Дети. Перед ними у Бофура не будет страха. И через них он сможет обрести в себе уверенность, перестанет отмалчиваться и прятать глаза.

— Бофур, — однажды сказал он, придя в комнаты Двалина. Мориец тут же вскочил на ноги и низко поклонился, тут же отступая и опуская голову.

— Бофур, — вновь мягко сказал Балин. — Моему хорошему другу, мастеру Риллину, нужен помощник. Он учит детей чтению и письму, и я сказал ему, что ты с удовольствием ему поможешь.

— Но… но… я не умею читать, — прошептал ошеломленный Бофур.

— О, это совершенно от тебя не требуется, — успокоил его Балин. — Иногда Риллину нужно вовремя урока выйти и нужно, чтобы кто-то проследил за детьми. А то дети, удивительным образом, могут разнести в пух и прах комнату для занятий… в этом нет ничего сложного. И я уже передал твое согласие Риллину. Так что все решено!

Бофур не решился возражать и вскоре оказался в окружении десятка шкодливых непосед и старого, совсем пожилого гнома. Риллин покидал занятия довольно часто и по вполне естественным причинам. А иногда, дав задание детям, просто… засыпал.

Балин был прав. Бофур не испытывал страха перед детьми. Наоборот, он любил их и с удовольствием возился с ними. Не прошло и месяца, как мориец уже ходил с прямой спиной, говорил нормально, не шепотом и не спотыкаясь, и вполне уверенно и смело мог призвать учеников Риллина к порядку. Балин усмехался в бороду, довольно переглядываясь с Риллином, когда Бофур в конце занятий, спрашивал-“проверял” урок с детей. Мальчишки и девчонки по одному показывали гному свои восковые таблички и рассказывали, какие руны написали-выучили за занятие, что они означают и как складываются с другими рунами.

Когда тебе с дюжину раз поведают, что это за руна, трудно самому не запомнить ее. И очень скоро… Бофур научился читать.

Прошел год, и мориец уже ничем не напоминал того раба, что они спасли во время своего путешествия. На его лице все чаще появлялась улыбка, что он дарил прежде всего детям, он посветлел, и из глаз его ушел затаенный страх. Он по-прежнему неохотно говорил с другими гномами, и не стремился с ними общаться, но перестал прятаться, вынужденный и после уроков Риллина “приглядывать” за детьми и носиться за ними по всему Эред Луину.

А потом…

Бофур сидел на крепостной стене, и играл на флейте. Мелодия грустная-светлая, наполненная меж тем тихой теплой радостью, ласкала слух. Но мелодию оборвал подошедший Двалин. Он сел рядом и притянул к себе на колени морийца, жадно целуя, и Бофур ответил ему, положив руки на плечи.

И ставший тому свидетелем Балин, с удовлетворением кивнул. Он мог себя поздравить.

План удался.

*** *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** ***

спустя семь лет…

— Мастер Бофур! Мастер Бофур! У меня не получается! — пожаловался маленький рыжий гномик, протягивая восковую табличку своему учителю.

— Что же у тебя не получается? — с улыбкой спросил его учитель. — Риш, ты уже решал такие задачи. Вот смотри…

Но объяснить, где ошибся маленький Риш, Бофур не успел. В дверь комнаты для занятий постучали и в класс зашел Балин.

— Господин Балин, — поприветствовал его Бофур. — Дети, поприветствуйте господина Балина.

— Здравствуйте!!! — на разные голоса возопили хором десять малышей.

— И вам того же! — с улыбкой отвечал им Балин, и обернулся к их учителю: — Бофур, тебя кое-кто ждет за дверями. Очень ждет… ты иди, а я пригляжу за этими сорванцами.

Бофур удивленно посмотрел на Балина, но согласно кивнул. Он ждал увидеть за дверями Двалина…

— Ури?!

Его рыжая сестренка со слезами улыбнулась ему. А позади, за ее спиной, крепко держась за юбку, прятался черноволосый малыш…