Пока Быка дожёвывал сено и досчитывал считалочку, а значит, никого и не искал, всё было в порядке и жирафика не было видно. Но как только бычок расправился с хрустящим полдником и начал искать спрятавшихся, Гоша сразу же обнаружился. Его снова запятнали самого первого, и снова надо было водить.

Он сильно загрустил из-за этого, но вида не подал. Вернее, на такой высоте его грустные глаза не так хорошо были видны.

Пришлось снова считать, снова искать, снова прятаться и снова быстро находиться. Так случилось ещё несколько раз, пока Гоша не расплакался, да так, что никто не смог его успокоить. К тому же, он неожиданно взял и убежал куда-то, оставив друзей в недоумении о том, что же с ним случилось?..

Когда Гоша вернулся домой со своими серьёзными вопросами, слезами и грустными мыслями в придачу, мама очень встревожилась от его унылого вида:

– Что с тобой случилось, Гоша? – поинтересовалась она.

– Мама, я – ослик? – озадачил её своим вопросом Гоша.

– Когда же ты им стал? – спросила спокойно мама.

– Когда я познакомился с друзьями на озере. Они говорят, что я – любопытный ослик! Из-за этого у меня выросла такая длинная шея. А ослики не могут играть в прятки, потому что их везде видно.

– Ну что ты, Гоша, – стала успокаивать его мама. – Конечно же, ты жирафик, а не ослик. Просто в Африке, где мы живем, всё самое вкусное растёт высоко, и дотянуться до этого можно имея только такую красивую и длинную шею. Этой вкусноты никто не может достать, чтобы полакомиться. А мы можем! Вот для чего нам и нужна такая шея!

– Зато теперь я всегда вожу и не могу спрятаться – все меня быстро находят, – возразил расстроенный Гоша.

Мама задумалась. Как-то надо было помочь ему. А как? Что же это за игра такая?

– Мне кажется, тебе не стоит так расстраиваться, – ласково сказала мама, – а я попробую что-нибудь придумать.

На самом деле у неё появился небольшой план, и она решила поговорить с новыми друзьями Гоши об этой игре.

Уже на следующий день мама жирафика пошла по делам своего сына.

Сначала она решила переговорить с сомом Усом Бурлилкиным. Наверное, прожив в этом озере много лет, он давно играет в прятки, а значит, сможет помочь найти выход из положения. И мамино сердце не ошиблось.

Бурлилкин, внимательно выслушав тревожное сообщение, долго плавал вдоль берега туда-сюда, размышляя:

– Так, так, так, так, – проплыл сом «туда». – Так, так, так, так, – проплыл сом «сюда».

Гошиной маме все это время пришлось, наклонившись к воде, двигать шею вслед за размышляющим сомом.

Наконец, после глубоких подводных раздумий Бурлилкин неожиданно предложил:

– Сделаем так: будем не всегда видеть Гошу, а только иногда. Вот ему и не будет обидно.

– Как?! Разве так можно? – удивилась Гошина мама необычному предложению.

– Да-да. Только иногда видеть. Это единственный выход, – подтвердил Бурлилкин. – Надо сделать доброе дело для друга.

Обсудив его предложение, все согласились не всегда видеть Гошу, а только иногда.

В следующий раз было решено играть по новым правилам с «иногда невидимым» жирафиком. Никто же не думал, что Гоша так сильно будет расстраиваться из-за игры! Всем стало его очень жалко, и теперь они с нетерпением ждали следующего раза, чтобы все исправить.

Ведь всегда можно сделать что-то хорошее, чуть-чуть поборовшись со своим «не хочу – не буду».

Так что в очередной раз в прятки играли по-другому: друзья, как могли, старались помочь жирафику, у которого в его далёкой Африке самое вкусное растет высоко!

Всё было просто: когда Гоша прятался, водившие делали вид, что не видят высовывающейся то тут, то там головы. Они просто сильно прищуривали глаза или вообще шли в другую сторону.

Может быть, это и было не по правилам игры. Да! Но у настоящей дружбы самое главное правило – не обидеть друга!

