— Чего ты хочешь, куколка? — сладко проговорил он, не сводя горящего взгляда с блондинки.

— Бурбон.

— Отлично! А вы, голубки?

— Я поддержу Кэролайн, — отозвался Элайджа, на мгновение отвлекаясь от разглядывания лица любимой ведьмы.

— А мне сухой мартини, — добавила Алин.

И Клаус устремился к барной стойке.

— Твой братец сегодня сама любезность, — скривилась Кэролайн, — что он задумал?

— Хочет произвести впечатление на девушку, — ответил ей Элайджа, сжимая в ладони тонкие пальцы Алин.

— Не только тебя мучает зависть, — подшутила над подругой ведьма.

— Алииииин! — прищурилась Форбс, — столь близкое общение с Майклсонами плохо на тебя влияет. Или мне обращаться к тебе распутная ведьма?

— Так можно только мне, — смеясь, проговорил Элайджа, гладя смоляные локоны возлюбленной, которая спрятала залившееся краской лицо у него на груди, — нехорошо подслушивать личные разговоры, Кэролайн!

— Нехорошо издеваться над одинокой подругой, кичась своими идеальными отношениями, — невозмутимо отозвалась блондинка, — ладно, прости, Алин. Я все забываю, какой ты невинный ангелочек. И как ты только умудрилась связаться с Майклсонами?

— Мне просто повезло, — ответил за ведьму Элайджа, вызывая у Алин широкую улыбку.

Кэролайн закатила глаза, глядя на влюбленную парочку, но в этот момент вернулся Клаус, и внимание блондинки мгновенно переключилось на него.

— Почему так долго? — недовольно процедила она.

— Кто посмел разозлить мою куколку? — взгляд Клауса устремился на смеющихся Элайджу и Алин, — ты, брат? Или ты, ведьма?

— А себя ты в расчет не берешь? — вскинула бровь блондинка, — ведь ты - самый очевидный вариант!

И все сидящие за столом, включая Клауса, залились громким смехом.

А потом было много бурбона, насмешливые комментарии Кэролайн, смущение Алин от едких шуточек вампиров на грани приличия, замечания Элайджи, призывающие брата везти себя скромнее и очень много смеха.

— Не хочешь потанцевать, куколка?

Клаус не сводил пронзительных глаз с пылающего лица Кэролайн.

— Черт с тобой, Майклсон! — согласилась блондинка, и гибрид мгновенно увлек ее на танцпол, оставляя Элайджу и Алин вдвоем.

— А ты не хочешь потанцевать, любовь моя? — спросил старший Майклсон у захмелевшей ведьмы, с лица которой не сходила улыбка.

— У меня есть идея получше, — хрипло выговорила она, не сводя с вампира горящих глаз, — мне нужно тебя поцеловать.

И Элайджа мгновенно понял, что именно имеет в виду раскрасневшаяся ведьма. Его дыхание стало тяжелым, темные глаза почернели от желания.

— Ты уверена, Алин? — выдохнул он, глядя на кусающую губы возлюбленную, которая едва заметно кивнула.

— Тогда идем.

Элайджа поднялся из-за стола, протягивая руку девушке, и Алин тут же вложила в его ладонь свои тонкие пальцы. Вампир потянул ее через танцпол, в сторону темного коридора, ведущего в склад.

Едва они оказались вдалеке от танцующих пар, Майклсон мягко толкнул девушку к стене, прижимаясь к ней всем телом.

— Чего ты хочешь, моя распутная ведьма?

— Сделай так, как тогда.

— Взять тебя силой? — едва слышно выговорил Элайджа севшим голосом.

— Заставь меня тебя захотеть, — улыбнулась Алин, — и тогда сила не понадобится.

— Никакой ты не ангел, ведьма, — процедил вампир, скользя руками по точеным бедрам, задирая лимонный сарафан, — ты маленькая порочная…

Но Алин не дала Элайдже договорить, накрывая поцелуем его приоткрытые губы. И он ответил ей. Подался вперед, впечатывая ведьму в стену, сминая пухлые губки, скользя по ним языком. Алин обвила руками мужскую шею, и вампир сжал ладонями ее налитые груди, лаская их через тонкий шелк платья.

— Я так хочу тебя, ведьма, — выдохнул он, сминая пальцами подол сарафана.

— Так возьми.

И Алин развернулась лицом к стене, слегка выгибая спину, прижимаясь ягодицами к его напряженному паху.

