Я чуть не ляпнула: "И помогает ваше целительство?", но вовремя прикусила язычок. Вместо этого сказала:
- Исходя из того, что мне успел рассказать о местных особенностях Арсен, здесь должны быть толпы страждующих.
- Нет, понимаете, местные менее восприимчивы, поэтому среди взрослого населения нет серьёзных травм. В основном приезжие страдают и дети.
- О, - протянула я. Ну вот не верила я в это домашнее целительство и всё тут.
Чем интересно она лечит? Травками и заговорами? А с виду выглядит приличной женщиной, просто не знакомой со стилем и модой.
- Вы, то есть ты, наверное, тоже Инородка? - на всякий случай уточнила я, вдруг среди потомков Иных выделился особенный вид, обладающий целительскими талантами, а официальная наука о нём ни сном, ни духом?
- Нет, что ты! - запротестовала женщина, проверяя готовность пирога, протыкая его спичкой. - В моём роду женщины обладают определённым даром. Я раньше тоже не верила в него, - Наташа села за кухонный стол напротив меня. Мы уже закончили основные приготовления к ужину. - Наша бабушка умерла раньше, чем успела передать знания и как ими пользоваться моей матери. Мама что-то помнила из детства, но широко не практиковала, считая это бабкиными сказками. Она работала медсестрой. Я же и подавно относилась ко всему этому наследию с подозрением, пока мы с Севой не переехали сюда. Здесь у меня как будто открылись глаза или я услышала зов души, - она смущённо улыбнулась, нервно разминая пальцы рук.
Я немного удивилась, почему она всё это мне рассказывает, практически признается, что она не от мира сего. Я бы ни за что не стала рассказывать малознакомому человеку семейную тайну. Я удивилась, но потом поняла, что, должно быть, этой женщине очень одиноко, в плане не с кем вот так запросто поговорить. Возможно, местные её и считают ненормальной и не спешат общаться. Не от хорошей же жизни они перебрались в подобную глушь? Отсюда все нормальные люди уезжают... Выходит, я тоже ненормальная.
Я улыбнулась Наташе.
- Должно быть, это интересный опыт, услышать зов души, - дипломатично ответила я. Все имеют право на странности.
Русоволосая женщина приободрилась и, кажется, вздохнула облегчённей.
- Хочешь мороженого? - внезапно оживилась она, вскакивая с места и бросаясь к холодильнику (у них здесь собственная маленькая электростанция на реке).
Я ничего не успела ответить, а передо мной оказалась креманка, полная молочной сладости с кусочками фруктов. Девчонки радостно запищали, радуясь своей порции.
- И мне, мам, дай, - раздался из окна низкий голос, заставив меня подпрыгнуть и выронить ложечку, которой я уже зачерпнула лакомство. Я сидела спиной к этому самому окну, выходящему во внутренний двор, поэтому неожиданно раздавшийся голос из ниоткуда так напугал меня.
Я выругалась: мороженое оставило смачные отпечатки на моей распрекрасной юбке. А сволочь - Арсен не удосужился предупредить меня заранее, что мы едем куда-то с ночевой. Теперь у меня банально не было сменной одежды.
- Семён! - воскликнула матушка долговязого парня, который сейчас щербато улыбался, довольный произведённым эффектом.
Мать бросилась за кухонным полотенцем. Пока она за ним ходила, сынуля легко перемахнул через подоконник, даже не задев цветущую герань, откуда-то извлёк чистую бумажную салфетку, сел передо мной на корточки. И пока я опешенная его стремительными действиями (невольно заподозрила в нём Инородца) сидела с открытым ртом, он принялся аккуратно стирать следы мороженого с кофточки в области декольте и подола юбки, доходящего всего до середины бедра, при этом он не переставал приветливо улыбаться. Я бы даже сказала светиться своей улыбкой, бросая на меня взгляды из-под густых, черных ресниц. В этот момент он походил на кошака, нагло слизывающего сметану, пока хозяйка отвернулась.
- Ах, ты!.. - возмущённо воскликнула я, отталкивая его резвые ручонки. Мать вернулась с полотенцем (бегала в другую комнату за чистым), парень на прощанье поцеловал меня в коленку и ретировался тем же способом, что и попал сюда, то есть через окно.
