количество раз. Но сейчас всё выглядит иначе. Яркие цвета потускнели, за окном непривычная мгла, и кажется, тут сделали перестановку без моего ведома. Мебель стоит не на своих местах, и при попытке усесться в любимое кресло я чуть не плюхаюсь в пустоту.

Но кто-то подхватывает меня и подводит к месту, где кресло стоит на самом деле. Я закрываю глаза, считаю до десяти и убеждаю себя, что когда открою их снова, мир придет в норму. И хотя цвета снова обретают насыщенность, а мебель возвращается на места, я знаю, что в поместье Рокфорд больше не существует такого понятия как нормальность.

Мне следовало бы помнить то, что я узнала много лет назад не понаслышке — что достаточно одной ночи, чтобы изменить место до неузнаваемости; что одно-единственное событие способно разрушить весь устоявшийся уклад и перечеркнуть воспоминания о десятилетиях счастливой жизни. Но я не ожидала, что это случится дважды. Я снова позволила себе поддаться Рокфорду и даже теперь, несмотря на отчаянное желание убежать, не могу ему сопротивляться. Оно затягивает, просачивается мне под кожу, так что уже не понятно, где заканчиваюсь я, и начинается оно. Пожалуй, вот что значит привязаться к месту — оно может предать, разрушить иллюзии, но от него невозможно отречься.

— Вы в порядке, ваша светлость?

Поначалу я не отвечаю, так как ещё не совсем привыкла к данному титулу. Для меня всё это ново, и я ловлю себя на том, что жду ответа от другой — настоящей — герцогини. Но, опомнившись, поднимаю глаза.

Передо мной стоит Оскар, наш дворецкий, бледный как полотно.

— В библиотеке ожидает офицер полиции. Он хочет взять у вас показания.

Я утыкаюсь взглядом в пол.

— Просто расскажите ему всё как есть, — мягко говорит он.

— Как есть? — переспрашиваю я. И с чего же начать? Да и кто мне вообще поверит?

— Да. С самого начала.

— А для этого нужно вернуться на семь лет назад, — говорю я себе под нос.

Почему-то для меня очевидно, что события этой ночи связаны с тем далёким летом. Но как же больно возвращаться в прошлое, вспоминать времена, когда я была невинным ребёнком, не столкнувшимся ещё ни со смертью, ни со скандалами.

Оскар смягчается в лице.

— Неужели вы не слышали старую поговорку о том, что правда дарует свободу? Выговоритесь и облегчите своё бремя.

Я смотрю в окно на деревья, украшенные мигающими огоньками, оставшимися после внезапно оборванного праздника. Эти самые деревья, для которых поместье Рокфорд было домом за сотни лет до меня, являются очевидцами моей истории, они окутаны ею, как и я.

— Ваша светлость, боюсь, у вас нет выбора, — продолжает Оскар, расхаживая по гостиной, — вы обязаны дать показания. Хотя… очевидно, что сейчас вы находитесь в шоковом состоянии, так что, пожалуй, я попытаюсь убедить его прийти завтра.

Я благодарно киваю.

— Да, будьте так добры.

— Но, по возвращению, я готов выслушать вас от и до, и тогда мы вместе решим, чем поделиться с полицией, — Оскар окидывает меня ободряющим взглядом, — я хочу, чтоб вы знали: ради вашей защиты я готов на всё. Я всю жизнь служил вашей семье. Просто расскажите мне правду и позвольте послужить вам ещё раз.

Я молча смотрю вслед Оскару, удаляющемуся из комнаты. Понятия не имею, чем он может помочь… но на данный момент он — всё, что у меня есть.

Из глубин памяти всплывают воспоминания, и я пытаюсь представить, каково это — наконец поделиться своей историей. Перед глазами проносятся дни, месяцы, годы, и вот я снова десятилетняя Имоджен Рокфорд, у ног которой лежит весь мир.

«На чести любого рода есть свои темные пятна. Личности распутные, безнравственные, аморальные есть едва ли не в каждом знатном английском семействе. Их истории знакомы нам от и до; мы читали о них в книгах, наблюдали в домах соседей, а возможно, и переживали в собственных семьях. Но что если аморальность человека выходит за рамки нашего понимания? Как определить «хороший» человек, или «плохой», исходя из того, с чем раньше никогда не сталкивался? По каким принципам составить своё суждение? "

«РОКФОРДЫ ИЗ УИКЕРШЕМА: ОБЩЕСТВЕННОЕ МНЕНИЕ И ЗАБЛУЖДЕНИЯ»

ЖУРНАЛ «АЙСИС»

I

ИЮЛЬ 2007 ГОДА

Взволнованно сжимая мамину руку, я выпрямляюсь на заднем сидении автомобиля, мчащего нас по дороге Уикершема. И когда мы подъезжаем к двухстворчатым кованым воротам с фамильным гербом Рокфордов, понимаю, что долгожданный момент наконец-то настал: впереди уже угадываются мои самые любимые пейзажи во всей Англии.

Мы проезжаем через открытые ворота. Высунувшись из окошка машины, я с трепетом разглядываю покрытое рябью голубое озеро и простирающийся на многие мили парк, среди которого между ветвистыми деревьями просматривается поместье. Поместье Рокфорд — загородный дом, принадлежащий папиной семье с восемнадцатого века — больше напоминает сказочный замок, чем обычный дом, со своими величественными колоннами, куполообразными башенками, бескрайними садами и двумя сотнями комнат, большинство из которых мне ещё только предстоит исследовать.

— Вот мы и дома, — весело произносит папа и, развернувшись назад, улыбается нам с мамой.

— Я бы не отказалась от такого дома, — отвечаю я, ёрзая на сидении, — везёт же Люсии, она живет здесь постоянно.

— А тебе везёт жить в не менее замечательном месте в Нью-Йорке, — подчёркнуто строго произносит мама, пресекая любые проявления избалованности ежегодными поездками в Рокфорд.

— Знаю, знаю.

И ведь это правда. Я обожаю нашу квартиру в «Трайбека Апартментс», особенно с того времени, как туда переехала моя подруга Зои Марино. Но с каждым летом меня всё больше и больше влечёт поместье Рокфорд со всеми прелестями английской загородной жизни: утренними верховыми прогулками по полю с кузиной, игрой в крикет на лужайке, послеполуденными чаепитиями в Розовом Саду, а в дождливые дни — посиделками в огромной библиотеке и прогулками по длинным коридорам, увешенным шедеврами живописи. Но в особенности… визитами единственного мальчика, с которым я хочу дружить — Себастьяна Стенхоупа.

Вряд ли я когда-нибудь пойму, почему мама с папой после моего рождения решили уехать из рокфордского рая. Сколько я ни спрашивала, их ответ сводился к одному: мы переехали в Нью-Йорк из-за папиной работы — и это, по-моему, странно. Как будто в Англии не нужны юристы.