Ева на вампирской скорости приблизилась к спальне, и через мгновение оказалась у кроватки дочери, которая недовольно щурила черные глазки.
— Мне жарко, — насупилась Софи, — и я хочу пить.
— Сейчас, детка, — натянуто улыбнулась девушка, пытаясь казаться спокойной, — принести тебе сок?
— А папочка не ушел?
— Нет, — прочистив горло, ответила Ева, видя, как на лице дочери расцветает широкая улыбка.
— Тогда можно я поиграю с ним? — сделала невинные глазки Софи, — у меня ведь ничего не болит.
— Думаю, можно, — тяжело вздохнула девушка, и наклонилась, чтобы достать дочь из кроватки.
В этот момент Ева почувствовала, как расстегнутый лиф, начинает соскальзывать с плеч, и ее лицо запоздало вспыхнуло. Очень быстро она помогла Софи облачиться в ее домашний костюмчик, состоящий из плюшевой курточки и таких же штанишек, и вернулась в гостиную, где их уже поджидал Элайджа, который выглядел абсолютно безупречно. Будто это и не он вовсе минутой ранее сжимал ее в объятьях, сидя на пыльном полу и даря откровенные ласки. На лице вампира появилась улыбка, когда он увидел дочь, которая тянула к нему свои тонкие ручки. Не говоря ни слова, Ева, стараясь не смотреть на мужа, передала ему Софи и вихрем скрылась в своей спальне.
Только там она позволила себе накрыть руками лицо, чувствуя, как оно заливается огнем, запоздало реагируя на произошедшее в кладовой. Девушка быстрым движением стянула с себя свитер, отбросила в сторону висящий на плечах лиф. Она сняла джинсы, оставаясь в одних только трусиках, которые, Ева чувствовала это совершенно ясно, буквально сочились любовными соками. Желание накрыло ее новой волной, отзываясь тянущей болью в затвердевших сосках, и девушка поняла, что ей срочно нужен холодный душ.
Но прежде ей нужно было сделать кое-что еще. Пока она окончательно не сошла с ума от вожделения к тому, кто смог завести ее буквально одним прикосновением. Вот только так он действовал не только на нее, и перед Евой вновь встала картина трехлетней давности, и лицо Хлои, которая не сдерживала стонов наслаждения в объятьях ее мужа. Точно так же как и она сама, несколько минут назад, упиваясь его ласками на пыльном полу.
Еву затопило отвращение к самой себе. И она потянулась к телефону.
Аларик ответил почти сразу, и его голос, выдающий радость мужчины, от ее звонка, добавил девушке уверенности.
— А твое приглашение выпить в Мистик Гриле еще в силе? — быстро сказала она, и на другом конце провода повисло молчание.
Ева прикусила губу, ожидая ответа. Зальцман все еще молчал, явно удивленный ее вопросом, и когда девушка уже собралась свести все в шутку, она услышала его нерешительный голос.
— Если ты этого хочешь, Ева.
— Очень хочу, Рик, — мгновенно отозвалась девушка, — ты свободен завтра?
— Оставляешь время передумать? — спросил Зальцман, и Ева почувствовала, что он улыбается.
— Я не передумаю, — твердо проговорила она и на этом, обменявшись еще несколькими фразами, они распрощались, а Ева поспешила в душ.
Ледяная вода привела ее в чувство, ослабляя напряженный узел внизу живота, и девушка вернулась в гостиную, где сидели Элайджа и Софи, совершенно спокойной. Отец и дочь играли в настольную игру, вроде шашек, правил которой Ева так и не смогла понять, сколько Софи не пыталась ее научить, а вот Майклсон похоже быстро вник в суть, и они с дочерью не сводили друг с друга внимательных взглядов, одинаково щурясь.
Возвращение Евы отвлекло их от игры. Но если лицо Софи отражало только нетерпение, вызванное желанием скорее продолжить бой, прерванный появлением матери, то Элайджа не сводил с жены почерневшего от ярости взора, по которому она поняла, что ее разговор с Алариком не был для Первородного секретом.
— Принести тебе сок, детка? — игнорируя тяжелый взгляд мужа, буравящий ее лицо, произнесла Ева, подходя к дочери.
— Яблочный, — ответила та, склоняя голову, — а ты хочешь пить, папа?
Элайджа кивнул, не говоря ни слова, и Софи спрыгнула с дивана.
— Тогда я сама принесу, — важно проговорила она, и побежала на кухню, оставляя родителей наедине.