- Сладенькая, - облизал губы, подмигнул и был таков.
- Сеня! - нёсся ему вслед возмущённый крик матери, а я стала усиленно придумывать план мести. Надо во что бы то ни стало отомстить мелкому поганцу, а то он мне проходу не даст.
- Ты чего кричишь, - в дом вошёл бородатый отец семейства, - ладушка моя?
- Да Семён всё не угомонится, - хозяйка дома стрельнула глазками в мою сторону, показывая, объект неугомонности сына.
Себастьян крякнул.
- Ты это, Каролина, построже с ним. Не хочу потом сына по частям собирать, когда Арсен вернётся.
Я не сразу поняла, о чем он. А когда поняла, покраснела. От возмущения, конечно.
- Вы что думаете, я сама провоцирую мальчишку?! - воскликнула я, поднимаясь с сиденья обеденной зоны. - Да ему банально не хватает женского внимания, вон какой лоб. Вот он и бросается на всех девушек, которые попадают в его поле зрения!
- Э, Каролина, Сева ничего такого не имел в виду. Просто Арсен может неправильно истолковать внимание мальчика к тебе, - неуверенно сказала мать семейства, теребя в руках белое полотенце, которое принесла для меня.
Мне стало неудобно, они меня, можно сказать, приютили, а я тут сцены закатываю.
- Вам не о чем волноваться. С моей стороны, по крайней мере.
На кухню вошёл Игнат, зачерпнул ковшом воды из эмалированного бочонка и жадно начал пить, роняя капли на потную футболку, рельефно обрисовывающую его тело, не чуждое физическому труду. Футболку он ещё не успел сменить, она была та же, в которой он пришёл с пастбища. Все как примагниченные следили за его действиями.
- Пап, - сказал он, закончив утолять жажду, - я пойду, дрова доколю, пока светло.
- Хорошо, сын, - отец кивнул.
- И баню посмотри, протопилась ли? - крикнула вслед мать.
Парень буркнул что-то согласное и вышел во двор.
Глава 10 Хвостатые и рогатые
Хозяйка показала мне комнату для гостей, в которой обычно ночевал Арсен, когда приезжал в гости. Маленькая комнатушка под крышей была милой и опрятной. В отличие от собственной одежды у хозяйки вкус в обустройстве жилища присутствовал. На узком окне висели легкие шторки, на полу бежевый коврик, стены мягкого цвета дерева, покрытого лаком. Вид из окна выходил на картофельное поле. Это вдали, а вблизи, как раз в прямой видимости из окна стояла банька, возле которой сейчас сыновья хозяев кололи дрова, раздевшись до пояса. А ничего так, симпатичные мальчики, загорелые до черна, оба мускулистые. Вот что делает труд на свежем воздухе. И не скажешь, что им по семнадцать лет. Что-то я засмотрелась.
Старший, как будто почувствовав мой взгляд, поднял голову и посмотрел прямо на меня, я быстро отпрянула. Он что-то сказал брату и со двора донёсся здоровый мужской хохот. Вот паршивцы! Я же говорила, что им не хватает общения с ровесницами, вот они на меня и сделали стойку.
На гогот парней выглянул отец, прикрикнул, дал указания на тему складывания поленицы, а сам скрылся в крытом коровьем пригоне, готовиться к вечерней дойке. Как я поняла, дойкой у них занимаются мужчины, в силу слабого здоровья матери.
Парни докололи последние чурбаки и тоже пошли вслед за отцом. Туда же вприпрыжку направились девочки. Ложиться спать было ещё рановато, ещё даже солнце не село, хотя и висело над самым горизонтом. Я решила спуститься вниз. Интересно, когда мы будем ужинать? Надеюсь не ночью. Так поздно есть вредно для организма. Желудок требовательно заурчал, привык получать пищу строго по расписанию, которое я сегодня безбожно нарушаю.
Наташа улыбнулась появившейся мне.
- Скоро будем ужинать, - наверное, она услышала, как урчит мой желудок. - Мужчины сейчас подоят коров.
- А сколько у вас коров? - праздно спросила я, чтобы о чем -то говорить.
- Тридцать.
-А как их доят? - меня вдруг заинтересовал сам процесс появления молока из коровы. Я даже примерно не представляла, как это делается.
