- Джарет, - Ганконер тихонько ткнул его в бок, - проснись. Это важно.

- М-м-м? - не открывая глаз, Джарет вопросительно приподнял бровь.

- Помнишь, по реакции Ираса мы решили, что в этом мире падающие с неба люди в порядке вещей? А что, если здесь развито воздухоплавание?

- Остроумно, но нелогично, - Джарет зевнул. - До самолетов здесь явно еще не додумались. Воздушные шары или аэропланы — возможно, но едва ли на них летают фейри.

- Но сама возможность подняться за облака, Джарет! Ты понимаешь, что она может нам дать?

- О да, те облака я очень хорошо запомнил. И даже воткнул колышек с ленточкой там, где летел сквозь них. Конни, на тебя жара плохо влияет. Как ты собираешься отыскать то место над пустыней?

- Дверь не может быть одна, в любом мире их много.

- Но почему обязательно в небе? С тем же успехом они могут быть на дне океана. Или в жерле вулкана. Или в подвале старого дома, сгоревшего во время лунного затмения.

- И что ты предлагаешь?

- Разузнать как можно больше об Исчезнувшем острове. Возможно, он вовсе не погиб, а переместился. Но сначала нужно разобраться в местной правовой системе.

- Хочешь узнать, существует ли возможность выкупиться из рабства? Или что полагается за побег?

- И то и другое. Кстати, в случае бегства ключи нам вовсе не так уж необходимы, - Джарет пощупал ошейник. - Рабов здесь не клеймят, а этот металл и перепилить можно. Или попробовать взломать замок.

- Я пробовал, но там очень хитрая конструкция. И по поводу металла я бы не обольщался. Не знаю, что это за сплав, но царапин на нем не остается. А что касается клейм, в Верхнем мире их ставили как раз беглым рабам.

Напротив них Арак неловко шевельнулся, голова его скатилась с плеча отца, и он сполз ему на колени. Крастос улыбнулся во сне и обнял сына.

- Люди везде люди. Ими управляют привязанности, - Джарет усмехнулся. - А это уже наша стихия. С магией или без нее.

Ганконер пощупал завернутую в куртку флейту. Она не отозвалась, как обычно. Ганконер почувствовал легкий приступ удушья. Но тут же пришло понимание, что флейта жива, просто спит.

Автомобиль сбавил ход, и лан открыл окно. Они приближались к очередной гостинице. Арак проснулся и заулыбался.

- Завтра будем дома.

- Хорошо, - Джарет оттянул ошейник и провел под ним платком.

- Мешает? - Арак озабоченно посмотрел на отца. - Давай здесь?

Тот покачал головой.

- Дома. Потерпите.

Ганконер встрепенулся. Неужели он ошибся, и их освободят? То-то будет Джарету тема для шуточек.

На этот раз ужин подали в номера. Ганкнер с Джаретом еще не успели доесть десерт, как в их комнату без стука вошел Арак.

- Пойдемте гулять.

Это прозвучало не приглашением, а приказом, но Джарет покладисто кивнул. Ганконер немедленно заподозрил подвох, но Джарет, похоже, проникся своей ролью. Он очаровательно улыбался, старательно выговаривал новые слова, неуклюже выстраивая фразы, и только иногда верхняя губа дергалась, приоткрывая кончики клыков. Арак весело болтал, то и дело забегая вперед и подскакивая на ходу, как ребенок. Джарет не сводил с него изучающего взгляда.

- Красивый мальчик. Интересно, кому его планировали продать? И для чего?

- Теперь это уже неважно.

- Не скажи, среди врагов любая информация имеет значение.

Арак вдруг остановился посреди гостиничного двора и расстроенно надул губы.

- Текора нет. Джарет, тебе сильно мешает ошейник?

- Мешает, - Джарет душераздирающе вздохнул. - Дома ошейник снимут?

- Да, - Арак огорченно поморщился. - Я хотел в гостинице, но лан не хочет.

- Почему? - мягко спросил Джарет.

Арак ответил непонятной скороговоркой. Джарет требовательно посмотрел на Ганконера. Тот озадаченно почесал за ухом.

- Кажется, он имеет в виду, что здесь снять ошейник опасно для здоровья.

