Да, она зарабатывала немного, но у неё хорошо получалось управлять магазином, планировать, вести бухгалтерию. К тому же она умела тратить деньги. Она не переоценивала себя и жила по средствам, поэтому ей хватало даже скромной суммы. Однажды чета Валенти решит выйти на пенсию и оставить свой бизнес кому-то, кто сможет его продолжить. Для Натали собственная пекарня всегда была заветной мечтой.

Да, квартира была небольшой, но Натали любила её. К тому же она была больше, чем могло показаться на первый взгляд. Второй этаж над пекарней полностью был в распоряжении Натали. Здание принадлежало Валенти, и снимать у них квартиру было очень удобно – они доверяли ей и всегда были ей рады. К тому же жить над пекарней означало наслаждаться неземными запахами свежей выпечки. Натали сказала отцу: «По крайней мере, я живу не над баром».

Да, она была одна. Но Натали не планировала жить в одиночестве до конца своих дней. Просто в данный момент отсутствие партнёра её не смущало. Когда правильный человек появится, она будет открыта. Натали твёрдо в это верила. Её отец лишь закатывал глаза.

Она на него не злилась. В конце концов, он желал ей добра и переживал за неё. Ей был тридцать один год, и отец рассчитывал, что к этому времени его дочь обзаведется своим домом, любимым человеком, и двумя или тремя детьми. Натали понимала, что защищает свою личную жизнь так же отчаянно, как стремится улучшить её отец. Но ведь этого хотят все родители? Натали будет готова стать счастливее, когда придёт время. Её аргументы были просты, но исходили от души.

Подув на руки, чтобы согреться, Натали решила, что надо оставить все размышления здесь и поскорее вернуться в тепло, пока миссис Валенти не увидела её без куртки на улице и не начала ругаться. Девушка закатила баки в пекарню; аромат домашнего хлеба, печенья и кофе окутал её теплом. Таким был для неё дом.

– Ты уверена? – спросила Мэри Бьюкенен, дрожащей рукой откидывая за плечи седеющие волосы. Её глаза были затуманены. Она всеми силами старалась скрыть беспокойство, но Сара видела её насквозь. Ей всегда плохо удавалось справляться с эмоциями.

– Всё в порядке, мам, – Сара наклонилась через кухонный стол и обхватила тёплыми ладонями мамины руки. – Правда. Со мной всё будет хорошо.

– Но… так долго.

– Всего три месяца. Я вернусь, ты даже не успеешь заметить, что я уезжала.

– И… так далеко.

– Да.

На несколько минут за столом воцарилось молчание. Саре казалось, что она слышит мысли, которые проносятся в голове у родителей. Мать постукивала пальцами по кружке, и обручальное кольцо издавало звонкий звук, казавшийся непривычно громким в тишине кухни. Отец закусил нижнюю губу, привычка, которая была признаком непростых размышлений.

– Пап?

Ричард Бьюкенен тяжело вздохнул и набрал полную грудь воздуха. Затем он медленно выдохнул, собираясь с мыслями.

– Ты уже взрослая девочка, – сказал он, наконец. – Ты можешь сама принимать решения. И если ты думаешь, что так будет правильнее, мы поддержим тебя всем, чем сможем, – его выражение смягчилось, когда он добавил, – к тому же это отличные перспективы в твоей работе, ты о таких даже и не мечтала.

– Да, – Саре стало легче, когда краем глаза она заметила мамин утвердительный кивок, – к тому же, мне пойдет на пользу смена обстановки. – Сара изучала поверхность бордовой кухонной подставки и пыталась вытянуть из её уголка ниточку. – Я надеялась, что всё наладится, но пока всё так же плохо.

– Ты недооцениваешь себя, милая, – ласково сказала мама. – Вы с Карен долго были вместе, такие чувства не могут исчезнуть за несколько месяцев. Чтобы оправиться от расставания может потребоваться много времени.

– Мам, прошёл почти год.

– Подожди ещё немного.

– Мне просто надо на какое-то время уехать подальше.

– Ну, уехать дальше, чем в Новую Зеландию у тебя вряд ли получится, – проговорил отец. – Это на другом конце света. В буквальном смысле слова.

Мать снова переменилась в лице.

