- Если будешь так пить, - ответил на это Деннис, - то не доживешь, чтобы вздернуть учителя.

- Да ну? - задумчиво пробормотал Джерри. - Эх, мистер Кобтри, если б я поверил, что в этом есть правда, я бы бросил пить. Да, - воодушевился он и продолжил с сильным подъемом, словно совершал великое жертвоприношение, - да, я бы даже ром бросил, чтобы вздернуть нашего учителя, и виселица его дождется, а не гробовщик мистер Миппс.

Деннис усмехнулся и через весь зал подошел к двери на кухню, прислушиваясь.

- Что они там так мрачно обсуждают? - спросил он скорее у себя, чем у своего собеседника. Но Джерри Джерк залпом допил свой ром из жестяной кружки, забрался на высокий стул за стойкой и наклонился над ней, не сводя многозначительного взгляда с Денниса.

- Мистер Кобтри, - прошептал он с испугом, - вы меня старше, но, что-то мне кажется, вам нужно кой-чего знать, вы ж человек с головой. Я вот здесь в Кенте родился, ага, и рано или поздно стану палачом, но, главное, что я это болото знаю и понимаю, и они понимают их тоже. И болото их понимает, и вот что оно им говорит, чего они улавливают: прячьтесь, мол, под травкой, как я, пока не поймете, что готовы стать настоящей топью. Я вот этому совету следую, ага; я в траве сижу, да, но терпеть могу, потому что знаю, что однажды стану всамделишной грязью. Сразу-то ей стать нельзя, потому траву на себе расти, пока можешь, и если я буду годами под ней скрываться, то однажды этой топью обращусь, и случится это в тот день, когда мистер Рэш будет повешен, а гробовщик без его тела останется.

И чтобы поддержать себя в этом решении, Джерри налил себе еще одну кружку рома.

- Боюсь, я не слишком понимаю, что ты имеешь в виду, - заметил Деннис.

- И не пытайтесь. Не пытайтесь. Потом поймете. Болото покажет. Оно все в свое время делает. Достанет вас однажды и жижей черной зальет, тогда-то вы и станете человеком из Кента и нельзя будет вас за другого принять.

Деннис, который так и не уловил смысла в этом потоке слов, опять засмеялся, чем заставил Джерри подпрыгнуть за стойкой.

- Да гляньте, мистер Кобтри, - прошипел он, наклоняясь ближе, - вы мне нравитесь. Вы один в деревне, кого я еще в голове не повесил, а что еще важней, вы не проболтаетесь, если я вам скажу (я знаю, знаю, что не проболтаетесь), вы - один такой в деревне, которого я не смогу повесить.

- Да о чем ты болтаешь? - спросил сын сквайра.

- Я сказал то, что я сказал, и больше ничего не скажу, только слушайте! Вы слышите, как причетник там что-то бормочет? Как думаете, о чем? Ну да, вы не знаете, и я не знаю - ну, точно не знаю, ага, - но есть кое-кто, кому это известно. Подите-ка сюда, - и он подвел Денниса к окну, выходящему на задний двор прямиком на болото Ромни-Марш. - Оно знает, вот это вот болото. Оно все знает, что здесь творится, каждый уголок. Э, я б все отдал, что у меня есть или будет - кроме шеи учителя - только чтоб это знание получить, потому что все оно знает, мистер Кобтри. В каждом доме шепчут и бормочут, и в каждой канаве эти голоса. Сами вон услышите, мистер Кобтри, если встанете между ними. Попробуйте. Только знаете, мастер Деннис, - и он умоляюще схватил Денниса за руку, - вы эти канавы по ночам не слушайте. Болото тогда молчит, молчит оно. Оно делает в это время, ага. Оно делает то, о чем все эти шепоты говорят, а говорят они о смерти в болоте ночью. Я это узнал, - добавил он гордо. - Хотите знать как?

- Как?

- Ходил на болото днем и постепенно привыкал к тому, что оно бормочет, вот как, и иначе нельзя.