- А что такое текор?

- Не знаю, первый раз слышу это слово. Хотя корень, вроде бы, означает стол.

Джарет задумался. Тем временем Арак свернул к магазину, открытому, несмотря на позднее время. Первым делом он устремился к кондитерскому отделу. Джарет одобрительно хмыкнул, наблюдая, как продавец насыпает в большой пакет конфеты. Сладкого ему катастрофически не хватало. Арак щедро протянул Джарету пакет и направился к открытой витрине с книгами. Начал перебирать детские - с картинками. Ганконер подтолкнул Джарета.

- Карта.

Большая, сложенная пополам карта мира лежала на верхней полке. Джарет аккуратно развернул ее. Большую часть пространства занимал синий цвет океана, по которому пестрой гирляндой рассыпались острова. Огромный материк — его подробное изображение Ганконер уже видел у Ираса — занимал правую часть карты.

- А где остальное? - Джарет перевернул лист, но с другой стороны были напечатаны только схемы дорог. - Это лишь кусок мира.

Внезапно карту выдернули у него из рук.

- Тебе это не надо, - Арак сложил карту и положил на место. - Пойдем, пора спать.

- Неужели? - едва слышно прошипел Джарет на языке сидов.

- Слушайся старших, - Ганконер поднял пакет с конфетами. - А то без сладкого оставят.

- Не смешно, - огрызнулся Джарет.

- В Верхнем мире были страны, где к рабам относились, как к детям.

- А здесь к ним относятся, как к домашним любимцам, вроде собак.

- Думаю, не ко всем. А ты предпочел бы на плантации работать?

Джарет ничего не ответил, но когда они остались одни, дал волю своим чувствам, выразив их так цветисто и на стольких языках одновременно, что у Ганконера даже рот открылся.

- Надеюсь, теперь ты понимаешь, почему я был не в восторге от перспективы надолго задержаться в Лабиринте? По твоему желанию, - Ганконер развернул конфету.

Джарет вырвал у него кулек и с ногами забрался на кровать. Последнее замечание Ганконера он то ли не услышал, то ли проигнорировал.

- Я ведь могу и подыграть, - он хищно улыбнулся.

- Не надо, Джар, - Ганконер посерьезнел. - Ты выдержал у демонов, неужели здесь хуже?

- Не задавай глупых вопросов, на которые сам знаешь ответ. Как ты вообще можешь оставаться таким спокойным?!

Ганконер сел рядом с Джаретом.

- По крайней мере, конфеты здесь вкусные. Ладно, если тебе будет легче, скажу, что с каждым днем во мне всё сильнее желание сыграть Тот Самый мотив.

Джарет вздрогнул.

- Думаешь, здесь это сработает?

- Это сработает где угодно. Но я еще не потерял надежды вернуться.

Конфеты они доели молча.

С утра машину повел лан. Обычно молчаливый Кратос неожиданно сел рядом с Араком - напротив Джарета с Ганконером - и устроил им нечто вроде экзамена по языку. Одобрительно кивал, выслушивая ответы, но взгляд его при этом становился всё более острым.

- Я впечатлен вашей памятью. Жаль... - он поколебался, посмотрел на лана и закончил явно не так, как собирался, - что вам приходится терпеть ошейники на такой жаре. Но осталось недолго.

- И что будет вместо ошейника? - спросил Джарет.

- Стреллиан, - немедленно ответил Арак.

- Что это?

Кратос остановил затараторившего Арака, достал блокнот и карандаш. Быстрыми, точными движениями набросал очертания человеческой руки. Перехватил карандаш и колющими движениями набил на предплечье узор из переплетающихся букв.

«Как просто - татуировка, - подумал Ганконер. - Ну конечно, в домашних условиях ее делать безопаснее, чем в гостиницах».

- Нет, - Джарет скрестил руки на груди.

- Почему? - одновременно спросили Арак и Кратос. И даже лан отвлекся от дороги и быстро глянул назад.

- Наш бог не позволяет нам менять свои тела, - высокопарно ответил Джарет.

Ганконер энергично закивал. Они уже знали, что религия в этом мире есть, одна из книжек как раз рассказывала историю о благочестивом до тошноты мальчике.

Арак расстроенно надул губы.