— Ты меня с ума сведешь, — шепнул ей на ухо Элайджа, пока его пальцы скользили по точеным бедрам, достигая белья, — и где только такая маленькая невинная девственница могла научиться подобному?

— Это все мартини, — выдохнула ведьма, прикусывая губу, когда почувствовала, как вампир потянул вниз ее трусики, — и ты.

— Я надеялся, что буду на первом месте, — шепнул он в пылающее ушко, сминая в ладони тонкие трусики и пряча их в кармане пиджака.

— На самом первом, — со стоном откликнулась Алин, чувствуя как его пальцы накрывают низ ее живота, касаясь влажных складок кожи, — ах…

Ведьма сильнее выгнула спину, разводя точеные бедра, позволяя Элайдже смелее ласкать ее истекающую соками плоть. Вампир прижался к ней теснее, так, что Алин чувствовала ягодицами силу его желания, продолжая дразнить ее легкими касаниями, кружа пальцами вокруг набухшего комочка ее женственности.

— Я больше не могу, — простонала ведьма, прикусывая губу, — прошу тебя…

И это все решает.

Ее слова сметают последние толики контроля, и Элайджа мгновенно расстегивает давно ставшие тесными брюки, высвобождая затвердевший почти до боли член. Он сжимает ее округлые ягодицы, впиваясь в них пальцами, от которых почти наверняка останутся бурые отметины, и с силой двигается вперед, заполняя до конца тесное лоно. Алин подается ему навстречу, и Элайджа с ужасом понимает, что полностью теряет над собой власть.

Будто в тумане, ослепленный желанием, он вбивается в нежное тело сильными резкими толчками, крепко сжимая точеные бедра, оставляя на них кровоподтеки. И только тихий вскрик Алин от боли, когда его ногти впиваются в нежную плоть, разрывая ее, заставляет его прийти в себя.

— Прости, прости, прости, — молит он в маленькое ушко, покрывая поцелуями ее плечи.

— Все хорошо, — отзывается ведьма, шумно дыша, — не останавливайся.

— Но Алин…

— Я хочу, — требовательно шепчет она, и Элайджа подчиняется.

Медленными тягучими движениями он доводит ее до пика, и ведьма выгибается дугой, пока он гладит ее бедра. Ее лоно мягко сжимает его напряженную плоть, когда Алин тонет в экстазе, и он следует за ней, изливаясь в нежное тело.

Проходит пару секунд, прежде чем ведьма разворачивается к Элайдже лицом. На ее губах робкая улыбка, и она тянется к нему, даря нежный поцелуй.

— Все хорошо, — шепчет Алин, гладя ладонями его напряженные плечи, и Элайджа почти успокаивается, пока его острое обоняние не улавливает терпкий сладкий запах, от которого начинает свербить в горле. Запах, которых исходит от его рук.

Элайджа поднимает ладонь. Все его пальцы в алой крови Алин.

========== Часть 30 ==========

Элайджа не может оторвать взгляда от Алин, которая с улыбкой рассказывает своим маленьким ученикам о действии старинного артефакта.

Он стоит в тени деревьев, не отводя темных глаз от прекрасной ведьмы, вокруг которой толпятся юные маги, ловя каждое ее слово. Она так красива, что у вампира перехватывает дыхание. Так чиста. Нежна. И абсолютно беззащитна.

И тогда воспоминания о прошлой ночи накрывают Элайджу удушливой волной, заставляя сжаться в кулаки сильные пальцы. Те самые, с которых вчера капала ее алая кровь. Он снова переживает чувство вины, оглушающее его в тот момент, когда Алин касается подола своего платья залитого кровью из порезов на ее бедрах, и в раскосых глазах на долю секунды появляется страх. Она тут же берет себя в руки, пытаясь улыбнуться, но Элайджа уже видел все, что ведьма так тщательно пытается скрыть. Последствия потери контроля над своей истинной сущностью. Чудовище из красной комнаты, которого он не смог сдержать, распаленный желанием. И сможет ли впредь?

Элайджа тяжело вздыхает, сжимая губы, и его темные глаза продолжают следить за ведьмой, тонкие пальцы которой, касаются золотистых волос его племянницы, когда та, прижимается к ней своим маленьким телом. Хоуп довольно жмурится, а лицо Алин сияет.

Будто это вовсе не она вчера промывала раны на своих точеных бедрах в тесной ванной, пока он упивался бурбоном, сидя на старом диване в ее гостиной. Будто не она хмурилась от боли, когда он помогал накладывать повязку на кровавые порезы.