Над Москвой тогда навис фронт мощного циклона, город защитили было силовыми полями, но случилась крупная авария энергосети, и за два дня город был затоплен, уровень воды в Москве-реке поднялся на восемь-двенадцать метров. Попытки оперативно исправить ситуацию ни к чему не привели. Жителей из затопленных районов города стали эвакуировать, вот мы и уехали к отцу в залитый солнцем Сандугач. И точно так же, как сейчас эти мальчишки, сидели за длинным столом и спорили бородатые геологи, топографы и инженеры с обветренными и выжженными солнцем лицами…

Мы вернулись в Москву через пару лет, вроде тогда и переименовали этот посёлок на русский лад – Соловей. А мне Сандугач нравился. Представлялся такой изогнутый как лук «дугач» с приставкой «сан», как «сантехник». Помню, что отец сразу не понял, про какого «дугача» я его спрашивал, а потом долго смеялся.

– Ребят, послушайте, – горячился Саша-большой. – Арон же дело говорит. Надо сделать информационную модель чипа с ошейника, но эталонную, какой её Институт времени выпустил. И на неё накладывать сканы этого чипа – и все изменения вылезут. Чип перепрограммирован, точно говорю.

– Нет, – возражал Борис. – Чип – это следствие, а причина в системе умного дома. Мих же сам сказал: «система». Он в ней копался. У него и надо спрашивать.

– А ты не думал, с чего это Мих, такой гений, как получается, вдруг не прошёл профотбор и стал простым агентом домики продавать? Он ничего не скажет, он сам перепрограммирован, – вставил Эдик.

– Тесты нужны, – тихо внёс свою лепту Саша-маленький. – Как в робототехнике. Нужно определить законы Вебсика, по которым он живёт. Тогда будет ясно, где он может жить и как.

– А если он сам себе законы пишет? – не унимался Борис.

Пусь вдруг залаял и побежал к выходу.

– Гости, – известил дом.

Я спустился вниз. У прохода силовой ограды стоял рыжий Мих собственной персоной. Не молодой, а такой, каким я его знал. Здоровый и рыжий. Признаться, меня не удивило его появление. Чего-то подобного я уже интуитивно ожидал.

– У вас всё в порядке? – спросил он, потрепав Пуся.

– Нет, – честно ответил я, решив не «темнить». – Пропал Вебсик.

Мих кивнул и вместо ответа протянул мне сложенный пополам листок. Я развернул его. На нём знакомыми корявыми буквами было написано: «Нужна помощь. Вебсик».

Наше с Михом появление в гостиной вызвало немую сцену. Новая записка от Вебсика обошла всех. Спорщики замолчали. Пусь опять попросил Владу взять его на руки. Не гоже в такой момент цвергшнауцеру сидеть под столом и ничего не видеть.

Я выжидательно посмотрел на Миха.

– Я получил эту записку вчера поздно вечером, – начал он. – О Вебсике я знаю давно, ещё со школы. Я немного расскажу, что помню. И что могу рассказать, – добавил он.

По словам Миха, на Вебсика его вывела та «олимпийская» эпопея, когда, разместив собственноручно написанную и проверенную на ошибки петицию, воодушевлённый пятигодник начал поиски единомышленников. В социальных сетях его подняли на смех, и уязвлённая гордость направила интерес в сторону различных концепций и теорий управления и изменения реальности. Нашёлся очень удобный поисковик, который и привёл его в какую-то тщательно закрытую, но очень полезную сеть – по её советам число подписчиков петиции стало расти как на дрожжах. Какие-нибудь политтехнологи советовали, подумал я, как раз в те годы после катаклизмов они расцвели буйным цветом.