– Вы даже не заметите, что меня не было, – ещё раз повторила Сара в надежде приглушить мамину тревогу и сгладить явное беспокойство. – И я хотела попросить вас присмотреть за Бентли в мое отсутствие. Я бы очень хотела взять его с собой, но не знаю, как брать его в самолёт после всех ужасных историй, которые слышала.

– И я совсем не против, – мать наклонилась, чтобы погладить волнистую шерсть собаки, сидевшей у её ног. – Я с радость присмотрю за своим «внучком».

– Постарайся его не разбаловать, – усмехнулась Сара, хорошо зная свою маму. Та притворно схватилась за сердце и сделала оскорблённый вид.

– О чём ты говоришь?

– Шутишь? Когда я вернусь, он будет лежать на кровати, жевать лакомства и просить принести ему мячик.

– И я буду приносить ему мячик.

Сару переполняла любовь к матери. Она знала, что многие считают, что она обходится с Бентли слишком строго: не позволяет залезать на диван, даёт лакомства только после выполнения команд, следит за его диетой. Бентли никогда не получал объедков со стола и не переедал, он ел только специализированную еду для собак, перемешанную с настоящим мясом.

Мысленно закатив глаза, Сара не озвучила мысль, которая пронеслась у неё в голове: «Хоть что-то я держу под контролем…»

– В середине марта мы с мамой отправляемся в круиз, – напомнил отец. – Нас не будет три недели.

– Точно, – мать на мгновение задумалась, но затем лицо ее озарилось. – Мы попросим Рикки присмотреть за собакой.

Сара отметила для себя, что нужно позвонить младшему брату и пригрозить физической расправой, если что-то случится с Бентли за время её отсутствия. Она любила Рикки, но он был крайне безответственным. Сара уже хотела было высказать свои опасения, но мать и без того выглядела перепуганной, так что девушка решила не добавлять ей тяжелых мыслей.

– Когда ты улетаешь? – спросил отец.

– В конце месяца. Вернусь в конце мая или в начале июня, в зависимости от того, как скоро откроется новый офис и как быстро всё встанет на рельсы.

– То есть уже меньше, чем через две недели, – мама почти заскулила, и у девушки возникло острое желание утешить её, обнять всей той любовью, которую она сейчас испытывала. Они всегда были близки с родителями, и Сара знала: её отсутствие будет для них ударом, но они стойко приняли это известие.

– Я знаю. Надо завершить до отъезда несколько важных дел.

– Мы устроим прощальную вечеринку, чтобы с тобой могла попрощаться бабушка. И тёти с дядями…

Шестерёнки у мамы в голове крутились всё быстрее. Для неё лучшим способом подавить негативные эмоции было планирование вечеринки.

– Мам, только без излишнего энтузиазма. Я не подросток, который отправляется в колледж. Я всего лишь еду в командировку.

– Подожди, – отмахнулась от неё мать, – я составляю список дел.

Сара с отцом понимающе переглянулись.

Сара снова плакала. Она знала, что слёзы провоцируют Бентли, но не могла с собой справиться. Сара не думала, что ей будет так тяжело прощаться с собакой. Конечно, она знала, что с ним всё будет в порядке. Ему нравилось бывать у «бабули». Она перевезла к родителям его игрушки, лежанку и еду. Бентли иногда оставался у её родителей, и мама любила проводить с ним время. Иногда Сара спрашивала себя, понимает ли Бентли, что здесь его балуют.

Сара присела на одно колено, обхватила голову пса ладонями и заглянула ему в глаза.

– Ты будешь хорошим мальчиком. Понял? Веди себя хорошо у бабули, – поцеловала его макушку и всхлипнула. – Я знаю, что тебе будет меня не хватать, что ты будешь скучать, но ты должен мне верить. Я вернусь, ясно? Я тебя не бросаю. Обещаю, я вернусь.

Она снова поцеловала его, а он принялся слизывать её слезы, как делал всегда, стараясь ее успокоить. Она подняла его и крепко прижала к груди. Она почти никогда не брала его на руки, приучая сидеть у ног, и, наверное, сегодняшнее необычное поведение привело его в замешательство. На все её слова он понимающе положил голову ей на плечо. Сара ещё раз всхлипнула и прижала пса к груди.