Именно поэтому в тот день жирафик Гоша был самым счастливым жирафиком на свете, который играл в прятки. И всего-то навсего из-за того, что он научился по-настоящему играть в прятки. А скорее всего, потому, что у него были такие друзья, которые всегда помогут, если у него что-то не получается, или если он такой высокий и видимый издалека!

Да и к тому же выяснилось, что не в росте дело было, а в правилах игры!

У тром, когда друзья по обыкновению собрались на своем месте у озера, всем стало ясно, что день будет совсем не ясный.

И действительно, выглядел наступающий день скучным и неприветливым. А оттого, что у него было не очень хорошее настроение, он принялся перекрашивать яркие и радостные цвета в серые и унылые, посвистывая от старания ветерком.

На свист начали собираться такие же серые и угрюмые облака. Постепенно их оказалось так много, что они стали толкаться между собой, не желая уступить в чем-либо друг другу. От таких столкновений то тут, то там сверкали молнии, и сердито гремел на всё небо гром. Вот-вот должен был пролиться дождь…

Жирафик стал вытягивать свою и без того длинную шею, поворачивая головой по сторонам в надежде разглядеть – может быть, где-нибудь, в какой-нибудь стороне день всё же не такой хмурый?

Но, к его великому сожалению, это самое «может быть» разглядеть никак не удавалось.

– Интересно, почему ещё вчера день улыбался и был светлым и весёлым, а сегодня вдруг стал таким скучным? – спросил Гоша друзей. – Неужели его кто-нибудь обидел? А как можно обидеть целый день?! Ведь для этого надо быть таким же большим, как и он. И ещё надо, чтобы тебя на «длинноту» измеряли будильником, а не как всех – линейкой!

– Нет, я лично его не обижал. И меня лично можно измерить только линейкой, – заявил Бурлилкин. – Зато вчера по подводному телевидению в новостях передали, что у вас, где плавают в воздухе, а не как мы, рыбы, в воде, будут два дня с дождём и ветром. Правда, почему эти дни будут именно такими, не сказали… Эх! Теперь дождь будет шлёпать тысячами капель по озеру целых два дня, и опять придётся затыкать уши… Тысячи шлепков! Какой тут отдых или покой?

– Да-да. Какой тут покой? Надо скорее разбегаться по домам, пока всё, про что Бурлилкин тут рассказал, не начало сбываться, – боязливо заметил Мурашка, схватившись тоненькими лапками за голову.

– Мурашка, а всё-таки – зачем день спрятал солнышко? Как ты думаешь? – спросил Гоша, совсем не заметив, как дождливые новости испугали муравья.

– Нет, нет. О чём можно сегодня думать, как не о больших бедах? – ответил Мурашка, не отрывая трясущихся лапок от головы.

– Почему?

– Да потому, что в такой день будет дуть сильный ветер и потоками течь вода.

– Ну и что с того? – не понимал Гоша причины его беспокойства.

– Да если я не спрячусь вовремя, меня может унести куда-нибудь ветром или водой. И всё! Конец! Как это страшно! А у нас здесь большой дом в лесу и целая тысяча моих родственников!

У Мурашки в такой день действительно было много разных забот. Просто одно дело, когда ты большой, и совсем другое, когда ты маленький. Ох, как часто заботы маленького гора-а-а-здо больше, чем заботы большого. Вот и приходится быть очень предусмотрительным и осторожным, чтобы эти большие заботы не превратились в какую-нибудь даже маленькую беду.

– Ну и му-у! – удивился Быка, представив, что и он вслед за Мурашкой, как самолёт, улетает от дома. А ещё лучше, если бы он уплывал, как теплоход. В этом случае Быка собирался обязательно подать сигнал: «Му-у-у-у, му-му, му-у-у-у!».

Поскольку жирафик Гоша был большим, он, конечно же, не боялся ни ветра, ни каких-то ручейков, которые казались Мурашке бурными потоками. Просто все планы, которые он придумал, были придуманы на весёлый день. А планов на скучный день у Гоши не было. Да и если уж совсем по-честному, то он и не знал, как придумывать планы на скучный день?