В той сетке оказался очень интересный портал. Мих с него получил возможность узнавать ответы на самые каверзные вопросы и незаметно втянулся в диалог. Его незримый собеседник просил называть его «Вебсиком». Обсуждать можно было всё на свете. Озорства ради Мих запустил в мэрию посёлка Загорный (сам он жил в другом посёлке, ближе к долине) несколько петиций с ребячьими чаяниями, создание которых сопровождалось формированием нужного информационного поля в зоне будущих изменений. И под натужные стоны поселковой администрации стали появляться и футбольное поле с воротами, где можно было погонять мячик, и тир, и куча всяких полезных мелочей. Вебсик становился местным героем, отстаивающим ребячьи интересы. Когда подросли близнецы, то Вебсику через Миха приходилось сдерживать запросы их неуёмных душ, но однажды…

Однажды близнецам надоел скучный и предсказуемый дом, в котором они жили. Они жаждали свободы. По их мнению, «обучалка» должна была не стоять в комнате и бубнить в подкорку мегабайты знаний, а валяться с ними на берегу озера или плыть на плоту. А ещё лучше провалиться куда-нибудь и не путаться под ногами. Знания должны приходить сами, у человека должен быть открыт канал их получения от Вселенной. Прослышав, что это некогда в библейском Рае и делал Адам, близнецы однажды за вечер замучали своими вопросами появившегося было в Загорном очередного проповедника и спасителя грешных душ, обратив его в «усомнение» и в паническое бегство «от диавола» на утреннем дизеле. Мих после долгих колебаний познакомил их с Вебсиком, и близнецы начали разработку своего проекта. И начали они со своего дома.

Их идея сперва наткнулась на недостаток знаний, и оба погрузились в процесс его восполнения. В этом им очень помог портал с Вебсиком, подсказывающий ссылки на нужные гипнокурсы. От Вебсика близнецы были в восторге. Потом их идея наткнулась на полный бардак в перегруженных информацией головах. Порядок в головах наводился, по понятию близнецов, близостью к природе, созерцанием водопада и рыбной ловлей. Но была «обучалка», которая придерживалась иных принципов. Поэтому близнецы занялись поиском способа её обхода. Способ был найден, но однажды, во время его применения, мама близнецов в поисках пропавшего кота заглянула в «учебную» комнату и, вместо прилежно зубрящих чад, нашла на одном из кресел только погружённого в медитацию кота. После вечернего разговора с отцом и натуральным знакомством со старыми методами воспитания, близнецы пришли к выводу, что надо просить помочь Миха. Тот был уже восьмигодником и готовился к профотбору.

В нашем обществе каждый его юный член, не зависимо от пола, после окончания школьного курса проходил профотбор и получал по его рекомендациям обязательную профессию. Потом он мог уже по своему собственному выбору получать любую другую, но общество всегда имело «право профотбора» – привлечения нужных специалистов при возникновении необходимости. Пройти профотбор было почётно.

Идея Миху понравилась. Ему самому претило рабское начало, заложенное в системе умного дома. Умный дом должен быть действительно умным, спутником, товарищем, а не просто лакеем «подай-принеси-убери», дом и его обитатели должны быть достойны друг друга.

Слушая Миха, я подумал, что во многом идея близнецов была навеяна общей атмосферой их времени. Как раз в те годы земляне окончательно оставили навязчивые идеи отправиться на покорение Дальнего Космоса, потому что здоровье человека зависело от Земли гораздо сильнее, чем он мог предполагать. Человек пока мог только беспрепятственно осваивать околоземное пространство, строить там орбитальные города и покидать его только на очень короткое время полётов до Луны и до Марса. К тому же прокатившиеся по планете катаклизмы заставили людей прекратить своё варварское отношение к ней и заняться, наконец, своим природным домом. На фоне этого получили развитие всякие исследования феномена времени, теория пространственных складок и временных проколов для попадания в иные пространства. Изобретательные близнецы захотели иметь дом, открытый в те времена, когда было чистое знание, чтобы оттуда оно лилось к ним в головы. Они быстро себе уяснили, что Вебсик не просто искал информацию по их запросам, он имел доступ к этому самому знанию, благодаря которому знал, где искать.

После недельных размышлений и перебора вариантов, Миху пришла в голову мысль попросить Вебсика определить требования к дому, в котором он, Вебсик, хотел бы жить в компании близнецов. К его удивлению, ответ был получен. При взгляде на него сразу стало ясно, что ждать такого от рядового умного дома просто не реально. Он рассказал всё это близнецам, а те почти мгновенно выдали идею перепрошить систему.