Ева отступила на шаг, отходя к стене, но вампир и не думал приближаться к ней, лишь его темные глаза, не отрываясь, следили за каждым движением девушки, и в этот миг муж напомнил ей затаившегося тигра, готового в любой момент броситься на свою добычу.
— Значит Зальцман, — едва слышно процедил он, и лицо Евы непроизвольно вспыхнуло.
— Я не понимаю, о чем ты говоришь.
— Не делай из меня дурака, птичка, — хрипло отозвался вампир ледяным голосом, — тебе так неймется раздвинуть перед ним свои ножки?
— Как ты смеешь мне…
Но не успела Ева закончить свою гневную фразу, когда на пороге гостиной появилась Софи, держащая в руках два бокала, наполненных соком. Оказавшись рядом с отцом, малышка аккуратно передала ему напиток, и на лице вампира появилась благодарная улыбка, после которой Ева немного успокоилась, понимая, что муж не будет продолжать выяснение отношений в присутствии дочери. Но в следующий миг звонкий голосок Софи разрушил ее иллюзию спокойствия, заставляя девушку застыть с открытым ртом.
— А папочка будет спать с нами, мама? Мы с Джо и Лиз играли в комнате Себа, и немного… сожгли матрас. Ты же не злишься на меня?
========== Часть 46 ==========
Элайджа резко распахнул глаза, не сразу понимая, где находится. Быстрым движением он оторвался от подушки, усаживаясь на смятых простынях, и оглядел темную комнату. Память услужливо восстановила перед его глазами картину вчерашнего вечера, и Первородный почувствовал, как его пальцы почти помимо воли сжались в кулаки.
Причиной его ярости, которая только усилилась после ночи, проведенной на куцем матрасе в комнате Себастьяна, было совершенно не подобающее поведение Евы, которая не только наотрез отказалась пустить его в свою спальню, но и назначила свидание другому мужчине. И это после того, как она таяла в его объятьях, позволяя ласкать свое тело.
Майклсон стиснул зубы, когда воспоминание о нежных полушариях грудей жены, тяжесть которых он до сих пор ощущал в своих ладонях, накрыли его с головой, отдаваясь тягучим возбуждением в паху. И вампир был уверен, что его желание было взаимным. Маленькая птичка хотела его. Вот только это не помешало ей позвонить Зальцману и договорится с ним о встрече.
После их короткой стычки в гостиной, которую прервала Софи, они больше не оставались наедине, а выяснять отношения при дочери Элайджа не решился. Ева же игнорировала его присутствие, разговаривая лишь с Софи, а вскоре и вовсе скрылась в комнате Себастьяна, где демонстративно застелила ему постель, не взирая на испорченный матрас.
Желание остаться в доме жены и дочери пересилило опасения возможного дискомфорта, и Элайджа мужественно расположился на бугристом ложе. Утешением ему послужило общество Софи, которая буквально не отходила от отца, рассказывая ему истории из школьной жизни, пока Ева заперлась в своей спальне, не принимая участия в их беседе. А вампира никак не покидали мысли о том, что его жена занята явно не чтением или вышивкой, а готовится к завтрашнему свиданию с другим мужчиной.
Мысли о том, каким именно образом Ева может наводить красоту, умащая свое тело, которое, по мнению Элайджи, вовсе не нуждалось ни в каких улучшениях, добавили масло в огонь его помешанного на ярости желания, и вампир понял, что ему срочно требуется холодный душ. Он натянул брюки, и, стараясь не шуметь, вышел за порог комнаты, направляясь в ванную.
Однако, его усилия соблюсти тишину, были совершенно бесполезными, потому что вожделенная им душевая кабина уже была занята. И Майклсон замер на пороге крошечной ванной комнаты, не в силах оторвать глаз от тонкого силуэта, едва скрытого от него каплями воды.
Ева прикрыла глаза, наслаждаясь процессом, и ее ладони скользили по точеному телу, покрывая его белоснежной пеной. А Элайджа все никак не мог найти в себе силы оторвать взгляда от стройной фигуры, которая совсем не изменилась за время их вынужденного расставания. У нее была все та же длинная шея, тонкие, выступающие ключицы, изящные плечи. Темные глаза опустились ниже, и Первородный судорожно сглотнул, когда его взгляд замер на холмиках налитых грудей, нежные вершинки которых, вызывающе торчали, затвердевшие от струи душа. Но не успел Элайджа перевести взор на округлые ягодицы, когда Ева неожиданно замерла, и резко повернулась в его сторону, почувствовав чужое присутствие.