В этот же миг за порогом таверны послышался адский шум, и прежде чем Деннис избавился от дружеских объятий своего ангела-хранителя и прежде чем шепот мистера Миппса умолк на кухне, зал заполнился моряками - грубыми, краснолицыми людьми с волосами, завязанными в хвостик и с медными кольцами на пальцах, пахнущими смолой и, к удовольствию Джерка, воняющими ромом. Они наводнили комнату, толкаясь, сплевывая, хохоча, и звали мальчишку подать им выпить. Но их появление было таким неожиданным, а вид - столь ошеломляющим, что юный палач на мгновение был выбит из колеи, и он стоял с раскрытым ртом, охваченный благоговейным трепетом, глядя на то, как эти гиганты, не страдая застенчивостью, сами наливают себе выпивку из бочек. Для Денниса их появление стало не меньшим сюрпризом. Ему доводилось видеть раньше береговую стражу, у него было много друзей среди рыбаков, но эти-то были настоящими моряками, людьми с военного корабля, которые видели тысячи морских сражений и пережили ад штормов - настоящие мореплаватели, люди Короля. Да, это люди Короля явились в Даймчерч.

Глава IV

КАПИТАН

СТОЛЬ же неожиданно, как этот пандемониум начался, он так же внезапно и утих, поскольку в дверь вошел низенький коренастый человек с бычьей шеей и красным лицом, похожий на свирепого бульдога. По его платью и тому сногсшибательному эффекту, который он произвел на людей, Деннис и Джерк сразу поняли, что перед ними офицер.

- Боцман, - сказал он низким голосом, обращаясь к одному из моряков. - Чтоб через четверть часа в таверне никого не было, мы будем расквартировываться. Заставь их расплатиться за спиртное и никакой пачкотни в долг. Привет, парень! - проревел он, схватив Джерка за ухо. - Если ты тут прислуживаешь, то разворачивайся и займись делом.

Джерк, мысленно приговоривший его к виселице, тут же повиновался, поскольку ухо невыносимо болело.

- А теперь, сэр, - продолжил офицер, уже обращаясь к Деннису, - в этой забытой законом дыре есть кто-нибудь, кто может ответить на вопросы, если их задают на чистейшем английском языке?

- Конечно, сэр, - с достоинством ответил Деннис, - если их при этом еще и задают вежливо. Я - Деннис Кобтри, а мой отец, сквайр, - самый известный человек в Ромни-Марш.

- Тогда иди и немедленно приведи его сюда, - приказал коротко этот морской волк.

- Послушайте, сэр, - горячо запротестовал Деннис. - Я не думаю, что вы будете ему хоть как-то интересны. Он не имеет чести быть с вами знакомым, и я склонен считать, что вряд ли для него будет великой целью завести это знакомство.

- И я, и я незнаком, - заметил мистер Миппс, выглядывавший из-за кухонной двери. - Мне ваш вид не нравится.

Разъяренный офицер немедленно ураганом ворвался в кухню, смерив маленького причетника взглядом, в котором была вся ярость британского флота.

- Это еще что? - спросил он опять у Денниса, который последовал за ним на кухню, чтобы избавиться от шума толпы моряков. - Догадываюсь, что вы скажете мне, будто эта чахлая мартышка тоже сын сквайра, да?

- Сын сквайра! - повторил за ним причетник. - О, увы, если б было так, то я еще не получил свой титул.

- Не притворяйтесь болваном, сэр! - рявкнул королевский офицер.

- А вы передо мной не чваньтесь, сэр! - отбил удар причетник.

- Я - чванюсь перед вами, сэр?

- Именно так, сэр, - заявил причетник. - Я это и сказал - чванитесь.

Его собеседник подавил гнев и холодно сказал:

- Меня зовут капитан Колльер. Капитан Говард Колльер, морской патруль, слуга Его Величества. Высадился на берег, чтобы, без сомнения, отправить в застенки кое-кого из вас.

- И это все? - спросил причетник со вздохом облегчения. - О, тогда я, должно быть, ошибся. Я-то уж вообразил, что вы сам турецкий султан или, по крайней мере, лорд вице-адмирал с островов Силли.

Оставив без внимания юмор причетника, капитан повернулся к Деннису:

- Кто это такой?

Но Миппса трудно было смутить, и он воскликнул:

- Перед вами человек, которого в этих краях ценит. Я - местный гробовщик. Единственный на мили вокруг. Они все ко мне приходят, и бедные, и богатые, и я вам говорю - это потому, что Миппс делает их крепкими.